Как и Вторую московскую биеннале современного искусства, так и венецианскую долгожительницу обвиняют в слишком уж разросшейся экспозиции: 77 стран участниц, 31 выставка в Джардини, три - в Арсенале, а в исторической части города - 42. Это рекорд. "Правильным девизом для биеннале было бы "Нельзя объять необъятное". Искусствоведам явно пора подумать о введении новой эстетической категории - скорости восприятия. Ведь выбор зрителей может быть и несправедлив, в пользу быстродействующих произведений искусства, тех, которые цепляют в первые десять секунд". ("Узнать за 60 секунд", "Коммерсантъ" .)

"Дошло до смешного - в этом году свой национальный павильон впервые появился даже у цыган, хотя по паспортам участвующие в этой выставке художники - граждане восьми государств". ("Большое путешествие с современным искусством","Коммерсантъ".)

В остальном мнения разошлись, порой в противоположных направлениях. Например, обозреватель "Независимой газеты" утверждает, что "в этом году куратор Венецианской биеннале Роберт Сторр, воздав должное живописи, бывшей долгое время не в чести, сделал шаг навстречу зрителю, его традиционным представлениям и ожиданиям. ("С русским акцентом", "Независимая газета".) А в украинском "Коммерсанте" сетуют как раз на то, что "живописи на биеннале как никогда мало". У критика есть претензии и к Роберту Сторру: "нынешнего куратора Венецианской биеннале заботило не столько формулирование новых идей, сколько регистрация всех тривиальностей современного искусства. Темы и технологии большинства объектов и инсталляций представляют перепевы, хотя иногда и довольно изощренные, давно высказанного и найденного". ("Дорого и сердито", "Коммерсантъ" (Украина).)

Как водится, есть среди обозревателей и недовольство современным искусством в целом. "Город, где искусства и так много принимает на грудь еще одну его ударную дозу. Причем искусства современного, которое кто-то и за искусство не держит. <...> Писатель Людмила Петрушевская, посмотрев несколько венецианских выставок, сказала, что назвала бы увиденное "биеннале.doc". Много искусства документального, фиксирующего жизнь, всматривающегося в нее, а не творящего свою собственную художественную реальность. Где тут искусство? Да только в том, что увидел все это художник зорким глазом". ("Понятно и безыскусно", "Ведомости".)

И еще: "Мысль дублируется в картинке, тексте, видеоизображении, звуке. Правда, атакованный со всех фронтов, невольно задумываешься: то ли художник не верит, что зритель уловит его месседж, то ли сомневается в его значимости". ("Личное стало общим", "Коммерсантъ" (Украина).)

Куратор выставки Роберт Сторр (первый американец, занявший эту должность) решил сделать акцент на Азии и Африке, и, видимо, не ошибся. "Это умный выбор. Искусство периферийных стран менее заражено бациллами медийности, рынка. Оно искренне и, как убеждает выставка, во многом содержательнее раскрученных артбрендов". ("Мультимедийное должно быть величаво", "Время новостей" .)

Большинство обозревателей отмечают, что Китайский проект удался на славу, несмотря на то, что "Китай давит зрителей своей промышленной мощью" ("Узнать за 60 секунд", "Коммерсантъ".), все единогласно признали, что китайский павильон, включенный Робертом Сторром в главную экспозицию, стал фаворитом 52 венецианской биеннале. Особенно поразил воображение критиков проект китайского художника Янга Чжен-Чжонга. "На 16 больших экранах люди разного возраста - от старцев до детей - на разных языках и в разных местах по просьбе автора прямо в камеру произносят фразу: "Я умру". И дело не в том, что все мы там будем. Видимо, в этой работе есть какой-то хитрый психотерапевтический эффект, примиряющий и почему-то обнадеживающий. Возможно оттого, что не ты сам эти слова говоришь, другие. И, конечно, такая врачующая душу работа - искусство". ("Понятно и безыскусно", "Ведомости".)

