Демократия и истина

Многообразие форм демократии, суждений и высказываний о ней рождают библейское "Что есть истина?". Конечно же, демократия не стала очевидной как палец, как "общепринятый стандарт" или идеологическое клише. Будучи крупным и сложным общественным явлением, демократия имеет разные уровни, стороны, аспекты своего знания: внешнее - правду, внутреннее - суть и природу, охватывающую все ее стороны и аспекты.

В первом приближении постижение истины в понимании демократии раскрывается ее историей.

Демократия родилась задолго до нашей эры. Ее родиной можно считать Афины. Здесь после реформ Солона, Клисфена, Перикла сложился республиканский строй, при котором народное собрание состояло из всех полноправных граждан Афин. Участие в народном собрании оплачивалось, на должности избирали или они замещались по жребию, и каждый гражданин в течение жизни мог занимать ту или иную должность, мог реально участвовать в управлении государством. Республика в Афинах на некоторое время приобрела подобие и предвосхищение народоправства, а Парфенон, как символ афинской демократии, нес впечатление "радостной силы, выражал идеи гуманизма, гражданственности, оптимизма".

Так же и в Древнем Риме государство при республике стало "властью народа". В Афинах и Риме философия, ваяние и зодчество, римское право, в целом культура поднялись на недосягаемую высоту и много позже легли в основу всей западной цивилизации.

Проявления демократии имели место и в Средние века в городских республиках, также и в Новгороде.

В Новой истории ярчайшим выражением демократии стало принятие Декларации независимости северо-американских колоний и Декларации прав человека и гражданина во Франции. "Мы считаем самоочевидным, что все люди рождены равными и одарены своим создателем некоторыми неотчуждаемыми правами, к числу которых принадлежат: жизнь, свобода, стремление к счастью". "Закон есть выражение общей воли". "Источник суверенитета зиждется в нации".

Пожалуй, классические формы демократия приобрела в Англии ХIХ века. И Россия после Февральской революции на короткое время стала самой демократической страной. После периода социалистической государственности и распада СССР по Конституции 1993 года Россия считается демократической правовой социальной республикой.

Все это так. Но есть у демократии и другая сторона. Нельзя забывать, что в Афинах и Риме демократия существовала при рабовладении. В Афинах лишь небольшая часть населения участвовала в управлении страной. Сократ "за неуважение к святыням" был приговорен к смерти. И почему Афины проиграли войну Спарте, которая по современной терминологии вполне приближалась к тоталитарному государству? Хорошо известно и то, что, например, в поздней Римской республике демократические институты сохранялись и поддерживались с единственной целью: скрыть переход власти в руки единоличного правителя.

Можно ли считать демократией Новгородскую республику, в которой решающее влияние на ход дел оказывала "оспода" (боярский совет), а разногласия в народе, случалось, решались и врукопашную на Большом мосту через реку Волхов? В Англии несколько ранее ХIХ века становление демократии сопровождалось беспримерной коррупцией.

Так, полковник Гледхил купил себе место в парламенте, записавшись в гильдию сапожников и обещав гильдии сделать заказ сапог для своего полка. Сэр Джеймс Торнхил построил в качестве взятки за свое избрание богадельню, а два депутата от Веймаута построили мост. В 1763 году Оксфордская городская дума, обремененная долгами, сообщила своим двум депутатам в парламенте, что они будут избраны вновь при уплате крупной суммы в 6-7 тыс. фунтов стерлингов. Дело получило широкую огласку, и членам Думы пришлось побывать в тюрьме. В заключении они, однако, не пали духом и продолжали переговоры о продаже представительства Оксфорда. Когда же их освободили, то оказалось, что сделка уже заключена.

Не демократия ли непосредственно виновна в переходе после свержения монархий во Франции и России к якобинской и большевистской диктатурам? И можно ли считать демократией государственный строй, в котором место в нижней палате стоит полмиллиона, а в верхней - три миллиона долларов?

