Формально у России стратегия в отношении Европы есть – существует внешнеполитическая доктрина, и МИД РФ работает по ней. Но неформально, если иметь в виду под стратегией некие целенаправленные действия, такой стратегии нет.

Мы так до сих пор и не определились, являемся ли мы евразийской державой или мы чисто европейская держава и стремимся в Европу. И в каком качестве – в качестве вассалов или третьесортных европейцев, как грузины или прибалты? Или мы стремимся в Европу, как это делал Петр I? Когда его проект реализовался (уже при его потомках), то в Европе ни одна пушка без разрешения России не стреляла.

Есть ли у Европы стратегия в отношении России? Она была и создавалась в значительной степени американскими элитами. Это была стратегия сдерживания России. Но сейчас у Европы нет такой стратегии, потому что Европа сейчас полностью озабочена собой. Европу сейчас Греция волнует больше. Пока существует такой кризис, пока непонятна судьба самой Европы, нам удобно было бы задать некие рамки и переформатировать все по-своему.

Европейцы должны сказать: как мы когда-то избавились от «советской оккупации», точно так же мы должны избавиться и от американской оккупации. Европейские интеллектуалы должны бы заявить: а чего-то у нас тут стоят военные базы? Мы что – захваченные страны? Почему мы так жестко следуем американским интересам?

Один из ведущих европейских интеллектуалов Славой Жижек югославскую войну уже определил как первую войну в череде будущих войн между Америкой и Европой. Он как интеллектуал, в каком-то смысле пророк и провидец не дает себя зашорить формальными названиями и формулами, что, мол, тогда Западная Европа и США выступали заодно. Это человек, который видит, что за чем стоит на самом деле. Ведь для того НАТО и создавалось, чтобы создать видимость, что «это не Америка». А французские интеллектуалы, как и немецкие, слишком погрязли в постмодернизме, в привычной для них атмосфере «курортности». Нет свежих идей. Жижек же левак и тоже «родом из постмодернизма». Поэтому он вряд ли способен выдвинуть какие-то революционные идеи.

В ближайшее время будет крен в сторону изоляционистской тенденции, но он не будет слишком большим, так что до полного распада дело не дойдет. Глобалистские тенденции тоже достаточно сильны. Но нужны какие-то новые формы объединения. И вряд ли ныне существующие институты (такие, как Совет Европы) могут стать основой такого объединения. Это старые мехи, и новое вино в них вливать будет тяжело. Скорее всего, надо было бы предложить какую-то новую форму, и здесь было бы вполне уместно для России выйти с новой инициативой.

Но вряд ли инициатива Сергея Лаврова сделать Совет Европы основой новой интеграции имеет шансы быть раскрученной. Если бы Россия заявила о создании какой-то совершенно новой организации, это бы процитировали все. Приняли бы – не приняли, но это как-то прозвучало бы.

Идет очень мощный процесс переосмысления и переоценки России. Мы давно говорили прибалтам, когда они сносили наши памятники: «Мы вечно будем вашими соседями, мы обречены еще тысячи лет жить рядом. Америка придет и уйдет, а вы-то с нами останетесь». Сейчас они это абсолютно точно поняли.

Страны Восточной Европы, так называемая новая Европа, слепо следовали американской логике. Но сейчас они находятся в дурацком положении. Они постепенно осознают, что Америка их «сдала». В Киеве вот уже десять лет буквально на каждом заборе сверкает лозунг: «Европейский выбор Украины». После всех историй с падением евро он выглядит просто смешно. В Греции вовсю обсуждается, что введение евро было ошибкой. В Италии по этому поводу уже существует национальный консенсус. И все говорят: «Англичане опять обманули, сами-то евро не ввели»…