Правда вот Азия постсоветская подобными достоинствами, похоже, не отличалась. "Видео красивых азиатских ландшафтов и молящихся людей в сопровождении медитативной суфийской музыки, судя по всему, должно, по мысли кураторов, опровергнуть гнусные боратовские инсинуации и убедить мир в том, что казахи и их соседи не пьют лошадиную мочу и не развлекаются охотой на цыган и евреев. В других национальных павильонах обнаруживаются идеи и переживания простые, личные, интимные, не претендующие на глобальные обобщения и не эксплуатирующие зрительское сочувствие". ("Личное стало общим", "Коммерсантъ" (Украина) .)

Но и другие проекты, стран, явно с меньшей потребностью в самозащите, не произвели на почтенную публику особого впечатления, отзывы отечественных ценителей искусства сквозят разочарованием.

"Британцы особо не парились - вот уже третью биеннале подряд выставляют в своем павильоне уже раскрученных звезд: четыре года назад это был Крис Офили со своим художественным ноу-хау - слоновьим навозом, в этот раз это Трейси Эмин, исполняющая на мировой арт-сцене роль девушки с трудной судьбой. Прославили ее неубранная кровать, выдвинутая на британский приз Тернера, и, так сказать, девичий донжуанский список - произведение "Все, с кем я спала". ("Большое путешествие с современным искусством","Коммерсантъ" .)

"Американцы и вовсе привезли произведения художника, которого нет на этом свете уже 10 лет! Организаторы собираются осуществить многие нереализованные идеи Феликса Гонзалеса-Торреса. Это своеобразный ироничный взгляд на Америку, сотворенный из самых повседневных вещей - кип бумаги, афишных тумб, фотографий". ("Африканцы чернеют, русские бронзовеют", "МК" .)

Французский проект художницы Софи Каль, пользовавшийся успехом у зарубежной критики, у наших сограждан восторга не вызвал. Идея Софи Каль, согласно которой нескольким добровольцам было поручено растолковать письмо ее бойфренда, многим показалась слишком уж избитой. "Просто удивительно, сколько сил и денег вбабахано в иллюстрацию банальности "сколько людей, столько и мнений". ("Личное стало общим", "Коммерсантъ" (Украина).)

Отношения значительно более теплые у критиков, как всегда, сложились с отечественными мэтрами. Было даже высказано мнение, согласно которому на венецианском биеннале "есть одно произведение величественное, утонченное и сложное. Это "Манас" Ильи Кабакова. Мифическое место Манас. Такая утопическая Шамбала-Тибет, райский сад и Утопия одновременно. Как всегда у Кабакова, смесь псевдонаучного, лирического, философического и печального зрителя интригует и завораживает, как сновидение, кажущееся пророческим. Но это Кабаков, никого не только равного ему, но и хоть чем-то похожего на него на выставке нет". ("Понятно и безыскусно", "Ведомости" )

Как и полагается, наши обозреватели с повышенным интересом отнеслись к собственному, российскому павильону, за который отвечала куратор Ольга Свиблова, художники Андрей Бартенев, Александр Пономарев, Арсений Мещеряков, Юлия Мильнер и арт-группа АЕС+Ф, их совместный проект носит название "Click I Hope".

