Тема: Спор о 1990-х
Павел Копылков:Одна "История болезни"
Старая элита, интеллигенция, свободомыслящие люди постепенно изживают себя. Они придаются воспоминаниям о былом величии, сетуют на нынешнюю ситуацию в стране, но толком не могут предложить ничего нового.
Сергей Черняховский:Годы Быка
Те впавшие в истерию толпы, которые ревели на площадях "Ельцин, Ельцин", могли стать основой чего угодно – автократии, клептократии, фашизма, монархизма, но только не демократии.
Александр Чаусов:Бытописатель абсурда
Наше поколение с удовольствием пойдет на фильм по книге, которую в свое время зачитало до дыр. Ровно потому, что этот фильм – и про нашу жизнь тоже. Текст Пелевина – это система образов, передающая атмосферу эпохи.
Сергей Митрофанов:Generation Ноль смотрит “Generation Пи”
Девяностые – это не только то, что показано Гинзбургом. В 1990-е было еще и кое-что, о чем молодежи стараются не напоминать. Невероятный, трагически преданный и заглохший порыв тогдашней России к демократическому идеалу.
Ефим Дикий:Свами Пелевин, или Пелевин с вами
Пелевин после 1999 года пишет одну большую эпопею (иногда очень успешно, иногда - не особо). В конце концов, если существуют "Миры братьев Стругацких" - почему бы не быть "мирам Пелевина"?
Александр Храмов:Ельцин как русский националист
Советский Союз разрушило его русское ядро в лице России, население которой больше не захотело содержать многонациональную империю. Борис Ельцин сделал себе политический капитал на этом нежелании.
Глеб Павловский:От Упразднителя к Упразднителю?
Взломав нечто мощное, Ельцин освободил колоссальную энергию – но чего? Предмет борьбы остается анонимным. Причина анонимности – русский вопрос.
Алексей Кузьмин:Секулярный квазифеодализм
Мы имеем даже не феодализм, поскольку феодализм предполагал бы наличие некоторых нравственных регуляторов, а своеобразный секулярный квазифеодализм. Это и есть главное достижение Бориса Николаевича Ельцина
Алексей Карякин:Бремя ельцинского наследия
Трагедия современной России в том, что во время формирования основ государственного управления во главе ее оказался случайный по сути человек, лишенный талантов и собственный идей.
Борис Волхонский:Герой от противного
Применительно к эпохе Ельцина Черчилль оказался прав: демократия (читай: Ельцин и его команда) – была наихудшим вариантом для тогдашней России, если не считать все остальные.
Денис Драгунский:Нелюбимый лидер
К великому сожалению, народ очень несправедлив к своим лидерам, и наиболее несправедлив к тем, которые делают добро. Ельцин – тот самый случай.
Александр Морозов:Часть нашего личного опыта
Русская история все еще находится в "горячей фазе". Как ни странно, но двадцать лет для нас оказалось мало. Мы еще пока не "приземлились". Хотя в середине нулевых казалось, что "уже". А сейчас выяснилось – нет.
Леонид Радзиховский:Ельцин – не лакомый кусок
Ельцин – это не общепризнанный для всех лакомый кусок, которым можно заесть невкусную либеральную кашу. Ельцин сам кусок из той же самой каши. Ненавистные населению либералы хвалят ненавистного им Ельцина – каким образом это может изменить отношение общества? Никаким.
Борис Кагарлицкий:Продолжатели дела Ельцина
Пресловутая президентская форма правления является свойством периферийных, зависимых капиталистических стран, которые не могут построить демократическое государство, так как в этом случае им придется отдавать значительную свободу населению.
Аркадий Малер:Уроки первого президента
Ельцин показал, что в нашей стране можно не только править без постоянного насилия и предоставляя оппозиции полную свободу, но и точно зная срок своего правления, когда придется уйти.
Вадим Межуев:Мина под власть Горбачева
Ельцин, учинив погром социализму, привел страну к состоянию, возродившему в душах людей самое худшее, что было при социализме – призрак сталинизма, но уже без всякого социализма.
Сергей Митрофанов:Мой Ельцин
Ельцину досталась роль разрушителя дряхлеющей тирании коммунистической номенклатуры. И он же был единственным демиургом "новой либеральной политики" на протяжении следующей декады. Однако в этой единственности и состояла огромная проблема.
Ольга Кузина:Есть опасность роста числа финансовых пирамид
Сейчас, когда проценты в банках снизились, когда инфляция растет, люди могут начать искать более прибыльные активы для своих сбережений, поэтому опасность роста числа участников финансовых пирамид есть.
Даниил Воронин:Народный капитализм Мавроди
Это был не капитализм Гайдара, когда за год инфляция составляет 500%, это был капитализм Мавроди, когда за год твои акции растут на 1000%.
