Жан-Пьер Вернан ушел из жизни во вторник 9 января у себя дома в городе Севр (Hauts-de-Seine). Вернан был сотрудником CNRS (Национального центра научных исследований) с 1948 года, работал в Ecole pratique des hautes etudes (с 1958 года), затем в College de France (с 1975-го). Ученому, чьи работы перевернули представления о человеке в античной Греции, недавно исполнилось 93 года.

Он родился в городе Провен (провинция Сена и Марна) 4 января 1914 года. В восемь лет, после смерти матери, не знавший отца Жан-Пьер Вернан осиротел. Позднее он говорил, что мало знает об эдиповом комплексе. Это было шуткой: даже восстанавливаемая в памяти, фигура отца играла в его жизни решающую роль. Добровольно вступив в пехоту с самых первых часов Первой мировой войны, Жан Вернан погиб на фронте в 1915 году. Занимая должность преподавателя философии, Жан-Пьер отказался от дальнейшей академической карьеры, чтобы продолжить дело отца (печатное издание), основанное им в Провене в конце XIX века. В журнале Le Briard Жан Вернан защищал этическую позицию интеллектуалов, людей своей эпохи, придерживавшихся антиклерикальных и даже антирелигиозных позиций, убежденных дрейфусаров. Это было дело, которое продолжили его сыновья Жак и Жан-Пьер (оказавшиеся в числе лучших в конкурсе на место преподавателя философии). Старший сын, Жак, выступил в 1939 году против германо-советского пакта. Жан-Пьер вспоминал: "Настоящая смелость в том, чтобы не поддаваться, не сгибаться, не отступать. Быть песчинкой, которую не в силах сокрушить самые тяжелые механизмы, подавляющие все на своем пути". Те, кто разделяет эти взгляды, становятся братьями по оружию, ибо сопротивление - это борьба за себя и других.

"Сделаться греком внутри себя"

Казалось, с самого рождения Жан-Пьер Вернан находился под знаком братства. Его родной брат, двоюродные братья и сестры еще в детстве, в Провене, держались вместе, устраивая игры в семейном саду. Занятия в Париже, в лицее Карно, а затем на подготовительных курсах к поступлению в лицей Луи-ле-Гран ничего не изменили, а лишь расширили круг "братьев" за счет активных антифашистов, которые с февраля 1934 года участвовали в столкновениях с активистами организации "Action francaise", а также за счет коммунистов и тех, кто им симпатизировал (Вернан разделял их решительное неприятие национализма).

В то время как его брат оставался в стороне, Жан-Пьер вступил в бой. Впрочем, он никогда не принимал участия в принятии партийных решений, хотя и сохранял членский билет до 1970 года, изнутри критикуя партию за догматизм, подрывающий основы благородного коммунистического идеала. В 1948 году Вернан "находит убежище" в Древней Греции - чтобы наилучшим образом сохранить пространство свободы и возможность интеллектуального маневра, недоступные для современных ему мыслителей, остававшихся в Коммунистической партии Франции. Этот уход не был столь парадоксальным, как может показаться. Он был попыткой "сделаться греком внутри себя", в образе своих мыслей и чувств. Жан-Пьер усваивал уроки, которые не уставал проходить: требование полной свободы духа, чья суровая критика не признает догм и не запрещает; включенность индивида в сообщество равных, что делает его человеком и гражданином; очарование красотой мира, которую он соглашается принимать с благодарностью, присущей победителю.

Чтобы быть готовым для схваток, в которых он участвовал с двадцати лет, Жан-Пьер ведет образ жизни атлета. Будучи членом спортивного клуба "Racing", он бегает по дорожкам стадионов, отмеряет длину плавательного бассейна, ездит в Сен-Жан-де-Люз к океану, принимает участие в разведке местности, пешком, вместе с друзьями. Эта дружба всегда сохраняла семейные черты. В коротких штанах, с рюкзаком на плечах Жан-Пьер путешествует по Альпам и по более отдаленным местам (этот великий путешественник сразу после агрегации был прикомандирован к 6-му полку альпийских стрелков) - от Корсики до Греции, в которую он попал летом 1935 года, во времена расцвета диктатуры Метаксаса. Мечтая встретиться с эллинами, он придавал большее значение политическому контексту, чем перспективе физического столкновения в колыбели западной культуры: никакого почтения к истокам, даже если постоянно взбираешься на Акрополь. В нем жил антрополог, исследовавший земли, для него новые, от имени универсального братства людей, силу которого он ценил и воспоминание о котором восхищало его.

Братство остается для него главным словом и в испытаниях войны. Демобилизованные в Нарбонне летом 1940 года, братья Вернан не участвуют в распространении листовок; они находят свое основное призвание: преподавательскую деятельность. Старший брат - в Клермоне, а младший - в Тулузе. Именно там Жан-Пьер встречает Иньяса Мейерсона, основоположника исторической психологии, лекции которого он перед войной посещал в Сорбонне. С этого времени Жан-Пьер становится учеником Мейерсона. Как и учитель, он вступает в Тайную армию и в рядах южного Сопротивления участвует в освобождении Франции.

