1.

Итак, в 1911 году П.А.Столыпин умер от раны, царь остался жив (теоретически Богров мог бы стрелять и в Государя), остался жив и Распутин, и можно заключить, что государь с государыней проигнорировали тревожные сигналы о безнравственности Распутина, идущие от самых высокопоставленных и преданных чиновников их администрации и от самого премьер-министра Столыпина. Вопрос - почему?

Помимо болезни Наследника, которая превращала царскую семью в заложников их странного гостя и была по общему мнению главной причиной неуязвимости Распутина, чаще всего встречается такое объяснение - Григорий вел себя во дворце совершенно иначе, чем дома или с петербургскими барынями.

"При дворе, в присутствии Царицы, Распутин держит себя, разумеется, вполне чинно, умело сохраняя при этом все внешние приемы простого безыскуственного русского человека и выказывая полное пренебрежение к придворному этикету, - писал хорошо знавший этот этикет В.И.Гурко. - Так, к Царю и Царице он обращается неизменно на "ты" и держится с ними вполне непринужденно. Само собой разумеется, что он стремится выказать при этом чрезвычайную религиозность и присущим ему красочным языком непрестанно говорит о Божьей благодати и ее разнообразных проявлениях. При этом он выказывает полное презрение к мирским благам и не только лично ничего для себя не добивается, но даже отказывается от всяких материальных пособий, что не мешает ему, когда его положение укрепляется, проводить ходатайства других лиц, которые и снабжают его за это денежными средствами".

Князь Н.Д.Жевахов следующим образом объяснял некоторую двойственность Распутина, поворачивающегося к обществу разными ликами: "К стыду глумившихся над Распутиным, нужно сказать, что он распоясывался в их обществе только потому, что не питал к ним ни малейшего уважения и мнением их о себе нисколько не был заинтересован. Ко всем же прочим людям, не говоря уже о царском дворце, отношение Распутина было иное. Он боялся уронить себя в их мнении и держался всегда безупречно. Я несколько раз встречался с Распутиным в 1910 году, то в Петербургской духовной академии, то в частных домах, и он производил на меня, хорошо знакомого с монастырским бытом и со старцами, такое впечатление, что я даже проверял его у более духовно сведущих людей..."

Еще более замечательное объяснение распутинского "оборотничества" содержится в воспоминаниях В.А.Жуковской (молодой женщины, одно время входившей в окружение Распутина), хотя сразу же надо оговорить, что ее мемуары еще в большей степени тяготеют к беллетристике, чем многие другие документы этого рода, и нижеследующая цитата есть лишь художественный штрих, а не документальное свидетельство, и привожу я его лишь потому, что этот штрих кажется очень точным. Речь идет о разговоре между Жуковской и распутинской почитательницей Л.В.Головиной:

"Я терплю многие поступки Гр. Еф. и гляжу на них сквозь пальцы. Ведь если их принять всерьез, тогда все полетит кувырком, все понятия перевернутся. Но я поступаю так же, как наш несчастный царь. Я беру от Гр. Еф. все его изумительные дарования, его дар утешения, его необыкновенную прозорливость, ум, тактику обращения и пропускаю мимо все это недопустимое обращение с женщинами, тем более что с моими дочерьми и со мной Гр. Еф. всегда держал себя корректно". "Ну, а во дворце?" - поинтересовалась я. Люб. Вал. задумалась. "Видите ли, дружок, - сказала она наконец. - Как там ни говорите, а царица все-таки несколько нездорова... У нее есть свои idee fixe, она думает, что Гр. Еф. святой пророк. А он в свою очередь уверил ее, что дух его передается только через прикосновение, поэтому, конечно, он их всех там обнимает и целует, но к этому так привыкли и он это делает так естественно, что никого не шокирует, только одна Тютчева да еще отец Александр протестовали, а так я не слыхала от Ани, чтобы по этому поводу были выступления". <...>

Интересное свидетельство о способности сибирского крестьянина в случае необходимости моментально преображаться приводит в своих мемуарах хорошо знавший Распутина и достаточно беспристрастно к нему относившийся начальник петроградского охранного отделения генерал-майор К.И.Глобачев:

