Ведущая: Добрый вечер. Вас приветствует клуб Русского института. Cегодня у нас в рамках проекта "Журналистский клуб" гости: Филипп Леонтьев, генеральный продюсер "Kreml.tv", Аскар Туганбаев, продюсер Rutube.Ru, и Николай Князев, исполнительный продюсер "Kreml.tv". Ведущая этого вечера - Марина Дроговейко. Сегодня тема нашей дискуссии - политическое интернет-телевидение будущего.

Что такое "Kreml.tv", что стоит за этим, таким знакомым, брендом?

Филипп: Если позволите, Марина, я как-нибудь глубже, может быть, расскажу о ситуации в политических медиа в России. Сегодня мы имеем несколько интересных моментов. Первое. Сегодня у нас в основном телевизионный сигнал вещается в аналоговом формате и мощности ограничены десятью (может быть, двумя десятками) каналов. При этом электоральную роль играют только несколько из них. И все эти каналы можно, я думаю, на пальцах одной руки пересчитать. Плюс всем этим управляют из Кремля. То есть происходит цензурирование СМИ и, прежде всего, политической составляющей. Как уже говорил господин Медведев, у нас буквально в ближайшее время наступает эра цифрового телевидения, и я подозреваю, что она искусственно сдерживается, эта эра цифрового телевидения, для того, чтобы простыми и дешевыми способами управлять политическими СМИ. Но это, я думаю, сдержать уже в следующем году будет достаточно сложно. Хотя можно, конечно, противодействовать и замедлять этот процесс. Но уже сейчас у многих людей дома существуют каналы широкополосного интернета, по которым они совершенно спокойно могут получать нецензурированную информацию. Прежде всего это касается Москвы и Петербурга. В основном это, конечно, Москва. Миллион где-то их всего, суммарно, если всех сложить, 980 тысяч к концу года ожидается. И за этот год произошло в Москве удвоение количества пользователей широкополосного интернета. И в следующем году ожидается тоже удвоение. То есть темпы роста чудовищные. В месяц подключаются десятки... почти 100 тысяч человек.

Соответственно, по интернет-каналам человек может получать нецензурированную информацию, как у простых пользователей, каких-то обывателей, которые, например, выкладывают ролик на тот же Rutube к Аскару Али Бабаевичу либо смотрят информацию, западные каналы. Плюс, я думаю, растет также количество подключений через спутник, по спутниковым каналам. Вот интересует человека какая-то тема узконаправленная, например дайвинг. Вы можете подумать и представить, сколько минут в году, например, про дайвинг показывают передачи на Первом канале. Ну, я думаю, дай Бог, что, может быть, час-другой наберется... Человек не будет смотреть Первый канал, если у него дома 100, 200, 300 или 500 каналов, он будет смотреть канал про дайвинг, про то, что ему интересно. То же самое и с политикой. То есть будущее за узкоспециализированным телевидением.

Ведущая: Расскажите про свое узкоспециализированное телевидение "Kreml.tv". Как вы видите свою аудиторию, что это за зрители, каковы ваши основные задачи или миссия?

Филипп: Я был ведущим одного маленького канала, я думаю, все знают какого, но я о нем предпочитаю забыть, потому что мне там немножко недоплатили денег.

Ведущая: Это программа "Политкоктейль".

Филипп: Да. Речь идет о программе "Политкоктейль". И мы зондировали почву для того, чтобы вести эту передачу, политические дебаты, на каком-нибудь крупном российском канале. Столкнулись с двумя проблемами. Первое. Сейчас эра выборов. Только-только прошли думские, нас ожидают президентские. И мы реально понимаем, что с подобным аналитическим открытым проектом без цензуры попасть на какой-то крупный российский канал сейчас до марта месяца просто невозможно. Ну или, скажем, очень малореально. Плюс есть второй момент - коммерческая составляющая. Аналитические передачи не пользуются рейтингом на общественном телевидении российском, это узкоспециализированный продукт, на котором нельзя заработать, который, скорее, убыточен для канала. Мы можем рассмотреть как пример передачу Г.О.Павловского. Да, она успешно выполняет свои функции, он там транслирует свои мысли и идеи, но рейтинга не будет никогда. То есть, несмотря на то, что он пытается сделать продукт популярным, который понятен всем, и вроде как использует там и мультипликацию, и танцы с бубном, но о чем он говорит, все равно мало кто понимает. Каналами владеют крупные рекламные холдинги, которые достаточно интегрированы как с властью, так и с формальным руководством телеканалов. Никто не даст прайм-тайм или даже дневной эфир на нерейтинговые проекты. Поэтому на общественном телевидении места для политической аналитики практически нет. То есть там может быть место для определенного обмена мнениями, для семафоров между какими-то политическими силами, чтобы передать привет, к примеру, представителю какой-то другой башни, намекнуть о том, что, может быть, мы скоро арестуем заместителя министра финансов, что, если вы будете плохо себя вести и т.д. Иначе говоря, для обмена это может быть использовано. Но для независимой аналитики там места нет. Поэтому нужны совершенно другие каналы коммуникации.