Позднее те же защитники Франции включаются в другие группы - интеллектуальные. Благодаря Жану Боттеро, Елене Кассен, Жаку Жерне, Люку Бриссону и Жану Йойотту - Месопотамия, Китай, Рим и Египет встретились с Грецией. Во имя дружбы и общего дела: компаративистики.

Вышедшие "на границы"

С начала 60-х годов группа друзей собиралась один или два раза в месяц в одном из залов Музея Гиме. Обсуждались важные проблемы: власть, война, Бог - и каждый из присутствовавших вкратце представлял суть вопроса в своей области исследований. Это были сеансы практической работы по компаративистике, законы которой были придуманы ими. После двух-трех лет такой практики каждый был уверен, что способен дать официальный статус своему предприятию. В 1964 году был создан Центр, которому Видаль-Накэ дал имя Луи Жерне, отца исторической антропологии.

Начались первые исследования: земля и использование почв, гадание и рациональность, смерть и мертвые... Официальный круг эллинистов оставался в стороне от этого и даже питал недоброжелательство к тем, кто вышел "на границы". Но ничто не могло воспрепятствовать движению, тем более что и другие исследователи в других местах (Жан Боллак в Лилле, Пьер Левек в Безансоне) работали в том же направлении.

Ученик Мейерсона, несмотря на враждебность преподавателей Сорбонны, смог оценить плодотворность и возможности широкого распространения тех методов, начало которым положила эта группа ученых. Скоро появляется и возможность издаваться - благодаря участию Франсуа Масперо, который в 1965 году публикует книгу Вернана Mythe et pens e e chez les Grecs ("Миф и мышление греков") в серии "Textes a l'appui", начатой Видалем-Накэ. Еще раньше, в 1962 году, филолог Жорж Дюмезиль заказывает Вернану короткий очерк для серии издательства Presses Universitaires de France (PUF); так появляется книга Les Origines de la pens e e grecque ("Истоки греческой мысли") - "Книга 'против', ибо машина войны была направлена и против коммунистов, и против защитников 'греческого чуда' ". Сигналом к действию послужила смерть Жерне в том же году. Собрание его статей, выход которого ожидался в издательстве "Les Belles Lettres", больше не интересовало издателя и могло бы так и остаться в коробках, если бы не щедрость и интеллигентность Масперо. Отныне ученики Вернана знали, что могло послужить им стартовой площадкой. Николь Лоро, Ален и Анни Шнапп, Франсуа Артог, Франсуа Лиссараг, Франсуаза Фронтизи-Дюкру, Полин Шмитт-Пантель, Элен Монсакрэ...

Оставаясь в стороне от коллективных начинаний, Вернан, чье международное признание состоялось задолго до получения высшей награды, - золотой медали CNRS в 1984 году - стал решительным поборником греческого языка. Он всегда вставал на защиту древних языков, опасность гибели которых, запланированной в университетских программах, беспокоила его. Вернану-философу древние языки представлялись не просто необходимыми для развития эрудиции; он связывал с ними проблему долга по отношению к истокам. "Наш мир будет непонятным, если мы не будем исследовать, как он был создан". Сменившаяся римской и арабской культурами, греческая цивилизация находилась в средиземноморском котле, своего рода человеческой матрице, в которой Вернан стремился "найти то, что сегодня ценно". То, что заслуженно передается из поколения в поколение как свидетельство связи между равными. Такую миссию выбрал Жан-Пьер Вернан - и безупречно выполнил ее, с жаром духа, свободного в своем сопротивлении.

Избранная библиография:

В издательстве Масперо (Maspero)Mythe et pensee chez les Grecs (1965); Mythe et societe en Grece ancienne (1974); Religion grecque, religions antiques (1976); Religion, histoires, raisons (1979).

В других издательствах: Les Origines de la pensee grecque (PUF, 1962); La Mort dans les yeux (Hachette, 1985); L'Individu, la mort, l'amour (Gallimard, 1989); Mythe et religion en Grece ancienne (Seuil, 1990); L'Univers, les dieux, les hommes. Recits grecs des origines (Seuil, 1999).

Мемуары:Entre mythe et politique (Seuil, 1996) и La Traversee des frontieres (Seuil, 2004).

В сотрудничестве с Пьером Видалем-Накэ:Mythe et tragedie en Grece ancienne (tome 1: ed. Maspero, 1972; tome 2: La Decouverte, 1986); Travail et esclavage en Grece ancienne (Complexe, 1988).

В сотрудничестве с Марселем Дэтьеном:Les Ruses de l'intelligence (Flammarion, 1974); La Cuisine du sacrifice en pays grec (Gallimard, 1979).

Под редакцией Жан-Пьера Вернана:L'Homme grec (Seuil, 1993); Mythes grecs au figure, de l'Antiquite au baroque (Gallimard, 1996).

Источник:Le Monde

Перевод (с незначительными сокращениями) Алексея Жаворонкова