"Однажды я приехал на квартиру к Распутину по служебному делу (охрана его личной безопасности). Принял он меня в своем кабинете, который представлял маленькую грязную комнату меблированную дешевеньким письменным столом с банкой чернил на нем, креслом и диваном, крытым дерматоидом, весьма потрепанным от времени. Распутин был совершенно пьян, что выражалось у него приплясыванием, вздором, который он молол, и бесконечными объятиями и поцелуями. Он производил впечатление человека, не отвечающего за свои поступки, и я уже собирался уходить, чтобы повидаться с ним в другой раз, когда он будет в нормальном состоянии, как в это время послышался входной звонок и одна из дочерей пришла сказать, что пришла "Аннушка", то есть Анна Александровна Вырубова. Распутин сразу преобразился, его нельзя было узнать, хмель пропал бесследно. Вскочил, принял нормальный вид и побежал встречать гостью. Приглашенный им в столовую пить чай, я там застал целое общество: Вырубову, епископа Исидора, несколько дам и его семью. Чаепитие продолжалось с полчаса, и все это время Распутин вел себя нормально и весьма почтительно по отношению к Вырубовой, а с епископом Исидором вел спор на богословскую тему. После отъезда Вырубовой Распутин вновь преобразился, продолжая быть пьяным, или по крайней мере, показывая это".

Мемуар в высшей степени примечательный и многое объясняющий в распутинском феномене. Он был с людьми таким, каким они были готовы (или, так скажем, достойны) его видеть, но в обращении с царицей и ее кругом выглядел не просто иным, чем с обыкновенными дамами или приставленными к нему охранниками и соглядатаями. Григорий очень сильно и очень выгодно отличался от всех людей, которых Государыня знала и кому по большей части не доверяла.

"Раньше Распутин, между прочим, пленил ее независимостью и смелостью своих суждений, - писал в своих мемуарах протопресвитер Г.И.Шавельский. - Еще перед войной царица говорила своему духовнику: "Он (Распутин) совсем не то, что наши митрополиты и епископы. Спросишь их совета, а они в ответ: "Как угодно будет вашему величеству!" Ужель я их спрашиваю затем, чтобы узнать, что мне угодно? А Григорий Ефимович всегда свое скажет настойчиво, повелительно".

Протопресвитер Шавельский именно в связи с Распутиным дал очень жесткую характеристику религиозным чувствам и настроениям Государыни.

"Императрица была очень религиозна, крепко любила Православную Церковь, старалась быть настоящей православной, - писал он. - Но увлекалась она той, развившейся у нас в предреволюционное время, крайней и даже болезненной формой православия, типичными особенностями которой были: ненасытная жажда знамений, пророчеств, чудес, отыскивание юродивых, чудотворцев, Святых, как носителей сверхъестественной силы. От такой религиозности предостерегал Своих последователей Иисус Христос, когда дьявольское искушение совершить чудо отразил словами Св. Писания: "Не искушай Господа Бога твоего" (Мф. 4, 7). Опасность подобной веры воочию доказал пример Императрицы, когда, вследствие такой именно веры, выросла и внедрилась в царскую семью страшная фигура деревенского колдуна, проходимца, патологического типа - Григория Распутина, завладевшего умом и волей царицы и сыгравшего роковую роль в истории последнего царствования. Увлечение царицы Распутиным было совершенно благонамеренным, но последствия его были ужасны. Зловещая фигура Распутина высокой стеной отделила царицу от общества и расшатала ее престиж в народе, к которому, вследствие болезненного состояния, она не смогла близко подойти и которого она не сумела как следует узнать. С течением времени, в особенности в последние предреволюционные годы в характере Императрицы стали всe ярче выявляться некоторые тяжелые черты.

При всe возраставшей экзальтированной набожности, у ней, под влиянием особых политических обстоятельств и семейной обстановки, как будто всe уменьшалось смирение...". <...>

"Императрица была религиозно-мистическая натура <...> и вера в исцеление через молитву имела для Нее большое значение. Только с этой стороны, и только с этой, объясняется влияние на Нее Распутина", - утверждала фрейлина Государыни баронесса С.Буксгевден.