Так что же считать истиной? Будет ли ложью, если, преследуя конкретные практические цели в демократии, мы выделим какую-то одну сторону? И в научном творчестве, руководствуясь своей увлеченностью и требованиями анализа, преследуя конкретные научные и практические цели, допустимо ли выделение чего-то одного, если оно действительно ведет к лучшему пониманию сути и природы явления в целом? Другое дело, когда одна сторона демократии выдается за все ее целое. Излюбленный прием фальсификаторов истории не грубое отрицание очевидного, но лишь возвышение, подчас малозаметное, какой-то одной стороны явления или процесса и принижение другой их стороны. Такое, однако, уже не имеет ничего общего с истиной.

Казус У.Черчилля

Хорошо известно изречение Уинстона Черчилля: "Демократия имеет недостатки, но ничего лучшего человечество не придумало". Здесь как будто бы все правильно, а в общей форме даже истинно. Однако применительно к конкретному в нашей жизни и истории истинное оказывается ложным. Можно только помыслить, что случилось бы, если афинскую демократию перенести в Древний Египет, - верно, народ бы исчез. Нечто подобное происходит и с нами с начала 90-х.

Есть и еще одна сторона у высказывания У.Черчилля. Не ведут ли его слова о демократии к отрицанию и очернительству большей части всей прошлой истории человечества?

Может быть, и впрямь "истинно человеческую историю" следует вести с английской и французской революций или с победы коммунизма и "общепринятого стандарта демократии"? Неужели в прошлом жили лишь недоумки, которые так и не могли понять всей прелести западной демократии, а в настоящее время необходима вся мощь военной силы и финансов для "продвижения демократии по всему миру"?

Не преуменьшая значения общих понятий и определений, все же нелишне проникнуться и тем, что истина конкретна. Если демократия есть высшее, то государственно-правовые установления далекого прошлого все же нужно соотносить с условиями времени и состоянием народа. Государственно-правовое детство человечества следует мерить его же мерками. Рассматривая с высоты современного прошлое, нельзя видеть в нем лишь примитивизм и упрощенчество. Для своего времени простота и упрощенность форм государственности были лучшими. Только в такой форме они могли быть поняты, приняты и стать действенным инструментом регулирования общественных отношений. Так и причудливость форм права, почерпнутая из древних обычаев и традиций, делала право своим, привычным. Религиозные одежды права придавали ему священность, стабильность и действенность. Примитивность оказывалась совершеннее сложного. Даже торжественность религиозной обрядности в ордалиях и судебном поединке при безграничной вере в потусторонние силы давала преимущество правому.

И в Кодексе Наполеона (1804 г.) четкость, ясность, лаконизм и демократизм правовых норм - дань времени. А в настоящее время он буквально облеплен массой норм и законов, которые разъясняют, конкретизируют, уточняют его содержание.

Из двух достоинств... что выбираем?

Постижение демократии возможно и с помощью расщепления целого, сравнения, сопоставления его частей. Если одна сторона демократии - раскрепощение личности, раскрытие всех ее творческих возможностей, что прямой дорогой ведет к высотам культуры и прогресса, то другая сторона - централизация власти и даже принуждение, насилие, диктатура (на время войн и кризисов), которые мобилизуют волю народа на решение общих проблем, что тоже далеко не чуждо прогрессу.

Сколь бы чудовищно ни выглядело в современных условиях восхваление "сильной власти" или даже диктатуры, нельзя все же отрицать, что не афинская демократия, а царь Леонид с тремястами своих воинов преградил путь полчищам Ксеркса. Великая Китайская стена и египетские пирамиды, ставшие по истечении веков символами единства народов Китая и Египта, не могли быть созданы в условиях демократии. И вопреки всей сложности оценки преобразований Петра Великого, возможно, решающим было то, что его реформы позволили России избежать участи Китая и Индии, подвергшихся колониальным захватам. Нетрудно предположить и судьбу Западной Европы в ходе Второй мировой войны, не будь Советского Союза.