Ведущая: И ваш канал - именно площадка для свободной аналитики?

Филипп: Абсолютно.

Ведущая: То есть это такая альтернатива цензурируемым СМИ, да?

Филипп: Да. Неподцензурная. Нецензурная - наверное, не самый лучший вариант, но местами и это тоже имеет место. Мы пришли к выводу, что интернет - это лучшая ниша для нас.

Ведущая: Николай, расскажите, что это за зритель такой ваш специализированный. Опишите его.

Николай: Ну, наверное, тут надо уже отталкиваться от более общих вещей. Вообще, чем может быть интернет-телеканал? В первую очередь, он не может быть телеканалом, который будут смотреть миллионы человек, в данный момент времени в России это просто невозможно. Остаются три фактора - это дебилизирующий фактор, фактор развлекательный и фактор, связанный с аналитически-информационным содержанием. Дебилизирующий сразу же отпадает, мне кажется, смысла в это вкладываться нет - допустим, посмотрят его сто тысяч человек, но от этого отдачи почти никакой не будет, слой общества не тот. Остается развлекательный и аналитически-информационный. Вот эти два вида можно обуздать, поэтому мы идем сейчас по пути развлекательного эфира и эфира с очень любопытным содержанием для экспертов - это то, что будет интересно журналистам, людям как равнодушным, так и интересующимся, политикам...

Ведущая: А какой будет процент молодежи?

Николай: Молодежь? Это зависит уже от степени развлечения; если говорить о концепции одной из передач, то это "Политкоктейль", он в первую очередь направлен на молодежь, но и не только - это просто не скучно. Однако есть также другие продукты, как некоторые "круглые столы", доклады политических деятелей, их молодежь смотреть не будет восемь часов подряд. Это ей не нужно... Поэтому разделяем на два вида: первый - это симбиоз развлекательной части и информационно-аналитической для молодежи, второй - это точечный и информационный вид, который интересен в высшей степени экспертам и журналистам, многим из которых или время, или место расположения не позволяет находиться в точке происходящего. Те же самые западные журналисты, которые пишут о России, говорят о России, но они тут не живут, которые знают русский язык, но могут узнавать все только из определенных источников, малодостоверных или подвергнутых цензуре.

Слушатель: Чьей цензуре, извините, я прослушал?

Николай: Чьей цензуре? Элит определенных.

Филипп: Фамилию, имя, отчество назвать?

Слушатель: Нет, какого рода прозападная цензура... О какой цензуре шла речь?

Филипп: О политической цензуре в СМИ.

Слушатель: А с чьей стороны? Освещение событий в России цензурой со стороны правительства России или со стороны, допустим, противоположно настроенных сторон западных? Вот всего лишь. Я не прошу фамилий.

Николай: Со стороны Запада, скорее, больше не цензура, а интерпретация. Это западный взгляд. Но мне кажется, у них отсутствуют списки людей, которых не допускают в некоторых сегментах СМИ.

Слушатель: Я понимаю, у меня просто сложилось впечатление, что в последнее время как раз-таки западная пресса в отношении освещения России ведет себя таким образом, как будто есть четкое указание свыше, например, Путин... Про покойника либо хорошо, либо никак. А про Путина либо плохо, либо никак.

Филипп: Надо понимать отличие между цензурой и пропагандой. Совершенно очевидно, что если со стороны Запада может идти пропаганда, какое-то тенденциозное освещение, то это отдельная история, но мы говорим сейчас про цензурирование со стороны российских властей.

Слушатель: Все, я понял. Извините.

Ведущая: На самом деле, может быть, какие-то есть у вас лозунги на "Kreml.tv"?

Филипп: Ну, мы можем рассказать, почему "Kreml.tv", что это такое. Это, мне кажется, одно из лучших названий для политического телевидения. Почему? Потому что Кремль - это некий символ, некий бастион. Для того чтобы прийти к власти в России, нужно контролировать Кремль.

