Бытует мнение, будто Европа потерпела крах, будто ей крышка и вообще она "протухла", особенно если вспомнить провальную конституцию, потерю реального политического влияния или вялый в последнее время энтузиазм европейских граждан по отношению к "общеевропейскому делу". У "европейцев" вот уже где сидит эта Европа...

С другой стороны Европа - земной рай, земля обетованная, стоит только взглянуть на нее со стороны. За последние два месяца мне довелось увидеть Европу из Чикаго и Нью-Йорка, Токио и Рио-де-Жанейро, из Австралии, из Конго, самого сердца Африки, а всего неделю назад из Москвы. И вот что я вам скажу: хотя всякий раз Европа представлялась мне в ином свете, она, тем не менее, оставалась раем, мечтой человечества, оплотом мира, процветания и цивилизации.

Европа: то ее видишь, то нет. Те, кто долгое время жил в Европе, устают от нее. Те, кто живет за ее пределами, хотят проникнуть в Европу любой ценой и присоединиться к нам.

Что же это такое, что у одних есть, но уже не нужно, и к чему другие так стремятся?

С равным успехом я могу спросить себя: почему, как только я уезжаю из Европы, она видится мне "святой", но стоит мне вернуться, она кажется такой мирской и банальной, даже скучной?

В юности я мечтал о Европе без границ. И вот сейчас я путешествую, и мне не нужно предъявлять паспорт, я привык к тому, что везде одна и та же валюта (пусть ее название и произносится по-разному). Но вот восторга что-то не испытываю.

Здесь, в Берлине, я немец, немец до глубины души. И все же, стоит вам оказаться в Америке, как вы уже не говорите про себя, что я, мол, немец, француз, итальянец и так далее. Вы приезжаете "из Европы" и возвращаетесь "в Европу". Для американцев Европа олицетворяет собой культуру, историю, стиль, "умение жить". То единственное, что они странным образом не находят у себя. Причем до сих пор.

Даже если посмотреть на Европу из Азии, не говоря уже о других частях света, она представляется бастионом истории человечества, его достоинства и - да-да, снова это слово - культуры.

Европа, вне всяких сомнений, обладает душой. Нет никакой необходимости изобретать ее или создавать. Вот она, видна невооруженным глазом. Искать ее следует не в политике и не в экономике. Прежде всего она обитает в культуре.

Но что это я ломлюсь в открытые двери? Два года назад президент Европейской комиссии здесь, в Берлине, высказался вполне определенно. Процитирую конец его речи:

"Европа - это не только рынки, это еще и ценности, а также культура. Позволю себе личное мнение: в иерархии ценностей культурные ценности превосходят экономические. И если без экономики мы не можем жить, то культура - то самое, ради чего мы живем".

Я мог бы привести и другие высказывания, да что там, я бы зачитал ту речь целиком - до того она созвучна моим мыслям.

К сожалению, реальность выглядит несколько иначе: окружающему миру, и в особенности его гражданам, мощь экономически развитой Европы до сих пор видится прежде всего через политику и экономику, а вовсе не культуру.

Европа не использует преимущества своего потенциала воздействия на чувства и эмоции! Кто любит свою страну за ее достижения в области политики или экономики? Да никто!

Совсем рядом, всего в 100 метрах, находится одна из "витрин" Европейского сообщества. Такие существуют в любой европейской столице. И что же в ней выставлено на обозрение? Большое количество карт, брошюры, в основном информация экономического плана, всевозможные статистические данные и прочее, имеющее отношение к истории Европейского союза. Разве не обидно?!

Ну о ком, скажите на милость, можно рассказать таким вот способом? Что это за места такие, невероятно интересные или скучные до одури?

Мы живем в век образов. Сегодня ни одна область культуры не отличается такой силой, как образ. Слова, музыка, литература, книги, газеты, рок-н-ролл, театр... ничто и близко не сравнится с властью движущихся образов кинематографа и театра.

Почему в наше время не только в Европе, но и по всему миру "пойти в кино" - значит "посмотреть американский фильм"?!

Американцы давно уже поняли, что именно трогает людей больше всего, что вызывает желание мечтать. Вот они и применили это знание на практике, причем самым решительным образом. Вся "американская мечта" - на самом деле не что иное, как изобретение кинематографа, и теперь она распространилась по всему миру.

Моя задача не в том, чтобы поставить "американскую мечту" под сомнение, я лишь задаю вопрос: "А у кого есть европейская мечта?" Или лучше так: "Что именно делается, чтобы пробудить в нас тягу к европейской мечте?"

Мне только что пришел на ум пример из наших дней: в течение следующего месяца-другого 20, 30, а то и 50 миллионов европейцев посмотрят один и тот же фильм. Показ начали на днях: каждый канал, каждая программа и новостная передача - а я прошелся по всем европейским каналам - сообщали с большей или меньшей степенью подробности о премьере фильма в Лондоне. Возможно, вы уже догадались - вся эта шумиха затеяна вокруг Джеймса Бонда, благородного джентльмена из Британии, который вот уже сорок лет спасает мир от напастей. Помните великолепного шотландца сэра Шона Коннери, который воплощал собой образ европейского героя? Или самого элегантного и рафинированного ирландца Пирса Броснана?