Какими, однако, огромными потерями "сильная власть" оплачивала свой путь и победы! Сколько сотен тысяч людей погибли при строительстве Великой Китайской стены и египетских пирамид!

"Символом деспотического государства может быть египетская пирамида с нерасчлененностью, монументальностью и примитивной геометрической четкостью форм, наконец, с самим культовым, магическим ее назначением, не направленным на удовлетворение реальных потребностей народа".

При Петре I наметилась тенденция сокращения населения России. Только за первые два года строительства Санкт-Петербурга погибло около двухсот тысяч человек. Мы хорошо помним и то, какими огромными потерями была оплачена наша победа в Великой Отечественной войне.

Так что же мы выбираем - демократию или централизацию власти и диктатуру?

Можно легко сказать: "Да, я знаю, у демократии есть недостатки, но я хочу, я решил быть с демократией. Я полностью и безоговорочно выбираю демократию". Но подобный ход рассуждений порочен, ведет к неверным выводам, а порой и гибелен! Именно такой ход мысли бросает нас то в крайность тоталитаризма, то в направлении к безбрежной демократии с попустительством расхлябанности, популизму, преступности и развалу государственности.

Правильным может быть лишь другое. Мы берем из демократии все, что она дает отдельной личности, ее сплачивающую роль, а из централизации (даже диктатуры) - то, что подчиняет и мобилизует волю народа на решение стоящих перед ним задач. Выбираем золотую середину. Такой вывод, однако, чересчур очевиден, даже тривиален. Но все дело в том и состоит, что считать срединным. А это уже не столько вопрос теории, сколько "политической практики" - учета духовного состояния народа, соотношения сил, всего комплекса условий и обстоятельств, требований времени.

Суверенная демократия

Она вполне продукт "политической практики" и конкретизирует демократию применительно к условиям отдельных государств, в том числе и России.

Суверенной демократии оппонирует другая реальная политика в формулировке "общепринятый стандарт демократии". Если первое исходит из многообразия народов и разнообразия форм их государственности, то второе ориентируется на "практику продвижения демократии по всему миру" и требование глобализации; как бы не отстать от прогресса. За формулировками "суверенная демократия" и "общепринятый стандарт демократии" просматривается давний спор славянофилов и западников. Но совершенно очевидно, что крайности того и другого неприемлемы и недопустимы.

Движению прогресса жестко противостоит необходимость стабильности и сохранения самобытности народов. Противоречивость того и другого разрешима в рамках закономерностей исторического процесса. Неумолимость общих закономерностей развития предполагает и множественность своих вариантов, а человеческое начало для того и привнесено в историю, чтобы обнаруживать, выделять, сделать реальностью именно те варианты, которые соответствуют природе народов. Противоречия противоположностей разрешаются не только их борьбой, но и согласованием, а движение по пути прогресса допустимо лишь с учетом сохранения ценностей традиций и быта народов с их эволюцией согласно новым условиям. Иначе происходит сокращение жизни, как и случилось с народом России при "перестройке".

Следует четко представлять, что "выстраивание вертикали власти" прямо направлено против хаоса и разрушения России, которое имело место с 90-х годов. Но и в этом очевидном деле, наряду с пониманием общего, многое зависит от умения чувствовать пульс времени, ощущать меру вещей, понимать свой народ, быть родственным ему и руководствоваться не только сиюминутной выгодой, но и долговременными интересами страны и народа.

Если терминологически "суверенная демократия" ориентирована, прежде всего, вовнутрь демократии, на строительство механизма государства и определение его взаимоотношений с народом, то в понятии "социальная демократия" выделяется направленность деятельности государства на решение в своих функциях задач, стоящих перед страной и народом.

Социальная демократия

В раскрытии содержания социальной демократии ключевое значение имеет слово и понятие "либерализм". Его черты хорошо известны. Это - свобода, демократия, парламентский строй, терпимость, гуманизм, уважительное отношение к личности, рыночные отношения, открытое общество, конкуренция, космополитизм и т.д. К достижениям либерализма следует отнести успехи технического прогресса.

