РЖ: Существует мнение, что Московская городская дума контролирует не более 50 процентов финансовых средств Москвы. Так ли это?

Дмитрий Иванович Катаев: Что значит контролирует? Вы имеете в виду, контролирует больше средств, чем правительство, или вместе с правительством? Если вместе, то Московская городская дума по идее контролирует городской бюджет, который, конечно, гораздо меньше, чем 50 процентов всех средств Москвы. И вообще, что такое финансовые средства Москвы? Оборот, доход, прибыль? Понятие очень неопределенное. Если оборот, то, я думаю, это небольшая доля. В законе о бюджете перечислены все источники, из которых складывается бюджет. В итоге, безусловно, городская Дума контролирует меньше 50 процентов средств города.

РЖ: Если это так, то можно ли сделать вывод, что реальный центр власти сосредоточен вне стен городской Думы? Изменит ли сложившуюся ситуацию новый порядок формирования исполнительной власти в Москве?

Д.К.: Дело, конечно, не в том, какое количество средств контролирует городская Дума, а в том, что реально контролируют органы государственной власти Москвы. Эти средства действительно составляют некую долю московского оборота - порядка 10-20 процентов, вряд ли больше. Но ведь все эти средства в Москве распылены, и если они проходят через Москву, то это вовсе не значит, что они имеют какое-то отношение к Москве. Какой-нибудь банк или нефтяная компания получают свои доходы, ведут операции по всей территории России (Москвы это, собственно говоря, непосредственно не касается). Город получает только налоги, которые они платят: есть доля Москвы и есть федеральная доля. Кроме того, служащие этих компаний работают в Москве, получают и тратят здесь зарплату, платят налоги как физические лица.

Сложившуюся ситуацию наверняка изменит новый порядок формирования исполнительной власти в Москве. Что значит новый порядок? Прекращаются выборы мэра, он будет назначаться. То есть мэр уже не будет зависеть от избирателей, и совершенно независимо от того, кто это будет - останется ли Лужков, или это будет новый человек, - конечно, он будет смотреть уже не на избирателей, а на того, кто его назначил.

РЖ: Критики нынешнего московского мэра упрекают его в том, что он построил предельно централизованную систему управления городским хозяйством, которая характеризуется крайним бюрократизмом и коррупционностью. Стоит ли сейчас перед Москвой проблема децентрализации?

Д.К.: Такая проблема не стоит, поскольку никто децентрализации пока не допустит. Проблема излишней централизации - да, безусловно, стоит. Я думаю, что модель децентрализации зависит, прежде всего, от москвичей. Если они потребуют права реально влиять на то, что происходит у них под носом и чуть дальше - в доме, микрорайоне, районе, - ситуация будет меняться. Но пока в этом смысле особой активности москвичей не видно. И поэтому в ближайшее время это вряд ли произойдет. С другой стороны, конечно, существует объективная необходимость в децентрализации, и если вдруг на федеральном или на московском уровне окажется мудрый руководитель, то он придет к тому, что сама историческая стратегия требует этой децентрализации.

И последнее. Если, допустим, на федеральном уровне кто-то решит, что мэр узурпировал слишком много власти и нужно ее как-то ограничить, тоже могут начать поддерживать какое-то давление снизу, чтобы полномочия передавались вниз, а не концентрировались на городском уровне.

РЖ: Юрий Михайлович Лужков в своей политике делал акцент на сохранение в Москве тех социальных гарантий, которые федеральное правительство урезало или заменяло денежными компенсациями. Критики Лужкова связывают с этой политикой истощение московских ресурсов. Утверждают, что город держится на плаву за счет внебюджетных средств. При этом вопрос о них всегда был табуированной темой. Возможно ли вывести эти средства из "серой зоны"?

