22 сентября в Александр-Хаусе состоялся круглый стол "Умная политика Медведева: кадры для аппарата или просвещение социума?". Организаторами мероприятия выступили Фонд эффективной политики и Российский государственный гуманитарный университет.

В заседании круглого стола приняли участие президент Фонда эффективной политики Глеб Павловский, главный редактор журнала "Пушкин" Валерий Анашвили, член Общественной палаты РФ Иосиф Дискин, член Общественной палаты РФ Алексей Чадаев, шеф-редактор Kreml.org Павел Данилин, генеральный директор Фонда эффективной политики Кирилл Танаев, директор Международного Центра передовых исследований и сравнительного анализа ЕС-Россия/СНГ Ханс-Георг Гейнрих, шеф-редактор "Русского журнала" Борис Межуев, директор Русского Института Сергей Чернышев, научный Директор Международного Центра передовых исследований и сравнительного анализа ЕС-Россия/СНГ Людмила Лобова, главный редактор сайта Liberty.ru Вячеслав Данилов, декан факультета истории, политологии и права РГГУ Александр Логунов, директор Института прикладной политики Ольга Крыштановская, доцент факультета истории, политологии и права РГГУ Галина Михалева, руководитель аналитического управления Центра политической конъюнктуры России Александр Шатилов, заведующий образовательными программами ФЭП, историк, преподаватель РГГУ Ирина Чечель, а также студенты, аспиранты и преподаватели РГГУ. Ведущим мероприятия был политолог Кирилл Танаев. Собравшиеся эксперты обратились к смыслу последних предложений Дмитрия Медведева и попытались сформулировать определение того, что такое умная политика президента.

Вначале слово взял президент ФЭП Глеб Павловский, который предложил присутствующим обратиться к содержанию нового курса президента России Дмитрия Медведева. Политолог считает, что необходимо рассматривать модернизационный дискурс президента в свете общественных событий последнего времени. В России наступил период большой интеллектуальной подвижности, и идеи появляющиеся в России стали интересными. Павловский выдвинул тезис, что умная политика является условием современного просвещенного демократического государства. По мнению президента ФЭП, умная политика была свойственна политической команде, стоявшей у власти в стране в последнее десятилетие. Павловский назвал ее "элитистски-меритократической" умной политикой. Власть работала с теми ресурсами, которые были в ее распоряжении, и исходя из того факта, что более компетентной группы в России просто не существует. Однако модель умной политики на сегодня находится в определенном кризисе, поэтому сейчас необходима рефлексия ее оснований и пределов. Президент Медведев предлагает обществу переосмыслить эту модель в ходе широкой общественной и экспертной дискуссии. Павловский считает, что сейчас перед Россией стоит выбор: либо модернизация властного ядра путем оснащения современным экономическим и политическим инструментарием, либо демократическая модернизация, которая будет происходить через вовлечение новых групп, участвующих в процессе модернизации. Если переформулировать дихотомию, то выбор стоит между развитием элитистской модели или общественным просвещением. Последнее, с точки зрения президента ФЭП, является предпочтительным.

Александр Логунов начал с ироничного замечания, что если умом Россию не понять, то когда о какой "умной политике" может идти речь? Он отметил в качестве положительного момента, что осмысление ситуации в стране становится политическим фактором. При этом у президента Медведева в ходе этого осмысления явно вырисовываются три ограничения: во-первых, подчеркивание демократии как универсальной ценности, во-вторых, подчеркивание того, что с Западом мы говорим на разных языках, а в-третьих, подчеркивание того, что они с Путиным "одной крови". В силу этого, по мнению политолога Логунова, нельзя рассматривать нынешнюю российскую политику в разрыве с какой-то предшествовавшей линией, напротив, преемственность налицо. Но, одновременно получается, что власть выдвигает противоречивые утверждения: с одной стороны, призыв к модернизации и повторение того, что предыдущий курс больше неприемлем, а с другой – фактическое продолжение этого прежнего курса. Риторика дружбы с Западом сожительствует с ястребиными заявлениями. Требования демократизации – с заявлениями о том, что выборы губернаторов состоятся не ранее, чем через сто лет. Возникает вопрос о том, как совместить эти утверждения. Логунов считает, что умная политика - это умная административная политика, базирующаяся на немодернизируемой системе ценностей, и ум тогда - это способ распространения той системы ценностей на все те сферы, где эти ценности еще не были представлены. То есть – речь, по мнению политолога, идет о расширении сферы государственного контроля над всеми сферами общества – это и составляет "линию Медведева", и, одновременно не вызывает оптимизма у наблюдателей.