Но рядом с либерализмом стоит его псевдодвойник - "вульгарный либерализм", характеризующийся безмерной свободой вплоть до разрушения и преступности. Вульгарный либерализм подрывает фундаментальные ценности жизни, становится механизмом изничтожения долга человека на земле.

Как составляющая либерализма несомненна роль демократии в достижении высших проявлений культуры. Но западная демократия с предельной раскованностью личности привела и к сексуальной революции, порнографии, легализации сексуальных извращений и сокращению жизни, а в сфере художественной культуры - к шоу-бизнесу, попсе, рекламе, "массовой культуре", подрывающей высшие достижения.

В нашей стране действием вульгарного либерализма стала пассивность в борьбе с алкоголизмом и наркоманией, разрушение системы детских учреждений, физической культуры и спорта. В народном образовании произошла замена требовательного образования свободным обучением. И что - стало лучше? Свобода передвижения по России приводит к стягиванию в мегаполис Москвы при обезлюдении обширных территорий страны, а в самой Москве проявляется бьющими по нервам нескончаемыми закупорками транспортных артерий и столпотворением в часы пик в метро. Где же здесь быть высокой рождаемости? И сколько еще при свободе будет повышаться плотность населения Москвы? В природе при достижении порога плотности особей на единицу площади резко падает репродуктивная функция.

Следы вульгарного либерализма в нормах уголовного и уголовно-процессуального права обнаруживаются и в росте преступности, коррупции. Хорошо известна роль нерегулируемых рыночных отношений в разрушении ряда отраслей хозяйства, фальсификации продуктов и лекарств. Вульгарный либерализм с резкой сменой ценностных ориентаций привел к духовному кризису в стране. Вот почему с некоторыми ограничениями можно сказать, что вульгарный либерализм стал корнем наших бед, возникших с начала 90-х годов.

В общей оценке либерализма следует четко различать его положительные и отрицательные стороны. Либерализм созидает, но, наряду с изжившим себя, в обличье вульгарного либерализма способен уничтожить и здоровое. Либерализм помогает жить, творить, здравствовать. Мы далеко не полно используем его возможности в самых разнообразных сторонах нашей жизни, в частности и в борьбе с монополизмом на рынках. Но если не быть зашоренными угрозами военного нападения и терроризма, то нельзя не видеть, какими огромными разрушительными силами в мирное время обладает вульгарный либерализм. В русле идеологической агрессии он способен крушить и подчинять. Кто же не помнит, что СССР был разрушен без единого выстрела! А подобное предрекают и России.

Либерализм и демократию можно причислить к высшим ценностям жизни. Но нельзя забывать и об их "двойном использовании", которое подчас существенно меняет их рекламируемое значение. С давних пор хорошо известно двойное использование идей и принципов. Например, Талейран после наполеоновских войн на Венском конгрессе принципом легитимности отстаивал не только права традиционных монархий, но и территориальную целостность Франции. "Либеральная демократия", "продвижение демократии по всему миру" широко используются в наступлении Запада на Восток также и для установления своего контроля над сырьевыми ресурсами.

Ни в коем случае нельзя отказываться от преимуществ либерализма и демократии на том основании, что их преступное использование способно разрушать и угнетать. Но очевидно и то, что в каждой отдельной стране либерализм не может успешно существовать в отрыве от здоровых принципов государственности и централизации власти. Либерализм и централизация составляют единое целое, а их мера и соотношение определяются состоянием народа, условиями страны и времени. Без государственного регулирования невозможно обеспечение прав и свобод граждан, создание здоровых условий их труда и быта, организации образования, медицинского обслуживания, нормального функционирования экономики, обеспечение суверенитета и безопасности страны, достижения социального и национального согласия, охраны природы.

В сложном составе либерализма, многообразии форм демократии раскрывается истинное знание о них. Не затеряться во многих их сторонах, свойствах, значениях помогает идеология оптимизма, в которой рационально полученное знание дополняется верой в лучшее.