Д.К.: Думаю, что это неправильный посыл по нескольким пунктам. С чего вы взяли, что Лужков такой уж приверженец социальных гарантий? Есть московский бюджет, который по размеру, конечно, больше, чем в любом другом субъекте Федерации, кроме, может быть, нефтедобывающих регионов. Есть определенное давление снизу, потому что до сих пор проходили прямые выборы мэра и Лужков пользовался поддержкой 70 процентов избирателей. Этот результат достигался действительно благодаря социальным гарантиям, подачкам, можно сказать. Но именно поэтому он и получал свои 70 процентов. С оглядкой на результаты выборов социальные гарантии и давались. Не будет выборов, не будет и гарантий. Зачем зря деньги тратить? Если останется Лужков - это вовсе не значит, что социальные гарантии сохранятся. Не будет выборов - не будет гарантий. Вот что важно!

Теперь насчет бюджетных средств. Я не совсем понял, что имеется в виду. Официально все средства концентрируются в бюджете, своих личных никто не тратит. Другое дело, что на самом-то деле бюджет расходует гораздо больше средств на строительство, чем на социальные гарантии. Хотя вопрос заключается также и в том, что мы называем социальными гарантиями. Если в социальную сферу включить здравоохранение, образование, доплаты к пенсиям, то тогда это больше, чем расходы на строительство. Если брать в узком смысле социальные доплаты - пенсионерам и учителям (сейчас это все вошло в зарплату), то тогда мы увидим, что на строительство тратится гораздо больше. И никто, между прочим, не обращает внимания на то, что московский городской бюджет сильно дефицитен. Федеральный бюджет давно профицитный, деньги, грубо говоря, некуда девать, поэтому их откладывают во всякие стабилизационные фонды, а московский бюджет, напротив, крайне дефицитен. По дефициту бюджета, по объему заимствований мы уже приближаемся к пределу, установленному бюджетным законодательством, - к 15 процентам. Сейчас у нас объем заимствований составляет порядка 13-14 процентов годового городского бюджета. И это дело очень рискованное. Социальным гарантиям угрожает не только то, что не будет выборов мэра, им угрожает долговая яма. Потому что рано или поздно упадут цены на нефть, а значит, упадут доходы бюджета, валютный долг в рублях вырастет, и в первую очередь от этого пострадают социальные выплаты.

РЖ: Несмотря на то, что Москва уже несколько лет переживает строительный бум, создается впечатление, что отсутствует единая программа развития города. Город развивается бессистемно, вне логики интересов его жителей. Есть ли в Москве силы, которые заинтересованы в появлении такой программы? Возможно ли вообще в таком сверхприбыльном городе, как Москва, переломить логику дикого рынка?

Д.К.: Я уже говорил об этом. Все в конечном итоге зависит от москвичей - захотят всерьез - переломят эту стихийную логику.

Конечно, то, что называется генеральным планом, никакого отношения к реальности не имеет. Город развивается хаотически. Это выгодно строительному комплексу, потому что если бы был настоящий план, перспективный, учитывающий будущие потребности города, то, конечно же, строительный комплекс был бы в гораздо более стесненных условиях. Сейчас еще можно найти лакомый кусок земли, выхватить его, и мы все догадываемся, какими способами: отбить оборону жителей и получить сверхприбыль за счет земельной ренты.

Я уже давно добиваюсь создания градостроительных планов районов, и по моей инициативе был принят закон о градостроительных планах районов. В соответствии с этим законом в градостроительных планах округов записана разработка таких планов, но это дело искусственно и совершенно в открытую тормозится московским правительством, именно для того, чтобы не связывать себе руки.

РЖ: Сможет ли новая Дума стать органом, который будет решать экспертные задачи в своих стенах, а не "штамповать" решения мэрии?
Д.К.: Если реализуется наблюдаемая сегодня тенденция, в которой уверено большинство, то есть в Думу выберут тридцать три депутата от "Единой России" и еще двух, чтобы только обозначить любую вторую партию, тогда, конечно, Дума останется такой, как сейчас. Собственно, уже сегодня Дума полностью зависит от правительства и выполняет все, даже не очень разумные, его указания.