За последние два года произошли серьезные изменения в отношениях внутри треугольника «Россия – Европа – США». В первую очередь они связаны с тем, что Россия меняет свой подход к внешней политике, и главным образом – к отношениям с Западом. Изменения идут в сторону большего партнерства. Если считать грузинскую войну нижней точкой отношений, то мы с тех пор довольно сильно продвинулись вверх.

Это связано с объективными процессами, а именно с изменением экономической конъюнктуры и исчерпанностью экономической модели, которая двигала вперед российский экономический рост до кризиса. Прежняя модель, основанная на высоких ценах на энергоносители и дешевых финансовых ресурсах, себя исчерпала и больше не работает.

Раньше российские компании – как государственные, так и частные – могли вполне эффективно развиваться за счет заемных ресурсов. Теперь этой возможности нет, и нужно обеспечить приток капитала в страну. Это означает, что необходимо открываться и становиться более благоприятным пространством для инвестиций – не для заемных спекулятивных ресурсов, а для реальных инвестиций. А это невозможно без изменения внешнеполитической линии и изменения имиджа страны.

При этом чем дальше, тем меньше Россия находится в системе приоритетов Европы. Особенно если сравнивать с 1990-ми. Россия будет находиться в списке приоритетов Европы лишь до тех пор, пока не диверсифицированы поставки газа.

Впрочем, бизнес надо отделять от политики. Капитал движется туда, где ему уютно и приятно. Да, безусловно, общественное мнение влияет на то, где ему уютно и приятно, но если европейский капитал будет чувствовать себя в России в «сохранности» и безопасности, то, конечно, он придет, независимо от того, что думают по этому поводу европейские политические лидеры.

Конечно, с каждой отдельной страной Евросоюза у нас отношения разные. Но общая европейская линия одна. И контекст един для всей Европы. И в глазах обывателя в Ницце, и обывателя в Штутгарте, и чистильщика обуви в Неаполе Россия выглядит одинаково. В этом смысле Европа представляет собой единый ландшафт.