Ещё пятнадцать лет назад только обладающие фантазией специалисты могли противопоставлять Европу и США. В годы "холодной войны" западный мир был един. На этом единстве было основано эффективное противостояние советском блоку. Однако "холодная война" закончилась, и с началом новой эпохи всё более заметно стали проявляться различия между сегментами западной цивилизации, лежащими по разные стороны Атлантического океана.

В конце восемнадцатого века северо-американские колонии взбунтовались против своей британской метрополии. После этого американцы делали всё, чтобы себя Европе противопоставить. США с исторической точки зрения были созданы фактически на пустом месте, и такая своеобразная новизна проекта послужила его относительной успешности. Более ста лет американцы фактически изолировали себя от европейских дел, занимаясь обустройством собственной жизни. Только мировые войны заставили США прийти в Европу, активно вмешаться в расстановку сил в Старом свете. После Второй мировой войны над Западной Европой буквально установился американский протекторат, получивший своё самое наглядное выражение в размещении американских ракет, призванных защитить от предполагаемого советского вторжения.

Впрочем, то, что европейская и американская культуры достаточно серьёзно отличаются, было заметно всегда. Например, даже для американских специалистов не было секретом, что американцы в любом деле более активны, настойчивы, в отличие от европейцев, между обострением напряжённости и переговорами они склонны выбирать первое.

Такая жёсткость во многом и помогла выстоять западному миру в противостоянии с социалистическим лагерем. Однако уже задолго до окончания "холодной войны" европейцы начали пытаться создавать континентальные интеграционные группировки. Целью этих усилий не было противопоставление Старого и Нового света. После беспрецедентной по своим разрушительным последствиям Второй мировой войны, европейцы не только осознали пагубность и бесперспективность продолжения давних раздоров между соседями, вроде старого немецко-французского спора, но и оказались перед необходимостью глобального восстановления, которое очевидно лучше было осуществлять совместными усилиями.

Итогом начатого после Второй мировой войны процесса является сегодня Европейский союз, уникальная и самая успешная на планете интеграционная группировка. Мотором ЕС всегда была экономическая интеграция. Удивляться этому не приходится: такое сотрудничество в случае своей успешности приносит участникам осязаемые прибыли, становящиеся стимулом для развития партнёрства.

Первое время американский бизнес не относился всерьёз к конкуренции со стороны Европы. Конечно, отдельные европейские компании, многие среди которых опирались на старинные традиции предпринимательства, вели свои дела очень успешно, однако наиболее опасными соперниками для предпринимателей США были представители Страны Восходящего Солнца.

И вот в какой-то момент единая европейская экономика начала всё удачнее конкурировать с американской. Дело дошло до введения в обращение единой валюты "евро". Об уровне обеспокоенности в США подобным развитием событий свидетельствует появление в политических и околонаучных кругах версии, в соответствии с которой даже война 1999-го года в Югославии была начата Вашингтоном с целью ослабить "евро".

В любом случае понятно, что ЕС сделал немало для усиления позиции европейских фирм. Планировалось совершить ещё больше: на встречах лидеров Европейского союза раз за разом принимались решения сделать европейское хозяйство более конкурентоспособным, прежде всего с учётом возникающей постиндустриальной, информационной, высокотехнологической экономики.

Впрочем, большинство этих планов так пока и остались на бумаге. Однако европейским предпринимателям всё-таки удалось добиться уважения американских коллег. Другими словами, общеевропейские усилия в деле экономической интеграции оказались успешными. По-другому обстоит дело в сфере безопасности.

Вскоре после окончания Второй мировой войны европейцы начали предпринимать определённые усилия по созданию системы континентальной безопасности, предусматривающей и формирование совместных вооружённых сил. Но тогда события начали развиваться по другому сценарию. По понятным причинам, как самая сильная страна Западного мира, в рамках начавшейся "холодной войны" Америка выстроила систему европейской безопасности в форме Североатлантического альянса под себя.

После того, как противостояние с советским блоком закончилось, военные стратеги США стали уделять Европе гораздо меньше внимания. Сами же европейцы при первой же серьёзной угрозе, когда на Балканах вспыхнули кровавые войны, оказались не способны самостоятельно навести порядок на континенте. Думается, что такой провал общеевропейской политики не пошёл на пользу имиджу проекта европейской интеграции, прежде всего, в глазах стран Центральной и Восточной Европы, которые, выйдя из орбиты непосредственного влияния Москвы, оказались перед необходимостью выбора своего внешнеполитического курса.

Необходимо отметить, что для новых элит стран этого региона после десятилетий "холодной войны" с Америкой привычно было связывать другую, лучшую жизнь. В середине же и второй половине 90-х годов к этому прибавилось и впечатление об американской мощи, превосходящей силу всех европейских стран. Всё это привело к тому, что Европа фактически оказалась расколота на два лагеря. Первый, ориентированный на единую, сильную Европу как отдельного и самого влиятельного актора мировой политики сформировался вокруг Франции и Германии. Государства второго выступили за единство западного, то есть в их понимание цивилизованного, демократического и развитого мира, главную роль в котором должны были играть Соединённые Штаты.

Пика противоречия между двумя этими лагерями достигли накануне вторжения в Ирак, которое поддержали восточноевропейцы, рассчитывавшие тем самым поскорее стать полноправной частью западного мира. Справедливости ради стоит сказать, что за последние годы Европейский Союз действительно дал достаточно поводов для критики евроскептиков, многие из которых весьма разумно отмечают, что Соединённые Штаты и в обозримой перспективе будут выглядеть мощнее, чем единая Европа.

Весьма показателен здесь продолжающийся кризис общеевропейской системы безопасности. От саммита к саммиту европейские политики продолжают часами обсуждать, что необходимо сделать, чтобы, скажем, сформировать общеевропейские силы безопасности или хотя бы координировать усилия антитеррористических служб. Но воз и ныне там.

В минувшем году сомнений в жизнеспособности проекта европейской интеграции добавили и сами западноевропейцы, отвергшие на референдумах в Нидерландах и Франции проект европейской конституции. Правда, преждевременными представляются оценки, в соответствии с которыми остановка ратификации конституции означает конец всего Европейского Союза. Вспомним, сколько раз в прошлом проект европейской интеграции уже хоронили, однако медленно, но верно он идёт к достижению своих целей.

В любом случае можно предположить, что противостояние двух видений Европы в ближайшие годы снято не будет. Американцы стремятся к такому миру, где достижение их национальных интересов будет надёжно обеспечено, однако значительная часть европейской элиты не намерена отказываться от идеи самостоятельной и сильной Европы. Кстати говоря, среди сторонников этой точки зрения распространено мнение, что у Европы без России нет будущего. Недаром зачастую именно этим кругам общественности Москва видится в качестве естественного продолжения оси Париж - Берлин. Так что именно дальнейшая удачная реализация планов европейской интеграции станет для России залогом успешного развития отношений с Европой. Вот почему следует пожелать в наступившем году Европейскому Союзу всяческих успехов.

Также необходимо помнить, что, если Европейскому Союзу удастся стать действительно влиятельной силой на мировой арене, то США должны будут формулировать своё мнение по различным вопросам международной повестки дня с учётом позиции и европейцев, и России, и других участников международных отношений. Это, в свою очередь, будет способствовать не только демократизации международных отношений, но и поможет найти лучшие пути решения глобальных проблем.