Ведущая: Это центр вещания? Из первых рук?

Филипп: Абсолютно. То есть это как бы центр империи, это сердце империи, поэтому, именно поэтому - "Kreml.tv".

Ведущая: Аскар, расскажите, вот есть Rutube, имеет ли это какое-либо отношение к youtube.com?

Аскар: К Youtube это не имеет никакого отношения. Rutube - это российский сервис, созданный в Орле орловскими программистами, и он, в первую очередь, отличается от Youtube как раз наличием определенных трансляций исходно, с самого начала. Rutube - это технологическая платформа для создания и распространения агрегации Видеоконтента. Мы предоставляем нашим пользователям возможность закачивать видеоролики, скачивать их, смотреть, сохранять, производить с ними разные манипуляции, пересылать, очень скоро - монтировать, посылать друг другу поздравительные открытки. Но также мы предоставляем возможность создавать свои телеканалы. И вот лозунг у нас, девиз - это староярмарочный русский принцип: "Себя показать, других посмотреть!". И в идеале, конечно, было бы хорошо, если бы в России появилось 147 миллионов телеканалов у каждого человека.

Филипп: И все на Rutube!

Аскар: И все на Rutube. Значит, было провозглашено в 80-е годы, что "компьютер - это сеть", так же мы говорим, что человек - это СМИ. И сейчас какие основные тенденции идут? Телевидение идет в интернет. Интернет идет в телевидение, конвергенция вот эта идет, основные телеканалы, телеканалы лезут в интернет, они никогда не сольются, все равно будет два способа телесмотрения - "push" и "pull". То есть одни люди хотят сидеть в пяти метрах от экрана и щелкать пультом, чтобы на них вываливалось видео, другие хотят находиться в сорока пяти сантиметрах от экрана, активно нажимать на кнопки и получать ровно то, что они хотят найти, и вот это - два разных способа смотрения. Поэтому как коммуникаторы никогда не сольются со смартфонами, точно так же телевидение останется и будет и такое, и такое - для ленивых и для трудолюбивых. А что сейчас происходит? В сутках как было двадцать четыре часа, так и осталось. Человек как спал восемь часов, так и спит, человек как работал восемь часов, так и работает. На потребление медиа у человека как был один час в сутки, так он, этот час, никогда и не менялся. А проблема только в том, что количество источников информации растет стремительными темпами. И мы внутри этого часа, все медиа, начинаем драться, драться очень страшно. Если раньше было четыре-пять каналов и человек просто медленно переключался и смотрел пятнадцать минут отсюда, пятнадцать минут отсюда и пятнадцать минут отсюда, то сейчас у меня несколько сот каналов дома, и мне, просто чтобы пролистать телепрограмму, нужно потратить пятнадцать минут, чтобы понять просто, что где идет. Соответственно, сейчас основная современная тенденция в телевидении - это деканализация. Фактически мир переходит от формата каналов, формирующих определенный медиапоток, к очень узкому короткому формату таймслотовому. Это клиповое мышление. То, что MTV начало в 80-е годы, сейчас это же клиповое мышление и клиповые форматы переходят в том числе и на политическое телевидение. И если вы делаете телемарафон какой-то, к примеру "Ночь после выборов", делаете из него четыре часа, то очень мало людей посмотрят целиком эти четыре часа. И все равно вам придется делать постпродакшн, резать на кусочки, выхватывать фразы, искать - этот сказал это, тот сказал то, желательно все расшифровывать, потому что существует проблема поиска контекста до сих пор, мы не можем понять, что происходит в видео. То есть у тех, кто производит видео, нет программ-анализаторов, нет служб, которые поймут, что там внутри происходит. Соответственно, искать по видео практически невозможно.

Филипп: А можно я внесу поправку? На самом деле интернет-телевидение позволяет сделать интегрированный продукт. Например, достаточно сделать из этих же четырех часов видео, про которые Аскар говорил, стенограмму, и это будет совершенно иной, комбинированный продукт.

Аскар: Я ровно про это и говорю. Конечно. Это необходимо.

Филипп: Человек всегда может попасть вот на эти файлы по дискриптерам по определенным, он ищет, например, - Туганбаев или Леонтьев, попадает на этот текст и потом уже смотрит видео.