Свое объяснение находили и слуги Александры Федоровны.

"Государыня относилась к нему, как к святому, потому что Она верила в святость некоторых людей. Она его, наверное, уважала", - показывал на следствии камердинер Волков.

"Помню, что однажды я высказала Ее Величеству свое некоторое сомнение в личности Распутина, - свидетельствовала камер-юнгфера Государыни Мария Густавовна Тутельберг. - Я сказала Ее Величеству, что Распутин простой, необразованный мужик. На это Ее Величество мне сказала: "Спаситель выбирал Себе учеников не из ученых и теологов, а из простых рыбаков и плотников. В Евангелии сказано, что вера может двигать горами", и, показывая на картину исцеления Спасителем женщины, Ее Величество сказала: "Этот Бог и теперь жив. Я верю, что Мой Сын воскреснет. Я знаю, что меня считают за мою веру сумасшедшей. Но ведь все веровавшие были мучениками".

Эти воспоминания неслучайны. Они свидетельствуют о том, что императрица, видя необыкновенное в личности сибирского крестьянина, доверяла своему восприятию больше, чем оценкам самых близких ей людей.

"Когда я смогу увидеть нашего дорогого Друга, я буду очень счастлива", - писала она старшей дочери Ольге в январе 1909 года.

"Мое милое сокровище, мой любимый, благослови и храни тебя, Господь. Молитвы Гр. охраняют тебя в твоем путешествии, его заботам я предаю тебя", - обращалась к Государю 6 октября 1909 года.

"Дни такие длинные и одинокие. Когда голова у меньше болит, я выписываю себе изречения нашего Друга, и время проходит быстрее", - рассказывала в письме к нему уже во время Великой войны, ни разу за одиннадцать с лишним лет пребывания Распутина при дворе в своем друге и его мыслях не усомнившись.

2.

А что же Распутин? Только ли лицемерил, пользовался чужим доверием и обманывал, как полагали очень и очень многие? И прав ли был хорошо Распутина знавший профессиональный сыщик С.П.Белецкий, когда показывал на следствии 1917 года: "Я хотел сказать о страшно сильной его воле, которую он в себе воспитывал, о том, как он действовал на Государя; я знаю, что он иногда даже кулаком стучал. Это была борьба слабой воли с сильной волей. Этот человек ходил по гостиным лучше, чем другой царедворец, он понимал и учитывал все людские слабости, на которых мог играть. Это был очень умный человек".

Едва ли все дело только в этом. И Государь не был настолько слабоволен, и Распутин не настолько умен и хитер. Скорее в нем была очень развита интуиция. Но при этом он был и по своему искренен и действительно любил царскую семью. К этой любви, возможно, и примешивалась прямая выгода, но не только она. Никаких оснований полагать реального Распутина злым и корыстолюбивым гением русских царя и царицы, каким изобразил его, например, автор известной книги "Николай и Александра" Р.Мэсси, у нас нет. И когда крестьянин писал в своем дневнике, не поддельном, а настоящем дневнике, даже не дневнике, а записях, хранящихся в Российском историческом государственном архиве, следующие корявые строки, то писал их от сердца:

"Как знают весь мир, что у нашева батюшки царя тонкой филосоской разум и чуство разума охватывает в один мик всю жизнь Расеи, доброта в очах, и все готовыя слезно готовы свою жизнь одать - не то, что он царь, а в очах ево горит любовь и остроумная кротось, та и надежда, что его ево любят и враги ево , пристол не оскудеет. Как помажанник божей для всей простоты народа труды ево уже извесны всем, как ему приходитца не спать и советыватца".