Теперь же, после Рождества и, возможно, в канун Нового года, миллионы европейцев будут одновременно смотреть на того, кто напоминает скорее головореза, и чье сходство с российским президентом Владимиром Путиным едва ли можно отрицать. Общее мнение таково, что этот "новый" Бонд отличается жестокостью и не особенно разборчив, когда дело касается применения силы. Что до нас пытаются донести? Что эта американская постановка хочет сказать нам?

Может, я и преувеличиваю, но суть дела от этого не меняется: наши собственные мифы нам больше не принадлежат. В наше время ничто не формирует воображение так определенно, с такой интенсивностью и постоянством, как кинематограф. Но мы уже не властны над ним. Наше собственное драгоценное изобретение ускользнуло от нас.

Европейские кинокартины - а такие существуют, несмотря ни на что! - снимаются почти в 50 европейских странах, и все же в наших кинотеатрах наши же фильмы уже больше не играют такой значительной роли.

Эти образы европейского кинематографа могли бы помочь целому поколению молодых европейцев узнать себя, открыть Европу в том, что касается чувств и эмоций, мощи и стойкости. Эти фильмы могли бы передать миру европейский образ мышления. Мы могли бы рассказать о самом ценном нашем достоянии, культуре, могли бы заразить ею других, донести до других слово об "Открытом обществе", которое было так вовремя, вчера только, произнесено здесь Джорджем Соросом, могли бы распространить нашу цивилизацию диалога, мира и человеколюбия... Но мы позволили этому оружию выскользнуть из наших рук.

Именно что оружию, потому как образы - самое мощное оружие XXI века.

Не будет никакого "европейского сознания", никаких чувств и эмоций, никакой любви к нашему родному континенту, короче говоря, никакого будущего для европейской идентичности, если мы не сможем определиться с собственными мифами, собственной историей, собственными идеями, чувствами и эмоциями, если не сможем впитать их!

К примеру, у Испании нет более сильного и влиятельного посланника в мире, чем Педро Альмодовар. У Британии им может быть Кен Лоуч, у Польши - Анджей Вайда или Полански. И хотя Федерико Феллини умер больше десяти лет назад, он продолжает определять итальянскую душу... Именно этим и занимается европейское кино - формирует и определяет наше понимания самих себя и друг друга! Оно создает европейскую убежденность, европейскую волю, ту самую европейскую "душу", о которой мы сейчас говорим.

Однако оглянитесь, посмотрите на то место, которое мы отводим нашему сокровищу, на ту жалкую роль, которую оно в действительности играет в культурной жизни Европы. Да, посмотрите на то, как европейские политики продолжают упрямо игнорировать не только вопросы кинематографа, но и культуры в целом. А ведь это и есть тот самый цемент, клей, скрепляющий европейские чувства и эмоции!

У всех стран, жаждущих войти в Европу, включая недавно принятые и ожидающие приема страны из Восточной Европы, с одной стороны, появилась бы возможность представиться, рассказать о себе, завоевать наши сердца, а с другой - получить теплый прием и испытать причастность к европейскому общему делу, к европейской душе, если бы только... мы оказали большую поддержку нашим общим посланникам, а Европа поверила в силу образов.

Однако осторожнее, тут-то и совершается серьезная ошибка. Европа предпочитает оперировать доводами политическими и экономическими, она не затрагивает чувства и эмоции! В витрине по соседству по стенам развешены наискучнейшие карты, в то время как в наших самых важных посольствах - в кинотеатрах и на телевидении - сверхдержава образов Америка околдовывает своими чарами людей, среди которых, естественно, есть и наши европейские граждане.

Эти молодые люди, страдающие теперь по причине "европейского отступления", в один прекрасный день строго спросят с вершителей европейской политики, обратят к ним горький упрек: почему вы допустили, чтобы Европа наскучила целому поколению?! Почему вы развели говорильню на политические темы вместо того, чтобы показать нам, что может значить для нас наша родина, этот изумительный континент?!

Европа в самом деле обладает историей культуры, у нее есть своя культура жизни, разногласий, диалога, да, у нее в самом деле есть замечательная культура политики. Джордж Сорос называет ее "Открытым обществом". Он объясняет, что, поскольку в последнее время Америка едва ли может служить примером в качестве хранительницы моральных и политических ценностей, Европа представляется еще более важной моделью для мира.

Но:

Эта модель слаба и недееспособна в случае, если у континента нет веры в силу собственных образов! Уважаемый мистер Сорос, никто не загорится энтузиазмом, не вдохновится открытым обществом до тех пор, пока оно будет оставаться абстрактной идеей. Подобное видение должно быть связано с чувствами и эмоциями, местами и воспоминаниями.

Эти "европейские чувства и эмоции" находятся прямо перед нами, так близко, что можно даже коснуться, и мы их жаждем... но политики не обращают на них никакого внимания. Поле образов почти целиком оставлено другим.

Надеюсь, Европа не слишком опоздала и способна понять, какой ключевой плацдарм боевых действий она сдала практически без боя.

Речь была произнесена 18 ноября 2006 г. во время берлинской конференции "Душа Европы".

Вим Вендерс - один из передовых немецких кинорежиссеров. Долгое время жил в США, однако недавно заявил о своем намерении вернуться в Германию и снимать фильмы о современной немецкой действительности.

Источник: "Signandsight"

Перевод Ольги Дементиевской