Аскар: Вот. Фактически это медиапакеты. И персональное телевидение - это телевидение будущего, оно состоит как раз из объектов. Объект - это маленький видеослот, находящийся на каком-то канале. И человек, который приходит домой вечером и хочет посмотреть новости, он в будущем будет составлять себе персональный выпуск новостей из сюжетов с разных каналов. У него будет экспертная система в телевизоре, которая будет обучаться его телесмотрению. И когда он станет вечером включать новости, его телевизор будет с ним здороваться персонально: "Здравствуйте, Иван Иванович, я знаю, что вам неинтересно про экономику, поэтому про экономику я вам рассказывать не буду. Про политику - на Первом канале прошло вот это, на Втором канале - вот это, НТВ вы просили не включать, я его вам не показываю". И в результате составляется персональный выпуск телесмотрения. И человек уже во время телесмотрения серфит по каналам, а не смотрит один поток, который вещался раньше с Останкинской башни и промывал всем мозги насквозь. Значит, миссия Rutube в том, чтобы перейти от того агрегатного способа хранения видео, который сейчас имеет место, от этой вот библиотеки огромной, помойки видеороликов - к некой умной структурированной системе подбора контента так, чтобы человеку не нужно было ходить между стеллажей библиотеки, а чтобы были некие рекомендации и связи между объектами, чтобы ему можно было спокойно переходить между этими сюжетами. А актуальность этих сюжетов должна обеспечиваться прямоэфирными трансляциями. Наши механизмы, в частности, сейчас, в настоящий момент, позволяют любому человеку, обладающему интернетом, камерой, любой камерой и любым компьютером, начать прямое вещание с любой точки мира. Он просто включает веб-камеру - и он уже вещает. Ведь люди же хотят узнать, что происходит, страна огромная, Россия - самая большая страна, в ней делать телевидение очень трудно. Если вам нужно сделать новости Люксембурга, вы можете сесть в машину, поехать и снять отличный новостной выпуск. А если вам нужно сделать, отразить происходящее в такой огромной стране, то вы... физически не сможете везде находиться, значит, вам нужны эти телетрансляции. И вот интернет помогает...

Ведущая: Аскар, скажите, сколько сейчас на Rutube таких телеканалов, которые специализируются именно на политике, аналитике?

Аскар: Я понял. Их в пределах десятка. Самый главный и самый наш популярный партнер - это "Kreml.tv". Его смотрят тысячи людей, каждую его трансляцию, мы просто объективно по цифрам, слава Богу, наблюдаем это. Мы пытаемся инициировать "Дума-ТВ", трансляции из Госдумы, но там это никому не нужно. Мы провели уже несколько трансляций, но каждый раз с трудом, с боем, и реально наши депутаты не заинтересованы в том, чтобы кто-то видел, что там происходит.

Ведущая: Вас приглашают?

Аскар: Нет, мы сами туда приезжаем. Физически настраиваем, включаем камеру, но никто не хочет ничего...

Филипп: Ну, Бог даст, те, кто, может быть, прочитают эту лекцию, помогут. И мы постараемся организовать...

Аскар: Я надеюсь, что Виктор Алкснис, он как раз выходит с этой инициативой... Когда он вышел на думский аппарат с этим предложением...

Филипп: Я боюсь, что Виктора Имантовича уже не будет в Госдуме.

Аскар: Да, но в любом случае инициатива эта была, аппарат Госдумы посчитал, что им на построение интернет-телевидения нужны какие-то адские миллионы долларов, которых достаточно для создания отдельного нового видеохостинга...

Филипп: Мне нравится ход их мыслей.

Аскар: Нет, ну на самом деле они просто хотели... я посмотрел этот бизнес-план, который они написали, они там полностью копировали Rutube внутри себя. То есть они для организации своего телевидения хотели сделать еще один видеосервер. Ну ладно, дай им Бог здоровья, если государственные деньги бесконечны... У нас есть политическое видеовещание с "Эха Москвы", мы дублируем видеосигнал их передачи, и, в конце концов, Rutube вещает больше, чем они транслируют по радио, у нас в телеверсии с "Эха Москвы" на Rutube больше контента, чем у них есть в эфире по радио. И сейчас начинается проект с Общественной палатой, они тоже будут транслировать у нас на сайте все свои мероприятия. Нам очень не хватает оппозиционного контента, мы пытаемся инициировать этот процесс, организацию вещания с Марша несогласных, мы пытались это сделать весной, что-то получилось, что-то нет. Очень профессионально это сделал "Kreml.tv" - они вещали с Марша несогласных гораздо лучше, чем сами несогласные бы это сделали. То есть там вещание велось прямо из толпы, с нескольких камер, в режиме реального времени, и "Kreml.tv" сделал для популяризации Марша несогласных гораздо больше, чем все оппозиционные сайты вместе взятые.