Известный экономист, глава Совета по национальной стратегии Иосиф Дискин призвал собравшихся к осторожности. Прежде чем отбирать кадры и начинать кого-то учить, необходимы критерии и отбора и понимание, чему учить, - заявил он. Дискин связал "политический ум" с пониманием. Без понимания дефектов системы управления страна будет все время попадать в одну и ту же ловушку. Например, по мнению политолога, проводя административную реформу, российская власть без понимания перенесла систему американского управления на российскую почву. Результат оказался негативным: это лишь привело к тяжбам и конфликтам между министерствами и агентствами, поскольку в России главное - система контроля над финансовыми потоками, а в США - получение результата. Другим управленческим мифом является точка зрения, согласно которой достаточно лишь исправить условия принятия решений и тогда решения будут приниматься исключительно верные. Но в результате такого рода установки, происходит лишь ликвидация государства как такового. Делая ставку на контроль, чиновник лишается инициативы. Чиновничество в итоге депрофессионализируется. Большой проблемой является отказ от обсуждения конечных целей управления. "Мы изучаем показатели, но не анализируем цели", - отметил Дискин. А отказ от оценки по конечному результату - это отказ от политической составляющей анализа проблем. Соответственно, без развитой демократии никто не сможет нормально анализировать проблемы экономики. Член Общественной палаты полагает, что необходимо развитие проблемного подхода: без проблемного подхода невозможна модернизация. Модернизация представляет собой ничто иное, как современный ответ на современные проблемы. Главная задача тогда - понять и идентифицировать проблемы, стоящие перед государством. В заключении Дискин заявил о необходимости демонополизации системы оценки качества государства: нужно лишить СМИ и экспертов монополии на торговлю страхом, полагает он.

Людмила Лобова сосредоточилась на вопросах заключения договора Россия-ЕС. Без понимания внутренней политики России, что свойственно западной экспертизе, остается неясным, почему тормозится подписание этого договора и программ восточного партнерства в целом. "В Москве идут интеллектуальные дискуссии, но на Западе о них не знают", - отмечает политолог. Кроме того, сами эти новейшие дискуссии вокруг модернизации политической системы и экономики, которые ведутся в стране, являются абсолютно неожиданными для Запада.

Ольга Крыштановская восприняла с оптимизмом слова Павловского о том, что интеллект в стране стал вновь востребован. В СССР гуманитаристика была ответственна за производство новых идей. Экспертные среды с академическим бэкграундом стали идеологами в частности перестройки, "пусть этот пример, вероятно, и не вполне удачен", - заявила известный российский специалист по элитам, - в 90-е годы интеллигенция потонула в безденежье. Сейчас для представителей гуманитарной науки появилась новая надежда. Крыштановская также указала на существования альтернативы, стоящей сейчас перед властью: либо подбирать специальные кадры аппарата, либо заниматься более масштабной и амбициозной задачей по просвещению социума. В экспертных средах есть группы, которые настаивают только на решении первой проблемы. С этой точки зрения, необходимо убрать нынешних управленцев и набрать новых. Но возникает вопрос о том, где взять другую бюрократию? Поэтому задача просвещения всего общества становится приоритетной.

Политолог Галина Михалева акцентировала внимание на следующем парадоксе: в России для того, чтобы изменить систему, нужны новые люди, но попав в коррупционную среду эти "новые" люди превращаются в "старые" кадры. Михалева интерпретировала слова Медведева о Путине в том смысле, что, вероятно, следующие сто лет губернаторов выбирать будет невозможно. России нужна свобода слова и демократизация режима, но как должна быть устроена будущая политсистема - понимания пока не наблюдается. Она также затронула тему отношения правящего слоя к обществу. В России со времен перестройки слабо меняющиеся элиты строили систему, основанную на недоверии власти обществу. В этой ситуации поиск новых кадров становится проблемой. Помимо этого власть постоянно подает противоречивые сигналы: то мы с Западом дружим, то – враги, то у нас демократия, то губернаторов избирать нельзя. И пока элиты не начнут доверять обществу и реализовывать программы для просвещения общества - ничего не изменится.

Сергей Чернышев предпочел говорить аналогиями. Он сравнил Россию с гаремом, из которого уехал старый султан. Гарем частично разбежался, а частью занялся фитнесом в ожидании того, когда подрастет новый султан. Новый султан пока еще не вырос, и какая у него будет половая ориентация - пока до конца не ясно. И тут вдруг молодой султан выступил с речью о важности регулярной половой жизни. Гарем возрадовался и засуетился. Экономист Чернышев попросил не проводить никаких аналогий его речи с действительностью. Затем Чернышев зачитал собравшимся фрагменты из "Государства" Платона. Мораль, которая должна была следовать из этого чтения, состояла в том, как сделать так, чтобы политики осознали роль институтов, и какова роль интеллектуалов при этом.

Известный политолог Павел Данилин отметил, что у умной политики есть две составляющие: компетенция и гуманная политика. Гуманная политика - это "незлая политика", но и "не добрая", потому что добрая политика - это неумная политика. "Добрая политика – это собрать все и раздать пенсионерам, чтобы завтра им же давать было нечего, и они вымерли". Что касается гуманной политики, то это циничная политика по выбору гуманизма. Это циничный и рациональный выбор - сбережения кадров и запрета на репрессии. Далее политолог Данилин напомнил участникам круглого стола про доклад Бориса Немцова о мэре Москвы и назвал его некомпетентным. Тот тип критики, который осуществляет некомпетентная оппозиция, приводит к консервации управленческих кадров, которой прощается все - от легкой коррупции до прямого воровства, поскольку альтернатива кадрам – клоуны, - заключил Данилин. Умная политика - это гуманная и компетентная, она не позволяет сохраняться у власти тем, кто вредит этому гуманизму.

