Константин Никифоров - доктор исторических наук, директор Института славяноведения РАН

"Русский журнал": Как бы вы оценили ситуацию в Сербии в целом после первого тура? Чья победа - лидера радикалов Томислава Николича или умеренного Бориса Тадича - является более вероятной?

Константин Никифоров: Во время первого тура президентских выборов в Сербии ничего принципиально нового, а тем более сенсационного не произошло. Точь-в-точь повторилась ситуация четырехлетней давности, когда во второй тур в том же порядке вышли лидировавший с небольшим перевесом национально ориентированный радикал Т.Николич и прозападный демократ Б.Тадич.

Тогда исход выборов решила поддержка, которую оказал Б.Тадичу национально ориентированный демократ и премьер-министр Сербии В.Коштуница. И в этот раз его голос тоже может оказаться решающим. В нынешнем сербском правительстве партии Коштуницы и Тадича являются коалиционными партнерами, поэтому можно предположить, что ситуация повторится. Хотя Коштуница, насколько нам известно, прямо об этом не сказал и связывает свою поддержку с некоторыми встречными шагами со стороны Тадича.

О таком варианте развития событий говорит и то, что на Сербию в этом направлении сейчас, несомненно, оказывается давление со стороны Запада. Как всегда, в ход пущена политика кнута и пряника. Правда, попытки Евросоюза подписать договор о стабилизации и ассоциации между ЕС и Сербией в период между первым и вторым турами были заблокированы Нидерландами.

Новое, пожалуй, только то, что нынешние выборы проходят накануне возможного провозглашения независимости Косово, причем при поддержке со стороны США и большинства государств ЕС. Это, естественно, приводит к радикализации сербского общества, добавляет голоса Николичу. Но все-таки вероятность победы действующего президента Тадича, на мой взгляд, выше.

РЖ: Несмотря на выраженное русофильство Томислава Николича, ряд экспертов считают, что Москва поддержит настроенного на согласие с ЕС и НАТО Бориса Тадича, не в последнюю очередь из-за экономических интересов "Газпрома", которому Тадич продал 25 января крупнейшую нефтегазовую компанию Сербии - "Нефтяную индустрию Сербии" (НИС). Согласны ли вы с такой точкой зрения?

К.Н.: Во-первых, не нужно преувеличивать роль президента в современной сербской системе власти. Сербия - парламентская республика, и ответственное перед парламентом правительство играет в этой стране главную роль. Да и внешнеполитический маневр у сербской власти крайне ограничен.

Поэтому, во-вторых, и Николич не отрицает интеграцию с Евросоюзом. Он говорит лишь, что сейчас путь туда из-за Косово закрыт и надо идти на сближение с Россией. А затем он обещает расчистить и путь в Европу. Кстати, риторика Николича на этих выборах стала заметно спокойнее, нежели четыре года назад. А его предвыборные заявления, в частности о размещении в Сербии российских военных баз, совсем не обязательно будут выполняться.

В-третьих, большой вопрос - нужно ли это России? А вот соглашение по энергоносителям (и не только покупка НИСа, но и сооружение на территории Сербии газопровода со всей необходимой инфраструктурой) - несомненно, в российских интересах. И это намного прочнее связывает наши страны, чем военные базы. Здесь российские интересы намного шире, чем интересы одного "Газпрома". И на такое подписание было необходимо идти в любом случае и в любой выбранный самими сербами момент.

Наконец, не Тадич, конечно, продавал НИС, а сербское правительство во главе с Коштуницей. Другое дело, что Тадич дал согласие и подгадал это событие именно к своей предвыборной ситуации.

И хотя внешне все это выглядит как российская поддержка на выборах кандидатуры Тадича, на самом деле это продвижение вперед наших интересов.

РЖ: Чем можно объяснить приезд в Россию и обоих вышедших во второй тур кандидатов в президенты, и премьера Воислава Коштуницы, и уже выбывшего из президентской гонки министра по инфраструктуре Велимира Илича? Как это связано с тем обстоятельством, что Москва традиционно считается одним из главных внешнеполитических игроков, влияющих на политику в Сербии?

К.Н.: Вы совершенно правы, сербское руководство может занимать разные позиции, но народ во многом еще сохранил знаменитое сербское русофильство. И любой сербский политик строит на этом часть своей предвыборной кампании.

О том, что Тадич, несомненно, подгадал свой приезд в Москву, я уже сказал. Кстати, довольно активно он использовал и поздравление с 50-летием, которое отправил ему В.Путин. Хотя, конечно, это лишь совпадение, элемент вежливости и протокола - один президент поздравляет другого.

Коштуница и Илич были обязаны приехать в Москву по долгу службы. И не они одни. Сербская делегация была большой и представительной.

Наконец, Николич пока, к сожалению, в Москву так и не приехал. Он не мог быть в официальной сербской делегации, потому что не занимает официального поста. А ехать не по приглашению президента или премьер-министра, как в случае с его оппонентом, посчитал, по-видимому, ниже собственного достоинства. Очень жаль, так как его мнение в России хотелось бы тоже услышать.

РЖ: Каков русский фактор сегодня в Сербии? Что является определяющим для сербов в отношении к России? Какое место в этом отношении занимает 1999 год? Есть ли у сербов ощущение, что русские их предали?

К.Н.: Российское влияние в Сербии в 90-е годы прошлого века была заметно ослаблено. Виной тому и объективная в те годы слабость России, которая мало что могла сделать, и грубые промахи российского руководства, прежде всего верхушки МИДа. Такая политика и привела в конце концов к натовской агрессии 1999 года против Югославии. Вернее - ей способствовала. Да и на этапе поиска урегулирования Россия через своего спецпредставителя В.Черномырдина помогла выкрутить сербам руки и заставить их пойти на унизительный мир, согласиться с фактической потерей Косово.

Отсюда и отношение к российскому руководству (не к русским!) было соответствующим. Сейчас положение во многом выправилось из-за твердой позиции России, отстаивающей незыблемость принципов международного права. Если бы не Россия, Косово для сербов было бы уже давно потеряно не только де-факто, но и де-юре. И сербы это прекрасно понимают.

РЖ: Что ждут сегодня сербы от России? Какая позиция России была бы для них наиболее приемлемой?

К.Н.: Традиционно сербы ждали от России очень многого - больше, чем Россия могла дать при всем желании. Завышенность сербских ожиданий иногда приводила к недоразумениям и даже конфликтам. Это сербская особенность. Как сказал один сербский историк, сербы часто вели себя по отношению к России, как любимый избалованный ребенок.

С другой стороны, сербы, как и все славяне (может быть, даже меньше других, но все-таки и сербы тоже), вспоминают о том, что они славяне, и о большой славянской стране России в основном только тогда, когда им становится совсем плохо.

Россия же иногда забывала, что у Сербии есть собственные национальные интересы и они отнюдь не обязаны всегда совпадать с российскими интересами. И не надо обижаться на "неблагодарных сербов", которые на самом деле народ исторический и хорошо помнящий добро.

Но это - история. А в нынешней тяжелой ситуации сербы, конечно, ждут защиты от России. И мне кажется, в последнее время Россия ведет себя вполне адекватно, вполне приемлемо для большинства сербского населения. И только совсем уж горячие головы могут требовать от России чего-то большего.

Беседовала Любовь Ульянова