Филипп: Маленькую ремарку скажу, громко и членораздельно. Это была редкая и некоммерческая трансляция.

Слушатель: Но ваш прогноз какой?

Аскар: Это очень востребованная штука, потому что действительно наша страна наполовину состоит из пикейных жилетов, все разбираются в футболе, все разбираются в политике, и все равно мы постоянно наступаем на одни и те же грабли. Но в политике все разбираются и интересуются, на Rutube наша основная аудитория (51%) - это молодежь от 14 до 24 лет, они все бунтари, они все молодые, все энергичные, им всем хочется перевернуть мир в этом возрасте, поэтому у каждого есть своя идея мироустройства, и они хотят это обсуждать на политических каналах. Тем более что интернет позволяет это делать интерактивно, у нас к экрану трансляции прикручены различные средства общения, а удобная электронная цифровая организация этого вещания позволяет очень легко и быстро превращать это в записанный контент и нарезать на кусочки.

Ведущая: Понятно. Может быть, будут вопросы какие-то? Существует ли проблема цензуры вещания в онлайн?

(Общий разговор).

Аскар: Я думаю, что проблема цензуры в онлайн-вещании существует. Первое, с чем мы столкнулись, это с тем, что очень много желающих показывать на онлайн-канале свои обнаженные части тела, это очень востребованная вещь, и все хотят секса, создают канал на Rutube и на этом канале начинают показывать свои части тела. Их пришлось всех вынести на отдельный сервер, выделить им там пространство, мы таким образом осуществили акт цензуры, но мы в результате создали визуально экологически чистую среду, потому что, может быть, они хотят показывать, но не все хотят это смотреть. Для желающих мы говорим адрес, куда пойти, чтобы на это посмотреть. Сейчас новый сервис Smotri.com, наши конкуренты, они тоже уткнулись - они дали возможность вещать всем желающим и получили десятки тысяч порноканалов...

(Общий разговор.)

Аскар: Но я бы не хотел, чтобы мои дети, например, в интернете на это натыкались. А политическая цензура - это очень большая и сложная задача, я думаю, что она будущими властями будет осуществляться таким образом, что будут созданы молодежные политические центры вещания по всей стране и фактически оппозиционный контент будет задавлен прогосударственным контентом. То есть все равно нельзя в интернете заблокировать все марши несогласных, все записи попадут в интернет, из всех городов. И поэтому властям, которые захотят с этим бороться, нужно будет просто создать в десять раз превышающее количество контента - дни городов, дни рождения мэров...

Филипп: Не только по количеству, но и по конкурентоспособности контента - совершенно правильно.

Аскар: Да, конечно. Потому что в интернете у человека есть выбор, что смотреть. Он будет включать интернет...

Филипп: Цензурирование будет потихонечку отходить на второй план, а в первую очередь речь пойдет о подконтрольности СМИ, мягком цензурировании, то есть финансовых каких-то вливаниях, подпитках, и прежде всего это будет конкуренция контента. Вот у Аскара проблема - это порно, а у нас проблема другая, я говорю про политическое вещание, это дебилизация. То есть мы наблюдаем такую картину: создается некий информационный вакуум в медиапространстве, который нужно обязательно чем-то заполнять. Мы видим, например, что ряд наших, скажем, коллег занимаются просто прямой дебилизацией. То есть им выгодно создание мифа о политике как об абсолютно дебильной составляющей, в которую никто не должен приходить. Вот это то, что нас прежде всего пугает, и то, с чем мы будем бороться. Мы будем делать канал именно для мыслящих людей, для экспертов, для журналистов. Плюс, возможно, что мы даже сделаем закрытую версию канала, которая будет по подписке. Пока немножко рано об этом говорить, но надо сказать, что, несмотря на то, что мы транслировали Марш несогласных, не было никаких попыток давления на нас. И мы чувствуем, что даже властям, даже настоящему Кремлю, не Тувалинскому, как мы, это крайне интересно. У нас есть информация об очень высокопоставленных зрителях наших трансляций. Мы рады, если людям это поможет для принятия решения, для правильного решения, чтобы они не получали информацию из подконтрольных им же СМИ. Потому что это может привести к очень печальным последствиям.

Николай: Как говорится, если президент получает информацию о ФСБ от ФСБ, тогда ничего хорошего из этого президента не получится.