Юрий Гладильщиков:Певец девяностых
"Лихие девяностые" – потерянное время, в котором потерялось целое поколение. Именно судьбе этого поколения и посвящен балабановский фильм "Брат". "Кочегар" в этом смысле - типичная балабановская картина, где зритель опять встречается с потерянным во времени героем.
Александр Павлов:Балабановская декада
"Кочегар" Балабанова встает в длинную очередь обычных балабановских картин. В очередной раз мастер тыкает нас как провинившихся котят носом в 1990-е годы. Оно и понятно. Про что бы ни снимал Балабанов, он снимает про "лихое десятилетие".
Алексей Юсев:Эстетика бытового национализма
Герои Балабанова — это антигерои, совершающие плохие поступки, за что наказываются другими плохими людьми или несчастной жизнью. Но кочегар-якут, на первый взгляд, никак не отрицательный образ. Что же в нем не так? Балабанов в очередной раз дает волю собственному национализму.
Екатерина Барабаш:Харон из преисподней
Балабанов вообще не чурается больных национальных тем, делая это то вызывающе нелепо, как в «Войне», словно подписываясь под каждым тезисом ура-патриотов, то внезапно мудро и деликатно, как в «Кочегаре».
Юрий Гладильщиков:Эрнст неизвестный
"Чужая" выглядит фильмом историческим. Происходящее в нем кажется давней-предавней историей. Уходящая — и фактически ушедшая — натура.
Петр Абрамов:Чужая среди чужих
"Чужая" - это кино о неотвратимости судьбы. Злодей, сколь бы расчетлив и, казалось бы, удачлив он ни был, в конце концов, понесет заслуженное наказание.
Алексей Юсев:Скованные золотой цепью
Константин Эрнст попытался преподнести тему бандитских девяностых как феномен коллективного исторического опыта, способного сплотить вокруг себя россиян.
Александр Павлов:Трольнуть девяностыми
"Чужая" сделана довольно крепко и, особенно если сравнивать с другими отечественными фильмами, качественно. Смотреть ее интересно от начала и до конца, хотя особого удовольствия зрелище не доставляет. По его окончанию не остается никаких положительных чувств.
Павел Пепперштейн:Мега круто
Все, что осталось от советских времен и даже от 90-х годов, можно воспринимать скорее как объект экологической защиты, нежели как веху преодоления. Вот почему противопоставление должно быть направленным против доминирующей культурной парадигмы
Сергей Роганов:Преходящее мышление и философское бессмертие
Нет ничего более далекого друг от друга, чем философия и смерть. Любовь к мудрости никогда смертью и не интересовалась. Бессмертие философии – вот подлинный интерес и забота философии, но совсем не смерть.
Алексей Плешков:Торжество абсурда
Сериал "Твин Пикс" не нуждается в окончательных выводах, ведь он абсурден, "бессмысленнен". Однако именно это и делает его столь великим и выдающимся.
Джон Уильямсон:Американоцентричный мир исчезнет в любом случае
С течением времени содержание понятия "вашингтонский консенсус" сильно изменилось. У доктрин, входящих в него, как бы началась своя собственная жизнь, однако они продолжали именоваться "вашингтонским консенсусом".
Сергей Черняховский:Поколение обманутых
В этом, 2010 году совершеннолетними станут первые из тех, кто был рожден уже не в Советском Союзе. Что они должны сказать и скажут в адрес тех, кто голосовал за Ельцина, толпясь у "Белого дома" в августе 1991 года.
Модест Колеров:Демографический кризис меняет структуру социума
Переходный период всегда смертоубийственен. И чем радикальнее переходный период, чем более бессмысленна шоковая терапия, тем ярче и последствия.
Сергей Роганов:Капкан приватизации
Шоковая приватизация, безусловно, выступила одним из тех главных катализаторов действительной, а не символической смерти целых поколений. Она была главным инструментом окончательного разложения советского трупа.
Юрий Кузнецов:Объяснить демографический крах
Любые меры демографической политики бессмысленны, поскольку они в силу самой природы вещей не могут изменить долгосрочных тенденций, причины которых выходят за рамки демографии.
Вячеслав Глазычев:Демографические перспективы России
Я буду надеяться, что запланированный в 2010 году прирост населения – это первый шаг. Но только это шажочек очень крошечный. И он, самое-то главное, ничего не изменяет в перспективе ближайших 20 лет.
Джон С.Эрл, Скотт Гельбах :А есть ли связь
Выводы группы Стаклера были восприняты в мировой прессе как факты, однако данные, полученные при более тщательном исследовании, не доказывают, что приватизация стала "определяющим фактором" смертности в посткоммунистических странах.
Следующая » 1 2