Александр Шатилов обратился к общему смыслу последних высказываний президента Медведева. Власти нуждаются в развертывании актуальной повестки, предшествующей посланию. Инициативы Медведева означают, что период стабилизации завершен, кризис контролируем, и Россия должна смотреть вперед, а не ограничиваться решением лишь текущих проблем. Адресат инициатив президента – и Запад, и российская аудитория. Запад, по мнению политолога, уже готов рассматривать Россию в качестве партнера, что отражается, например, в действиях администрации США в отношении РФ. Российское общество также позитивно отнеслось к месседжу Медведева, суть которого состоит в прагматизации политики и уходу от персональной идеологии. На вопрос о том, направлены ли инициативы президента против Владимира Путина, Шатилов ответил отрицательно. Речь идет о консолидированной позиция дуумвирата, и идея умной политики - это консолидированная позиция власти.

Катарина Беранек назвала российскую "умную политику" - smart politics, и попросила собравшихся объяснить, что имеется в виду под такого рода новым политическим стилем власти.

Борис Межуев постарался взять ответственность за смысл выражения на себя. Он заявил, что термин "умная политика" относится не к управлению, а к описанию политики экспертным сообществом. Это слова, которые следует относить к политологам и политическим философам. Шеф-редактор "Русского журнала" отметил, что политику часто представляют наивно, и политики этим пользуются. В частности, когда политика описывается в терминах вызовов и реакций, - это наивное описание. В политике есть ценности, есть интересы, тогда как вызовы - это только третья по счету составляющая политики. Для России самый болезненный момент - вопрос о ценностях. Ценностный выбор у нас происходит как правило ad hoc. Так, например, в 90-е никто не понимал ценность демократии как таковой, поскольку демократия понималась как инструмент перехода к рынку. Только в 00-е Россия с подачи американцев вдруг поняла, что демократия - это ценность которую надо сохранять. Межуев заключил, что политика - это эксперимент с вытаскиванием людей - людей, готовых посмотреть непредвзято на то, что происходит со страной. В силу новизны эти люди в состоянии по-новому взглянуть на политику и привнести в нее рациональное, реализовав "умную политику".

Доцент РГГУ Мария Штейман отметила крайнюю важность вовлечения молодежи в социокультурный просвещенческий дискурс. Культура - это механизм формирования национальной идентичности. Так, современное российское кино сейчас отражает не идеологию, а интересы определенных групп, что недопустимо. Отсутствие культурной политики приводит к десоциализации молодежи. России же нужны граждане, а не массы.

Наталья Шатина из РГГУ заявила, что все, с чем мы имеем дело, - это декларации. Мы похожи на советское общество, обсуждающее задачи Х съезда КПСС, указал она. Но общество сейчас не рождает свои политические вопросы. Главные темы в политике - это внесенные в общественную дискуссию извне, и политика остается во многом реактивной - что у власти, что у общества.

В заключении Ирина Чечель попросила Глеба Павловского и Александра Логунова ответить вновь на вопрос о смысле новой русской smart power.

Александр Логунов сообщил, что, по его мнению, власть хочет нравиться и хочет вызывать доверие. Для нашей власти это особенно актуально, поскольку уровень внешнего доверия граждан западных государств к президенту РФ даже ниже, чем к президенту Ирана. Логунова волнует, настораживает и тревожит, что не видно никаких реальных изменений в отношении повышения качества российской политики и управления. Он также выразил тревогу в связи с тем, что власть иногда ставит вопросы собственного самосохранения превыше всего, что приводит всегда к жестким кризисам.

Глеб Павловский в ответ сообщил, что обвинение власти в злоупотреблениях тактиками самосохранения недостаточно обосновано. В действиях власти нет ничего, что в данном случае выходило бы за рамки банального самоуважения, полагает политолог. Однако на постсоветском пространстве действительно существуют политики, поглощенные вопросами самосохранения, и они действуют совершенно иначе, чем российские власти. В России такой группой стали либералы. Они успешно провалили программу либерализации в начале 90-х и перешли к элитистской концепции лидерства, сделав ставку на сохранение команды ельцинских реформаторов. Как следствие, в России остались до сих пор нелиберализованными все институты, в том числе и экономические, а население России оказалось в заложниках у огромных экономических монополий. Команда Путина сохраняла страну, а не власть. Сегодня люди, которые предали либеральную программу, - по мнению президента Фонда эффективной политики - позиционируют себя как либералы, а те, кто таковыми себя не позиционируют, доделывают программу либерализации. По мнению политолога, политикой управляют не сами политики, - это иллюзия - а повестка. Повестка управляла Путиным и повестка же управляет Медведевым. Сегодня повестка дня - это политическое просвещение страны. А страна находится в точке выбора. И, в конечном счете, выбор будет сделан. Но сделан он будет обществом, а не президентом.

Источник: http://www.liberty.ru/Themes/Prosveschennaya-tandemokratiya-kollekcioniruya-znacheniya-umnoj-politiki