Филипп: То есть он должен получать информацию о ФСБ от Госнаркоконтроля?

Николай: И еще по поводу рентабельности этого проекта. Идет определенная отдача, определенная востребованность зрителей, востребованность заказчиков. Рентабельность аудитории, восприимчивой к дебилизации, очень мала, и мне кажется, в интернете есть люди гораздо серьезнее, которые работают как сетевой вирус в хорошем смысле этого слова.

Филипп: Я не согласен с тобой. Я думаю, что эта ниша дебилизации тоже очень важна. Дебилизация тоже должна быть управляемой, идти в подконтрольном русле. То есть молодежь, большая часть, смотрит шоу... Если вспомнить "Политкоктейль" - это самая популярная передача, она никакого содержания не имела. Это сплошные эмоции, это исключительно шоу, контента там было ноль.

Николай: Есть, конечно, в этом и положительные стороны в виде акций в пятьдесят человек.

Филипп: То есть это мобилизационный ресурс?

Николай: Да, абсолютно. Но у большинства реакция дальше клика не продвинется.

(Общий разговор.)

Аскар: Я еще хотел бы отметить опасность некоторых тенденций в западном секторе видеоконтента. Потому что западный Youtube, который сейчас приходит в Россию... Мы будем выигрывать у Youtube за счет конкурентных преимуществ, но там есть вещи, которые меня просто пугают. Потому что, если ввести на Rutube в поиске "Политика", будет определенный набор роликов всяческих, там будут и марши несогласных, и ролик движения "Наши", "Молодая гвардия", кто угодно. Но если искать на Youtube "Политика в России", то там в том числе будут всплывать видеоролики, записанные Кавказ-центром, на которых российским солдатам отрезают головы, и это всех устраивает. Призывы Удугова, пропаганда чеченских боевиков, у нас этого нет, у нас есть модераторы, которые с этим борются. Это деструктивный контент, который, я уверен, здесь никому не нужен.

Филипп: Если бы я был цензором кремлевским, то я бы однозначно запретил Youtube и забашлял бы деньги Rutube...

(Общий разговор.)

Аскар: Я просто скажу еще про "Ростелеком", IP-телефонию и междугородние переговоры. Те, кто строят систему междугородних переговоров в России, они вкладываются в провода, в инфраструктуру, которая покрывает всю страну. Это большая социальная нагрузка, потому что нужно один кабель дотянуть докуда-то, и ты закапываешь в землю здесь много денег. Мы сейчас, когда строим нашу опорную сеть в виде узлов по всей стране, в каждом городе открываем свой узел, хотим получать локальный контент и в том числе сегрегировать контент по локальному принципу, мы в это вкладываем огромные частные деньги. Западные сервисы, естественно, в этом не заинтересованы, они для этого ничего не делают, они просто тупо зарабатывают деньги на рекламе вокруг летящих в лицо тортов. Они говорят: посмотрите, посмотрите, вон чуваку кинули в 150-й раз тортом в лицо. И подросток 14-летний, кстати, добравшийся до интернета, с удовольствием это смотрит: смотри, у него упали штаны, смотри, ему пробили череп. Помните "Человека с бульвара Капуцинов" - мистер First и мистер Second? Это разный контент, и если люди просто зарабатывают на рекламе вокруг контента и им не важно качество контента вообще, а просто нужно побольше денег, то фактически у них нет никакой социальной ответственности. Я, собственно, сейчас очень высокие слова говорю, но мы живем в этой стране, мы выращиваем своих детей, мы заинтересованы в том, чтобы развиваться, чтобы вместе с нами развивался наш зритель.

Филипп: Высокие слова говоришь.

Ведущая: Вот сейчас все примерно представляют себе интернет-телевидение, но всех будоражит идея мобильного телевидения, чтобы смотреть собственно телевидение, и неподцензурное в том числе, персональное, с мобильного телефона. Насколько это реально?

Аскар: Это, конечно, очень реально. Это как раз попытки вылезти за тот час телесмотрения, который сейчас есть, чтобы человек мог смотреть в любой момент, - это во-первых. Во-вторых, повышение актуализации контента, чтобы человек о событиях узнавал не вечером, а в тот момент, когда они происходят. Мы работаем над этим. Мобильное телевидение - это очень перспективно, есть несколько проектов в России, они все основаны на 3G-сетях новых, которые сейчас как раз появились. В Москве появились тестовые зоны 3G, мы ведем тестирование как раз вместе с операторами связи, у мобильного телевидения есть два конца: первое - это смотреть с мобильного устройства, а второе - это транслировать с мобильного устройства, и это тоже очень важно. Буквально через год человек сможет, включив телефон, сразу начать вещание на тысячи людей. Вот он увидел, что сейчас что-то происходит...