И дальше в том же духе, но теперь уже не про царя, а про царицу и ее достоинства - сочинение не столько глубокомысленное и оригинальное, сколько исключительно верноподданное, хотя и чересчур слащавое. <...>

Если исходить из того, что сибирский странник был совсем не таким человеком, каким он представлялся Государыне, и его соблазнительная репутация имела под собой основания, можно сделать вывод, что привлечение его к воспитанию царских дочерей было не только ошибкой, но и прямым преступлением. Неслучайно по Двору стали ходить слухи о том, что странник входит в комнаты к царским дочерям, когда те не одеты или вовсе - купает их в ванной. Дело тут не только в том, что это чушь и клевета. Четыре Великие княжны и Наследник - и сегодня этого не станут отрицать ни самые яростные противники Распутина, ни те, кто недоброжелательно относится к Государю и Государыне - были образцом христианского воспитания, и общение с Распутиным, пример Распутина, беседы с ним - все это никакого вреда их душам не принесло. Эта святыня была непоругаема. И соглашайся или не соглашайся с тем, что Распутин поворачивался к Царской семье лучшей стороной своей души, для Великих княжон он точно умел находить самые удивительные слова:

"Дорогая жемчужина М! - писал он Великой княжне Марии Николаевне. - Скажи мне, как ты беседовала с морем, с природой. Я соскучился о твоей простой душе. Скоро увидимся. Целую крепко. Дорогая М! Дружочек мой! Помоги вам Господь вынести Крест с премудростью и веселием за Христа. Этот мир как день, вот и вечер. Так и мир суета".

"Миленькие дети! Спасибо за память, за сладкие слова, за чистое сердце и за любовь к Божьим людям. Любите Божью природу, все создание Его, наипаче свет. Матерь Божья все занималась цветами и рукодельем".

Кто бы ни подвергал литературной обработке его мысли, в них слишком хорошо чувствуется тот самый человек, о котором писал митрополит Вениамин: он был точно натянутая струна, лицо обращенное ввысь...

3.

<...> В высшем свете Распутина приняли в штыки. И даже не самого Распутина, но самый факт его существования. Это хорошо видно на примере дневника генеральши А.В.Богданович, той самой, которая так методично записывала все гадости про царицу Александру Федоровну и Вырубову, а теперь добралась и до их друга.

"Интересную, но и тревожную вещь рассказал сегодня Радциг, - записала Богданович

5 ноября 1908 года. - У Вырубовой огромная переписка, а письменные принадлежности всегда в большом беспорядке. Горничная ее всегда в поисках за бумагой и конвертами. Радциг сказал этой горничной, что у него канцелярия в порядке, много всего и он всегда может снабдить ее всем ей нужным. Ради этой любезности между Радцигом и горничной завязались добрые отношения, горничная пошла на откровенности. Радциг ей сказал про Вырубову, что она хорошая серьезная женщина. На это горничная начала хохотать и сказала, что она покажет ему такие фотографии, которые разубедят его в его мнении. Оказывается, что Вырубова дружит с каким-то мужиком, да еще и с монахом. И вот фотографию, на которой она снята, сидящая рядом с мужиком, и принесла горничная. Радциг глазам своим не поверил, когда это увидел. У этого мужика зверские глаза, самая противная, нахальная наружность. Эту фотографию Вырубова не держит открыто на столе, а лежит она у нее в Евангелии. И что еще печальнее, что и мужик, и монах бывают у Вырубовой при царице, когда она посещает Вырубову. Этому мужику Вырубова собственноручно сшила шелковую голубую рубашку. Часто бывает он у Вырубовой в Царском, но пока еще во дворец не показывался. В Петербурге живет он на Греческом проспекте".

Тут обращают на себя не столько факты (даже отстающие от действительности - во дворце к тому времени Распутин был уже принят), сколько те способы, которыми эти факты добывались - шпионаж, сплетни, интриги... И это при том, что семья Богдановичей и их кружок считались монархическим, и характерно, что монархически настроенный генерал В.Ф.Джунковский писал о генерале Богдановиче и его супруге: "... а перед женой его не мог не преклоняться. Разочаровался я в ней далеко позднее, прочтя ее дневник, изданный уже после революции".

Но тревогу о Распутине забили не только великосветские сплетницы, не только сыщики и высокие гражданские должностные лица, забеспокоилось и духовенство, которое чувствовало свою ответственность за то, что происходило во дворце и в душе Государя и Государыни.

