Отказы, замены артистов, заболевания в последний момент. Все это случается в опере постоянно, но такого, чтобы после начала репетиций одного известного скандального режиссера заменяли другим, еще более известным, еще более скандальным, такого до этой постановки "Енуфы" Леоша Яначека в Штутгарте не было. По "сложным психологическим причинам" от постановки отстранился Давид Алден. "Замену" зовут Каликсто Биеито, он только что страшно переполошил базельских любителей оперы. То, что он без всякой предварительной подготовки представил в Государственной опере Штутгарта, нельзя объяснить даже ни его неукротимой энергией художника, ни его ремесленными навыками. Решающим было его родство с материалом.

От мельницы к фабрике

С помощью Гидеона Давье, создававшего декорации еще при Олдене, из мельницы в моравской деревне возникла современная фабрика, реализованная с помощью различных модификаций Сузанной Гшвендер. Трансформация имеет смысл, здесь показывается без всякого фольклорного оттенка теснота, социальные нормы, нравы, подсматривание друг за другом. К этому добавляется у Биеито перемена цивилизаций. В первом акте фабрика - мрачный склад старых тканей. Их сортируют и пакуют по мешкам. Во втором акте фабрика закрыта и служит убежищем Йенуфе, которая родила от Штева ребенка. В третьем ее приводит в порядок вместе с другими рабочими и устанавливает новые станки Каролка, новая невеста Штева, сильная женщина, на голове которой коса в стиле Юлии Тимошенко.

Отказ Каролки выйти замуж за Штева, после того как становится известным его трусливое поведение по отношению к Енуфе и к своему же ребенку, означает не только разрыв с женихом. Здесь происходит разрыв с прошлым, с этой роковой семейной историей, в которой жертвами слабого, пьющего и жестокого мужчины стали три женщины - старая Бурия, художница и ее падчерица Енуфа. Эти три женщины и делают штутгартскую постановку "Енуфы" событием. Начиная с бабушки, которая как владелица фабрики давно передала управление художнице, но на современной фабрике становится правой рукой Каролки, отвечает за рекламу и смотрит за порядком. Эту фигуру убедительно представляет и замечательно поет Рената Беле.

Действительно захватывает то, что сделали из художницы Биеито и Леандра Оверманн (Базельская Эболи). Она - строгая воспитательница Енуфы, директор фабрики, которую все боятся, - унижается и умоляет во втором акте жениться на Енуфе сначала Штеву, а затем и его сводного брата Лацу. Она идентифицирует себя с падчерицей до самоотрицания. После того как она убивает ребенка, что показано Биеито на сцене криками ребенка и потоками крови, от сознания вины она переживает даже родовые боли. Роль, пугающая своей радикальностью, с добавлением некоторых резких пронзительных тонов.

Главная фигура в толковании Биеито - это другой, частично более жесткий, частично более мягкий, чем обычно, образ. Ева-Мария Вестброк придает ей юношескую чувственность, и до того, как ее одолевает боль и страх и она в конце концов переживает почти сакральное вознесение, певица не скрывает привлекательность девушки. И здесь Биеито тесно связывает жестокость с христианской религиозностью. Вестброк очень выразительно показывает это своим голосом, тембр ее сопрано звучит теплыми распускающимися тонами, от этого образ становится еще более ярким и убедительным.

Насилие и примирение

После двух с половиной часов преувеличенного драматического действия, насыщенного типичными для постановок Биеито пьянством и совокуплением, наступает избавительный конец. Енуфа и Лаца сидят за своими швейными машинками, они смеются, но смех звучит, почти как плач. Примирение, но без сентиментальности. Два человека в момент кульминации - еще одна из характерных сцен Биеито, которые так врезаются в память. Тот восторг, с которым публика встретила премьеру (и всегда встречает работы каталанского режиссера) свидетельствует: он доказал в штутгартской "Енуфе" свое умение работать в экстремальных условиях, доказал не только своей режиссерской концепцией, но и тем, как замечательно в последний момент, на последних репетициях ввел в штутгартский ансамбль двух мужских протагонистов. Штева он создал из Раймона Вери, который прекрасно справился с этой ролью, а из Франка Ван Актен с превосходным голосом получился потрясающий своей многоплановостью Лаца. То, как он приходит на помолвку с куском окорока, то, как он потом уносит убитого ребенка, чтобы похоронить его, все эти жесты ярко вписываются в образ, как и жестокий порез ножом на прекрасной щеке Йенуфы.

Стоит отметить и то, чего достигает дирижер Марк Пиолле, крепкой рукой управляя оркестром, и то, как он с помощью оркестра подчеркивает и увеличивает сценическую экспрессию. Звучание становится ярче, динамика заостряется, от этого еще глубже чувствуются моменты лирической тишины и покоя. Почва для следующей июньской постановки Биеито в Штутгарте - "Fanciulla del West" Пуччини - подготовлена. Правда, до этого он еще поставит во Фрайбурге "Электру" Штрауса, еще одно великое произведение о женщинах.

Источник:"Neue Zuercher Zeitung"

Перевод Иван а Успенского