Ведущая: То есть мобильная журналистика...

Аскар: Это будут сетевые структуры, к этому надо готовиться, нужно это организовывать.

Филипп: Правда, будет, как обычно, непонятно, член это или банан.

Аскар: Ну, конечно, должна быть какая-то модерация...

(Общий разговор.)

Ведущая: А возможно ли так, чтобы операторы стали цензорами?

Аскар: Нет, государство будет эту роль выполнять. Оператор заинтересован в увеличении трафика, он сам не может...

Ведущая: А государство через оператора может?..

Аскар: Государство должно ввести паспортизацию вещателей, и анонимного вещания не должно быть, на мой взгляд.

Ведущая: А у вас есть такая информация, ведется ли уже работа с сотовыми операторами, вырабатываются какие-то критерии сотрудничества?

Аскар: Сотовые операторы сами в этом не заинтересованы, для них это затраты дополнительные для того, чтобы авторизовывать и вести учет всех этих вещателей, они сами это делать добровольно, так же как и в случае с СОРМ, не будут. Если государство их обяжет это делать (а оно, наверное, обяжет), тогда мобильные операторы будут отслеживать вещателей хотя бы формально. А пока они никак не заинтересованы в этом.

Филипп: Спроси меня, пожалуйста, кто нас поддерживает.

Ведущая: Кто вас поддерживает?

Филипп: Прежде всего хочу выразить благодарность Rutube, это наш технический партнер, он им был, есть и будет. Это "Корбина-ТВ", а также ФЭПовские структуры, в частности, их проект ФЭП-ТВ и лично соучредитель проекта Алексей Чадаев. Соучредителю проекта "Kreml.tv" можно, наверное, благодарность не выражать, потому что не фиг прогуливать такие лекции.

Слушатель: Можно вопрос? А как вы видите свою дальнейшую перспективу развития? В какую сторону вы двинетесь и как вы будете развиваться, то есть ваши перспективы?

Аскар: Мы, Rutube, не то что именно политическое вещание, у нас огромная развлекательная часть и музыкальная, и мы будем развивать отношения с правообладателями. Потому что с 1 января вступает в действие новая редакция закона о защите авторских и смежных прав в интернете, она очень жесткая, кстати. В результате, конечно, придется весь контент легализовать. Мы должны помочь позволить правообладателю и пользователю зарабатывать на этом контенте. То есть автор должен захотеть выкладывать ролик на сервер Rutube.ru. Поэтому мы будем мотивировать зрителей смотреть, авторов - создавать, будем такой воронкой для контента всяческого, в том числе политического.

Филипп: Мы начинали с прямых интернет-трансляций мероприятий государственных органов, таких как Общественная палата. Хотим транслировать и остальные структуры, например Государственную думу. Для этого не нужно больших усилий и ресурсов. Мы планируем вещать с сохранением аналитики, но в расслабленном стиле, при этом у нас будет место для хоум-видео, то есть мы с удовольствием будем размещать материалы о разных уличных акциях, так называемых акциях прямого действия, которые, естественно, находятся в рамках законодательства. Мы планируем сами создавать свой контент - например, в ночь со 2-го на 3 декабря, сразу после выборов, мы вещали буквально в ста метрах от ЦИК РФ. У нас были, как мне кажется, выдающиеся российские политологи, которые очень много интересного сказали. К тому же я считаю крайне перспективным создание телемостов из разных регионов.

Ведущая: У меня как раз вопрос: каким образом вы будете устраивать с регионами телемосты?

Филипп: Технически как это будет происходить? Скорее всего, это будет по интернет-каналам, то есть это будут две студии в разных местах, где собираются эксперты. Прежде всего, это удешевление трансляции, поскольку нам не нужно для этого арендовать спутники, нам не нужно привозить грузовики с телевидения, несмотря на то, что мы проводим профессионально видеосъемку на местах. И в ближайшее время мы планируем это сделать с территориями постсоветского пространства.