"Его святейшество Владимир пожелал говорить со мной. Епископ говорил о каком-то юродивом Григории, простом крестьянине, которого ввела к императрице Александре Федоровне Милица и который, по-видимому, имеет большое влияние на окружении царицы, - записал в дневнике 17 января 1910 года Великий князь Константин Константинович Романов (К.Р.). - Я был неприятно удивлен, что епископ коснулся предмета, нам совершенно чуждого и такого, в котором крайне трудно установить, где кончается правда и начинаются слухи".

"А дальше пошли слухи о его личной жизни. Доходили они и до нас с о. Феофаном, но он долго не верил им, а я уже начал сомневаться. Прежнее очарование от Григория стало слабеть и у нас.... - вспоминал митрополит Вениамин (Федченков). - Потом постепенно начали вскрываться некоторые стороны против Распутина. Епископ Феофан (он тогда был уже ректором Академии) и я увещевали его изменить образ жизни, но это было уже поздно, он шел по своему пути. Епископ Феофан был у царя и царицы, убеждал уже их быть осторожными в отношении Г.Е., но ответом было раздражение царицы, очень чувствительно отразившееся на здоровье ее.

Потом выявились совершенно точные, документальные факты, епископ Феофан порвал с Распутиным. По его поручению я дал сведения для двора через князя О., ездил к другим, но нас мало слушали, он был сильнее. Тогда царь затребовал документы; часть их была передана епископом Феофаном мне на хранение. И я, сняв с них копии, отвез в Петербург, митрополиту Антонию для передачи царю. Ничто не изменило дела. Пытался воздействовать Санкт-Петербургский митрополит Владимир, но без успеха, был за то (как говорили) переведен в Киев... Обращались к царю члены Государственного совета - напрасно. Впал в немилость за то же и новый обер-прокурор Синода А.Д.Самарин, очень чистый человек. Отстранен был и Л.А.Тихомиров, бывший революционер-народоволец, а потом защитник идеи самодержавия и друг царя.

Собралась однажды группа интеллигентов написать "открытое письмо" царю, но Тихомиров убедил их не делать этого: "Всe бесполезно! Господь закрыл очи царя, и никто не может изменить этого. Революция всe равно неизбежно придeт, но я, - говорил он, - дал клятву Богу не принимать больше никакого участия в ней. Революция - от дьявола. А вы своим письмом не остановите, а лишь ускорите еe. Моей подписи не будет под письмом". Группа согласилась с ним, и письмо не было выпущено. Возмущение против влияния Распутина всe росло, а вместе с тем росли и нападки на царский дом".

Варламов А. Н. Григорий Распутин. - М: Молодая гвардия, 2007. - ил. - (Жизнь замечат. людей).

ISBN 978-5-235-02956-9

В ближайшее время в издательстве "Молодая гвардия" серия "Жизнь замечательных людей" пополнится книгой о Григории Распутине. Книга известного писателя Алексея Варламова "Григорий Распутин" посвящена не просто одной из самых загадочных и скандальных фигур русской истории. Распутин - ключ к пониманию того, что произошло с Россией в начале XX века. Какие силы стояли за Распутиным и кто был против него? Как складывались его отношения с Церковью и был ли он хлыстом? Почему именно этот человек оказался в эпицентре политических и религиозных споров, думских скандалов и великокняжеско-шпионских заговоров? Что привлекало в "сибирском страннике" писателей и философов серебряного века - Розанова, Бердяева, Булгакова, Блока, Белого, Гумилeва, Ахматову, Пришвина, Клюева, Алексея Толстого? Был ли Распутин жертвой заговора "темных сил" или его орудием? Как объяснить дружбу русского мужика с еврейскими финансовыми кругами? Почему страстотерпица Александра Федоровна считала Распутина своим другом и ненавидела его родная ее сестра великомученица Елизавета Федоровна? Какое отношение имеет убитый в 1916 году крестьянин к неудавшимся попыткам освобождения Царской Семьи из тобольского плена? Как сложились судьбы его друзей и врагов после революции? Почему сегодня одни требуют канонизации оклеветанного старца", а другие против этого восстают?

На сегодняшний день это самое полное жизнеописание Г.Распутина, в котором использован огромный исторический материал, новые документы, исследования и недавно открытые свидетельства современников той трагической эпохи. (Из аннотации издательства "Молодая гвардия".)