От редакции. Конституция РФ провозглашает, что Россия – демократическое, правовое государство. Это означает, что защита «Прав человека» должна быть основополагающим императивом российской власти. Однако в те моменты, когда властные структуры выступают в защиту «прав человека», в частности права человека на свободу, общество ополчается против государства, усматривая в его действиях скрытую и не очень приятную подоплеку. Так произошло с делом Егора Бычкова, врача-нарколога, которого определенный сегмент российской общественности считает пострадавшим от карательных действий государства истинным сторонником свободы человека.

Иными слова, в общественном сознании россиян произошла определенная инверсия – человек, лишавший людей свободы, воспринимается как истинный борец за свободу. Однако, возможно, эта инверсия в скором времени будет преодолена благодаря деятельности «либертарианцев» – современных наследников классического либерализма, утверждавшего в качестве главной ценности ту самую свободу, за которую ныне страдает Егор Бычков. Это пока не очень влиятельное движение постепенно набирает силу. У них уже есть своя партия, свой сайт, а воздействие этого движения на наиболее активный сегмент российского общества, пользователей «Живого журнала», трудно переоценить. «Русский журнал» решил познакомить своих читателей с теми, кто вероятно, завтра будет определять политическую повестку дня. О том, кто такие русские либертарианцы и чего они хотят, для читателей РЖ рассказывает колумнист Inliberty.ru Вадим Новиков.

* * *

Либертарианство – это несколько неуклюжее название, которое возникло и распространилось по всему миру вследствие особенностей американской политической жизни. По существу, либертарианство – это хорошо всем знакомый либерализм в его классическом виде. Дело в том, что на протяжение XX века в США под тем же названием «либерализм» распространялось совершенно иное политическое течение, в которое проникло довольно большое количество левых элементов. С некоторой условностью можно сказать, что идеология Демократической партии – это сочетание широкой поддержки свободы в личной жизни (гомосексуальные браки, аборты, наркотики и прочие вещи) с идеей о том, что государство должно активно участвовать в экономической жизни и проводить активную социальную политику.

Получилось, что под одним и тем же названием существовало два сущностно разных взгляда на политическое устройство. Соответственно, классические либералы, то есть либералы в том смысле, в каком это слово употреблялось в XIX веке, с какого-то момента начали называть себя «либертарианцами». То есть, первый факт: либертарианство – это обозначение либеральной идеологии в виде, максимально близком к ее классическому состоянию. Если бы не было такой путаницы в понятиях, как в США, то слово «либертарианство» не нужно было бы вообще придумывать.

Сущность либертарианского взгляда на мир может быть суммирована в нескольких простых предложениях. Первая идея: легитимным основанием для применения насилия может быть только применение насилия. Этот принцип распространяется как на частных граждан, так и на государственных чиновников. Допустим, я употребляю наркотики, ни на кого не нападаю, занимаюсь своей жизнью и, возможно, порчу свое здоровье. Либертарианство говорит, что это моя жизнь и мое тело, и никто не имеет права на меня нападать. Собственно говоря, это первая идея. Вторая идея, точнее, прояснение первой идеи заключается в том, что либертарианство – это правовая философия. То есть либертарианство касается того, что должно быть прописано в законах. Либертарианство это не какая-то этическая система, которая учит, как правильно жить; нет какого-то либертарианского образа жизни. Если человек придерживается идеи, что любая агрессия, нападение, нарушение прав собственности и прав на защиту личной неприкосновенности должны пресекаться, даже если это делают чиновники и даже если этих чиновников поддерживает большинство, то человек, который разделяет эту посылку, либертарианец, и нам больше ничего не нужно знать про его этические взгляды.

При этом для либертарианцев чуждо само деление на экономические и социальные права. Согласно либертарианцам, нет ни экономических, ни социальных прав, но есть просто права. В принципе, в широкой трактовке все права, в конечном счете, сводятся к правам собственности: личная неприкосновенность – это система самопринадлежности, собственности на свое тело, есть еще собственность на что-то еще и т.д.

* * *

Российские либертарианцы не сильно отличаются от западных. Ведь названия идеологий не пустой звук. Человек, который не разделяет базовые ценности или не разделяет в общем и целом один и тот же канон признаваемых текстов, ни в России, ни в США не может быть либертарианцем. В этом смысле я не вижу отличий. То есть, если бы были значимые отличия, если бы люди ориентировались на какие-то другие каноны, значит, это была бы просто часть какой-то другой политической традиции. Если различия и есть, то они скорее касаются риторики. Например, в США очень большое значение имеют образы Конституции и отцов-основателей. Все политические силы, так или иначе, апеллируют к этим образам. Понятно, что в России ссылки на Мэдисона работают далеко не так эффектно. Короче говоря, либертарианство – это международная традиция, в этой традиции есть некоторый корпус признаваемых текстов. Национальные отличия касаются скорее не корпуса текстов, а особенностей риторики и аргументации.