Тут уж каждый из наших критиков был волен высказать все, что наболело. "Искусства - ноль, денег угрохано 800 тыс. евро, да вдобавок почти все столичное, будто нет в нашей Раше других мест. Современное искусство давно стало бизнесом, и художник в нем все больше становится деперсонализованным рудиментом". ("Корпоративное шапито", "Газета.Ru".) Но все же за бурными эмоциями пишущей братьи вырисовывается, видимо, и объективная картина. "Click I Hope" опровергает все мыслимые ожидания того, что можно увидеть в российском павильоне. Кто мог подумать, что Россия постарается покорить воображение искушенной публики старейшей и знаменитейшей выставки искусством новых технологий и аттракционной зрелищностью. От нас, скорее, привыкли ждать "честной бедности", аскетически духовной или ернически босяцкой, но отнюдь не такой выставки-блокбастера, что неожиданно делает русский павильон похожим не на уставший от прогресса Запад, а на развивающийся Восток. В упоении самими возможностями новых технологий есть нечто, напоминающее радость обладателя новехонькой мобилы, которому хочется попробовать все опции: и фоток нащелкать, и видео снять, и музыку скачать". ("Стилизация под цивилизацию", "Коммерсантъ".) "Нашествие на российский павильон продвинутой оргтехники свидетельствует о том, что мы стремимся во что бы то ни стало усвоить уроки мировой художественной жизни. Пусть даже не дня сегодняшнего. Выбранные художниками темы (особенно с реакцией компьютера госпожи Мильнер на активность жаждущих получить заветное слово надежды) забавно рифмуются с пародийным клипом видеоартиста из Франции Пьерика Сорена. И, что примечательно, в этом видео Сорен пародировал ситуацию и моду мирового искусства конца 90-х годов прошлого века". ("Надежды киберговый рай", "Время новостей".)

"Но хорошо и то, что все проекты сделаны на очень достойном уровне, и никакой экзотикой или загадочными маргиналами мы не выглядим. Альтернативы: природа - информационные потоки, чистота - мусор, подлинность - ложь, предложены с обаянием старомодной назидательности. Получилось чуть-чуть всего с избытком, и одновременно вычищено до европейского лоска настолько, что ни масюсенькой родинки не найдешь.

Однако есть надежда, что бесхозным павильон больше не останется" ("Мультимедийное должно быть величаво", "Время новостей" .)

Проект группы АЕС+Ф большинство наших экспертов назвали вторичным и тематически устаревшим. "Это крупные фотопринты, где изображены нимфетки и нимфеты с базуками и автоматами. Печатают АЕСы ее исправно, продают хорошо и останавливаться не собираются. Крепкий, в общем, трансавангард конца двадцатого столетия, сейчас уже скучноватый, но еще нестыдный". ("Корпоративное шапито", "Газета.Ru".) "Если раньше участники группы "АЕС + Ф" занимались фотографией, то теперь настала очередь видеопроекта. Еще немного, и можно запускать телесериал, выходить на производство "фирменных" наклеек и шоколадок с соответствующими изображениями на обертке". ("С русским акцентом", "Независимая газета" .)

А вот работа Андрея Бартенева многим пришлась по вкусу: "У Бартенева палитра разноцветных всполохов красива, как живопись абстрактных экспрессионистов или, может быть, как психоделическое искусство Криса Офили, поп-артистов или Гилберта и Джорджа". ("Мультимедийное должно быть величаво", "Время новостей".)

"Магией искусства занялся Андрей Бартенев. Его работа - одна из красивейших работ на выставке. В темной комнате за стеклом переливаются слова, но смысл их явно уступает завораживающему воздействию зрелища (так и хочется назвать его электронной картиной)". ("С русским акцентом", "Независимая газета" .)

Но и здесь несогласные тоже нашлись. "Инсталляция Бартенева напоминает лоток с китайскими электронными игрушками, но, возможно, именно такие грошовые поделки сегодня и являются последним образом счастья". ("Стилизация под цивилизацию", "Коммерсантъ".)

Не обошлось в прессе и без радикализма. "Бартенев - андрогин в очках и кислотных тряпках, Пономарев - отставной шкипер с бородой, некогда водивший банановозы по бурному морю. Первый давно и успешно оформляет клубы, рейвы и уличные массовые мероприятия, Бартенев и на биеннале занялся любимым делом: соорудил из светодиодных экранов штуку, которую не стыдно повесить над танцполом самого гламурного клуба, второй - прирожденный оформитель промышленных выставок и военных музеев, но опоздал родиться. А такого художника как Арсений Мещеряков и в природе не существует. Зато есть процветающий столичный бизнесмен Арсений Мещеряков. Поскольку новоявленный художник известен именно за свои бизнес-качества, из слов Свибловой можно подумать, что Мещеряков поставлял на биеннале телевизоры по оптовой цене". ("Корпоративное шапито", "Газета.Ru".)