Аскар: Я просто хотел сказать, фишка в чем. Центральные каналы добрались сейчас до регионов и давят местные студии телевидения. И такая проблема на местах в регионах сейчас есть. Люди готовы производить контент. Есть люди, которые хотят потреблять этот локальный контент, новости городов, там, этот актуальный локальный контент, но при этом это все задавливается большими деньгами и большими трансляциями из центра. Соответственно, эти студии приезжают к нам в Rutube и говорят: ребята, что нам делать и как нам дальше развиваться? И мы им говорим: ребята, давайте делать агрегатор локального контента, давайте вы будете снимать этот локальный контент, вы будете поставлять его через интернет центральным каналам; если нам нужна передача "Перекличка по стране", чтобы была там одна главная новость из каждого города-миллионника, предположим. И еще - мы сейчас выходим за границу, открываем свой сервер в Казахстане, и это очень интересное такое кросс-культурное проникновение, потому что, с одной стороны, здесь у нас один и тот же язык русский, слава Богу, на всем постсоветском пространстве, и нам интересно, что происходит в Казахстане, а Казахстану интересно, что происходит у нас, и мы говорим на одном языке, и наш контент может переливаться туда-сюда.

Ведущая: У меня вопрос: а на Западе нет аналогов вот таких вещей и не было?..

Аскар: Есть, есть сервера, которые вещают...

Ведущая: Мне кажется, что вот там такая же история существует.

Филипп: Но это разные вещи, например, Rutube и "Kreml.tv" - мы узко специализированы...

Аскар: Да. Мы - техническая платформа, а они - политический вещатель...

Филипп: Поэтому мы дружим и у нас не может быть никакой конкуренции.

Аскар: Нам чем больше контента - тем лучше. Я думаю, в ближайшее время будет создана видеобиржа контентная, как есть фотобиржа, куда люди выкладывают фотографии, и любое СМИ может купить фотографию с места события, и там можно заплатить деньги, по карточке купить онлайн. Так и у нас будет то же самое с видео. И люди смогут размещать на биржевой площадке свой видеоконтент. И в частности, между прочим, очень интересная штука будет - появится биржевой телеканал, у которого будут выставляться на продажу таймслоты, в которые будет вставляться определенный контент и...

Ведущая: Время будет продаваться.

Аскар: Да, время будет продаваться, и будет динамически составляться программа телепередач на следующую неделю. Будет составляться в воскресенье в результате интернет-телесмотрения. Этот востребованный контент, прошедший обкатку в интернете, будет вставляться в канал. В настоящий момент у нас совместный проект есть с каналом ДТВ, и на ДТВ попадают самые лучшие ролики в течение дня. Вот люди смотрят ролик в интернете, он становится популярным, люди за него голосуют, и в конце дня в тот же день этот ролик попадает в телевизор, попадает на миллионный экран. Таким вот образом будет формироваться целый телеканал.

Николай: Я хотел бы добавить по поводу тенденций в мире. Вот два примера. Первый - это проведенные интернет-дебаты на одном из американских видеоресурсов во время выборов в Соединенных Штатах, миллионы человек смотрели по интернету и только в интернете это вещание. Это было удобно и не вызывало отторжения. Люди в большинстве случаев теперь работают за компьютерами. Обычное ТВ - это, в первую очередь, пища для домохозяек, режущих морковку на кухне, ему перестали доверять определенные слои общества. Люди, которые работают, тратят на работу основное свое время. Именно во время работы люди и поглощают информацию, интернет-контент в это время востребован больше всего. Второй пример - из Японии, которая является законодателем мод в технологиях. По всей Японии в одном прогрессивном и общедоступном формате любой человек может смотреть на мобильном телефоне любой сетевой видеоконтент. В обеих странах это уже работает повсюду. К нам это придет гораздо быстрее, чем любые другие технологии. Телевидение высокого разрешения и т.п. требует полной смены всего парка оборудования, а это миллионы! Интернет-технологии гораздо прогрессивней развиваются, и их гибкости можно позавидовать, да и цены гораздо ниже, и скоро они проникнут во все сферы человеческой жизни.

Филипп: Про качество трансляции я могу сказать, что если сейчас в основном видео идет в маленьком экранчике в углу вашего монитора, то я обещаю, что уже в следующем году, в ближайшем, в 2008-м, мы по качеству превзойдем телевизионную картинку. И если нам не отдадут Останкинскую башню по-хорошему, то мы ее разрушим.

Аскар: И построим фактически новую башню, да. Мы технически готовы сейчас выйти на разрешение выше телевизионного, пожалуйста, просто каналы связи по стране не позволяют.

Ведущая: Ну что ж, на этой оптимистической ноте мы заканчиваем сегодняшнюю нашу дискуссию.