В минувшие выходные в Праге произошли серьезные столкновения неонацистов и их противников. Это случилось в годовщину "хрустальной ночи", во время которой в 1938 году в Германии было сожжены и разрушены десятки синагог. Нынешний "юбилей" был отмечен задержанием почти 400 неонацистов, многие из которых приехали в Прагу из других европейских стран. Данное событие стало очередным поводом для возобновления дискуссии об усилении неонацистских настроений в Европе и России. Прокомментировать ситуацию для "Русского журнала" согласился лидер движения "Авангард коммунистической молодежи" (АКМ) Сергей Удальцов.

"Русский журнал": 10 ноября в Чехии произошло столкновение между неонацистами, отмечавшими годовщину "хрустальной ночи" 1938 года, и антифашистами, которые вышли на улицы Праги защитить еврейские кварталы и остановить неонацистов. Возможна ли подобная ситуация в России?

Сергей Удальцов: Сегодня и ультраправое движение, и антифашистское движение в России не достигли такого размаха, как в ряде стран Европы - в той же Чехии и в Германии. Русский марш, например, который фактически готовится целый год (и в этом году к тому же был санкционирован властями), собирает не так уж много людей. Антифашистское движение объективно имеет еще меньше активных сторонников.

Поэтому сегодня России перспектива чешской репетиции "хрустальной ночи" не грозит. Но в будущем все может измениться, если будут сохраняться определенные тенденции, которые действительно сегодня имеют место. Если власть будет продолжать заигрывать с национальным вопросом и с националистическими настроениями. Если параллельно не будут решаться социальные вопросы. Если не будет решаться основная на сегодня проблема - расслоение на сверхбедных и сверхбогатых, что ярко выражено в России и дает почву для развития ультралевых движений.

Сама по себе конфронтация такого рода не является слишком продуктивной. В Германии, Чехии столкновения антифашистов и неонацистов, в общем-то, играют на руку власти. Молодые сталкиваются лбами, калечат друг друга, выпускают пар, тратят энергию друг на друга, хотя разумнее было бы обратить свое внимание и направить эту энергию на власть, которая, с одной стороны, потворствует существованию неонацистских группировок, а с другой стороны - не решает социальные проблемы.

Конечно, вступать в личную уличную конфронтацию проще. Но это тупиковый вариант. Мы каждый год видим подобные массовые столкновения в Германии, массу покалеченных, избитых, задержанных. А по сути-то дела ситуация не меняется. Для власти в любом государстве это достаточно удобный вариант: молодежь выплескивает свой негативный эмоциональный заряд в безопасное в целом русло.

Если левые организации в России будут извлекать уроки из опыта западно-европейских стран, то очевидно, что им не стоит ввязываться в подобную конфронтацию с теми же неонацистами. Ведь существование неонацистов - это проблема властей. Нужно апеллировать к властям. Если власть не решает проблему неонацизма, нужно добиваться тогда отставки правительства, смены президента и тому подобного, а не бегать с арматурой и битой за неонацистами. Это непродуктивно, это расход своих сил вхолостую.

Из этих событий в Европе нашим оппозиционным структурам нужно сделать правильные выводы.

РЖ: То есть, когда неонацисты выходят на улицы и устраивают погромы, нужно апеллировать к властям? И других способов влиять на ситуацию нет?

С.У.: В России сиюминутной угрозы, что многие тысячи ультраправых выйдут на улицы для погромов, не существует. По крайней мере, я ее не вижу. Руководство всех националистических организаций в России сегодня контролируется правоохранительными органами. То есть они достаточно управляемы и вряд ли отдадут указания своим сторонникам организовывать массовые беспорядки.

Если ситуация будет развиваться стихийно, под воздействием, так сказать, форс-мажорных обстоятельств, если выступления неонацистов будут носить сугубо деструктивный характер, тогда, безусловно, у левых должны быть свои структуры самообороны, которые в такой момент следует задействовать. Сегодня таких структур в нужном объеме у левых нет. И это является одной из насущных задач, которые надо решать левой оппозиции, чтобы подстраховаться на случай возможных событий. Хотя, повторюсь, в ближайшей перспективе я не вижу такого варианта развития событий в российской реальности.

РЖ: А как часто в России случаются столкновения неонацистов и антифашистов?

С.У.: Столкновения происходят регулярно. Это перманентная борьба, которая, как правило, не получает широкой огласки просто потому, что в этом не заинтересованы сами участники стычек в силу уголовной наказуемости подобных деяний.

Если эти конфликты заканчиваются летальными исходами или серьезными травмами участников, тогда это получает огласку. Достаточно вспомнить убийство антифашистов или нападения, уже со стороны антифашистов, во время пикетов ДПНИ и других их мероприятий. А драки, мелкие столкновения случаются регулярно. Если не каждый день, то еженедельно точно.

Такая борьба неэффективна и не решает никаких проблем. Это просто выплеск энергии, и слишком увлекаться этим не стоит. Конечно, всегда нужно быть готовым защитить себя, но делать это одним из основных направлений уличного противостояния - несерьезно. Уличные развлечения.

РЖ: Разделяете ли вы точку зрения, согласно которой развитие неонацизма в Европе, прежде всего ее восточной части, было сдержано благодаря Советскому Союзу и, соответственно, развал СССР дал толчок современному неонацизму?

С.У.: Безусловно, крушение СССР и резкое падение советского влияния сказались на росте неонацистских настроений. Люди, проживающие на этих территориях, в первую очередь молодежь, оказались подвержены переосмыслению ценностей. После краха соцлагеря сильно ухудшилась экономическая ситуация, по крайней мере на первом этапе. В таких ситуациях поднимают голову пещерные, животные настроения, настроения реваншизма. И, конечно, неонацистские движения начинают набирать силу, манипулируя чувством разочарования, неудовлетворенности. Лозунги расправы с инородцами, с людьми другой национальности, людьми другого цвета кожи ложатся на благоприятную почву. В результате краха СССР Европа получила неонацизм во всей его красе.

Да и в России неонацистские группировки зародились только в постсоветское время. Сегодня же они воспринимаются как данность.

РЖ: Будут ли неонацистские настроения усиливаться в обществе, в том числе в российском?

С.У.: Определенный риск реализации такого сценария существует. В первую очередь, в связи с тем, что у нас происходят те же процессы, что и в Европе. Россия вовлечена в процесс империалистической глобализации. Поэтому в вопросе трудовой миграции, да и в целом трудовых отношений те же проблемы, что и в Европе. У нас масса мигрантов, в ряде территорий и крупных городов объемы миграции сопоставимы с европейскими. При этом местное население не всегда имеет возможность получить работу с нормальной зарплатой. В итоге мы имеем антагонизм между различными национальностями, рост националистических настроений. В общем, то же проблемы, что и в Европе.

Решение этого вопроса я связываю не только со сменой социально-экономического курса, но и с изменением в целом пути развития на социалистический. Для современной России вполне применим опыт СССР, который, будучи многонациональным государством, избегал острых межнациональных конфликтов вплоть до последних лет существования, когда ослабла вся система и проявились националистические настроения.

В целом для того, чтобы избежать участи Европы, нам нужно брать курс влево, в первую очередь - в социально-экономической политике, в вопросах трудоустройства. К тому же немаловажно влиять на наших соседей, нам нужно поставить вопрос о возрождении Союза. Лозунг социалистического развития для всех постсоветских стран является единственной альтернативой развитию неонацизма в той довольно радикальной форме, в которой он сегодня существует в Европе.

Беседовала Любовь Ульянова