Больше всего нареканий у критиков вызвала самая молодая участница российского проекта Юлия Мильнер. "Ее участие в биеннале само по себе казалось сомнительным - не вполне понятно, чем начинающий, ничем еще не блеснувший автор заслужил такое доверие. На бегущее по монитору слов "надеюсь" на всех языках мира и вправду можно кликать. Нельзя сказать, что этот проект оправдал возложенные на госпожу Мильнер надежды - откровением он не стал. Впрочем, он воспринимается не как самостоятельное произведение, но как вывеска, элемент рекламы павильона. Который и в самом деле заслуживает рекламы - быть может, и лучшей". ("Стилизация под цивилизацию", "Коммерсантъ".)

"Технически работа устроена сложно, но все равно в результате получаются банальности "Миру мир" и "Пусть всегда будет солнце". ("На "львов" с мониторами", "Ведомости".)

"Юлия - художник-вундеркинд, дебютировавшая, как пишет столичная пресса, "стремительно и ярко". До того, как взлететь, девушка была моделью и ходила по парижским подиумам. Путь Юлии в искусстве был тернист и технологичен. Теперь дошла до Интернета. Лет десять назад, когда нет-арт только начинался и был модной новинкой, это вполне бы проканало, теперь же выглядит махровым дилетантизмом. Хорошо хоть мишек на сосне маслом по холсту не выкатила". ("Корпоративное шапито", "Газета.Ru".)

Если Россия уже не хочет выглядеть экзотической страной в поисках собственной идентичности и всевозможными способами пытается доказать свою прогрессивность, то Украина (кстати, потратившая на биеннале миллион евро), по общему мнению, все еще не может отказаться от своего имиджа страны диковатой и не всегда опрятной. "В списке участников делегации Украины заявлено 8 художников, из которых четверо иностранцы, а другие четверо живут за рубежом. Двое из них - Сергей Братков и Борис Михайлов - все последние годы позиционировались как российские художники (Братков, участник нашей прошлой экспозиции в Венеции)". ("Африканцы чернеют, русские бронзовеют", "МК".)

"Четверо участников - стопроцентные иностранцы, не знающие об этой странной "земле вокруг Чернобыля" почти ничего. Например, прима британского видео-арта Сэм Тэйлор Вуд украинцев нашла на туманном Альбионе: танцовщика, которого приютил Лондонский королевский балет; гастарбайтеров, скучающих в кафе; домохозяйку, нанятую, чтобы приглядывать за пожилым британцем. Харьковчанину Борису Михайлову, давно перебравшемуся в Германию, достался противоположный полюс украинской жизни - зримое, просвеченное камерой уродство. Здесь все узнаваемо: опухшие от беспробудного пьянства лица бомжей, обшарпанные фасады, разбитый асфальт, не просыхающие лужи. Мрачная видеоутопия от Сергея Браткова "Вагина моя родина". Пародийный слоган "Мы украинцы. Что еще?" ("Иностранцы нас покажут", "Коммерсантъ" (Украина).)

"Обычно национальный павильон отдается одному, от силы двум-трем художникам, демонстрирующим там не усредненный или обобщенный образ своего государства, а сугубо индивидуальный взгляд на мир. Этим, к слову, большинство национальных экспозиций отличается от украинской. А мы словно хотим доказать, что тоже люди". ("Личное стало общим", "Коммерсантъ" (Украина).)

Итак, учитывая все вышесказанное: Украина утверждается в своей самостийности, мы подражаем цивилизованному и, как всегда, загнивающему западу, а китайцы дают фору всем - одним словом, искусство жизнь-таки отражает.