Интересный вопрос – это соотношение «либертарианцев» и «либералов» в России. Если говорить лично про меня, то я вполне комфортно использую оба названия. Меня устраивает слово «либертарианство», оно удобно тем, что имеет конкретное значение, потому что слово «либерал» очень широкое, оно используется для обозначения какого-то общего настроя души, например, благодушный, мягкий человек, оно также используется для характеристики очень широко понимаемого западничества, например, если ты не хочешь обратно в Советский Союз, если ты хочешь жить примерно так, как на Западе, то ты либерал. Хотя понятно, что в западных странах есть очень много вещей, которые не соответствуют идеалам, по крайней мере, классического либерализма. Слово «либертарианство» намного точнее отражает сущность явления, но у слова «либерал» есть очень большое преимущество: оно интуитивно понятно и указывает на связь с истоками традиции.

Политическая позиция российских либертарианцев неоднозначна. Если говорить не про политическое устройство и долгосрочные цели, а просто про оценку текущего момента, то тут всё очень легко. Правительство, Президент, Государственная Дума и Конституционный суд проводят политику, которая очень сильно отклоняется от классических либеральных идеалов. То есть тут есть принципиальное расхождение, которое касается политики в отношении буквально каждой сферы жизни, начиная от интерпретации Конституции и заканчивая вопросами налогов, импортных пошлин и отношения к азартным играм. Если бы либертарианство было политическим течением, а не идейным, то у либертарианцев были бы все основания стать оппозицией.

Что касается долгосрочных идеалов государственного устройства, то взгляды либертарианцев довольно сильно разнятся: можно выделить два течения. Одно течение называется минархизм, то есть минимум власти. Сторонники этого течения разделяют идеал демократического государства, которое занимается очень узким набором функций, сводящихся к защите жизни, здоровья и частной собственности. То есть, это суды, армия и милиция – всё, список на этом окончен. И есть наряду с этим другое течение – анархо-капиталистическое, главный тезис которого – государство должно отсутствовать. Анархо-капиталистический идеал предполагает, что всё на свете должно достигаться за счет добровольных соглашений людей, государству нельзя доверять даже полицию, эта работа должна быть передана частным охранным агентствам и частным судам. Вот, собственно говоря, два основных идеала.

Но, разумеется, эти идеалы носят долгосрочный характер. В течение года или двух в России государство не станет ни минимальным, и не будет демонтировано. Значит, актуальными становятся более частные и краткосрочные задачи. У меня такое впечатление, что вне зависимости от сказанного деления, по крайней мере, на уровне тактики все в общем и целом разделяют идеал демократического государства, выборности на различных уровнях и так далее.

Либертарианство в России еще не стало какой-то оформленной силой. Если оценивать его влияние, то можно выделить два обстоятельства. Во-первых, каково бы ни было это влияние, как бы мы его ни оценивали, факт в том, что правительство не проводит либертарианскую политику, а большинство людей не разделяют либертарианские идеалы. Но при этом парадокс в том, что многие либертарианцы, вопреки кажущейся оппозиционности, довольно много и тесно сотрудничают с государственным сектором.

То есть среди либертарианцев не так мало людей, так или иначе занимающихся экономической политикой. Это первое наблюдение.

Второе наблюдение – среди журналистов либертарианская прослойка становится все более заметной. Посмотрите на колумнистов сайта «Инлиберти.ru»: редактор отдела экономики «Коммерсанта» Дмитрий Бутрин или, например, Кирилл Рогов. Все это очень публичные люди. В общем, я знаю немало журналистов, которые так или иначе, может быть, не на сто процентов, но очень близки к тем ценностям, которые исповедуют либертарианцы. К этому стоит добавить людей, которые так или иначе участвуют в процессах принятия решений в государстве. В общем, все же некоторое влияние есть.

Однако мне не кажется, что либертарианцы сегодня особенно заинтересованы в какой-то политической активности, в создании партий или чем-то еще. Во многом это, конечно, связано с текущим составом либертарианства. Там очень много людей интеллектуального труда и в целом не очень большая концентрация трибунов, которые желают поднимать массы. Плюс многие либертарианцы испытывают довольно большую нелюбовь ко всему, что связано с политикой. Так что пока главные события в либертарианской жизни – это, прежде всего, интеллектуальные события, регулярные мероприятия, например, Лебедевские чтения или чтения Адама Смита. Но при этом либертарианское сообщество уже стало в каком-то смысле самоподдерживающимся: издается литература, есть преподаватели в различных ВУЗах, которые распространяют эти идеи и т.д.