От редакции: Линдон Ларуш - одна из самых колоритных и оригинальных публичных фигур современной Америки. Вы в этом лично можете убедиться, прочитав его ответы на вопросы редакции "Русского журнала" о событиях 68-го года в Париже и их социокультурных и политических последствиях.

Линдон Ларуш: Практически невозможно плодотворно ответить на ваши вопросы, не разъяснив предварительно некоторые важные обстоятельства, составляющие предысторию рассматриваемых нами событий. Поэтому я хочу, прежде всего, поделиться с Вами информацией, которой вы можете распоряжаться по своему усмотрению. Понимание этой информации необходимо для осознания нависшей над конституционным строем США угрозы со стороны Британии и ее американских приверженцев, а также намеченных Лондоном широкомасштабных военных действий, направленных, в частности, против России, Китая и Индии.

Пока президент Франклин Рузвельт был жив, послевоенная внешняя политика США была направлена на уничтожение всех видов колониализма - и особенно в его англо-голландской, либеральной разновидности - при помощи индустриальной мощи США и преобразования огромных экономических мощностей, созданных для войны против нацизма, в потенциал ускоренного развития стран, освободившихся от различных форм империалистического порабощения. Нам было хорошо известно (это прекрасно понимал сам Рузвельт), что Муссолини и Гитлер были креатурами Лондона, и что именно Лондон был главным врагом Соединенных Штатов и цивилизации в целом.

Однако уже летом 1944 года в США и в фабианских кругах Лондона (типичными представителями которых являются такие фигуры, как голландский принц Бернхард, состоявший в СС, а сегодня - британский принц Филипп) произошел резкий правый поворот. Высадка союзников в Нормандии, возвестившая о неизбежном поражении Гитлера, послужила сигналом для правого поворота, инициированного теми же трансатлантическими финансистами и фабианскими кругами, которые создали и привели к власти Бенито Муссолини и Гитлера. Например, дед нынешнего президента США, будучи представителем банкирского дома Гарриманов, предоставлял денежные средства для того, чтобы спасти Гитлера, открыв ему, таким образом, дорогу к назначению канцлером Германии. Рост влияния правых в богатых финансовых кругах Соединенных Штатов был отзвуком деятельности той же группировки, которая поддержала сначала Муссолини, а затем Гитлера. Чтобы обеспечить свое переизбрание, Рузвельт был вынужден назначить вице-президентом Гарри Трумэна, человека правых взглядов и ставленника Черчилля; Рузвельт надеялся прожить достаточно долго, чтобы нейтрализовать опасность, которую представлял для страны вице-президент Трумэн.

Таким образом, во второй половине 1944-го - начале 1945 года у нас произошло нечто вроде правого переворота. Он сказался, прежде всего, в следующем: если Франклин Делано Рузвельт был антиколониалистом, то Трумэн защищал британский и голландский колониализм, хотя иногда в новом виде. Типичными образцами такого рода деятельности были план "превентивного ядерного удара" по Советскому Союзу, открыто одобренный Бертраном Расселлом, и развертывание культурной войны в таких формах, как систематическое продвижение экзистенциализма и деятельность Конгресса культурной свободы (Congress for Cultural Freedom - CCF).

Самой характерной особенностью обработки населения США и Европы в годы после 1945-1946 гг. было использование ядерного противостояния между Западом и Советским Союзом в качестве предлога для создания разветвленного аппарата "внутренней безопасности". Помимо сферы действия самого жесткого наблюдения и контроля, этот аппарат употреблял систему определения уровня допуска профессионалов из "белых воротничков" и других к конфиденциальной информации в целях регулирования финансового положения их семей.

Все эти сложившиеся после 1943 года обстоятельства лежали в основе формирования сознания "белых воротничков" в США, а также в Западной и Центральной Европе. Этот комплекс обстоятельств создал социальную категорию людей, родившихся в семьях "белых воротничков" между 1945 и 1958 годами: речь идет о поколении, известном сегодня как поколение "бэби-бумеров" (букв. "родившихся во время послевоенного всплеска рождаемости" - примечание переводчика).

Мне довелось первым идентифицировать сегмент поколения бэби-бумеров, сделавший ставку на "новое насилие" ("the new violence"), как "фашистский" (в главных чертах) по своим социальным наклонностям. Этот вывод был сделан мною на основании пристального изучения событий, имевших место в Колумбийском университете и других местах весной и летом 1968 года. Я опубликовал статью под заголовком "Новые левые, социальный контроль и фашизм" ("The New Left, Social Control, and Fascism") в июне-июле 1968 года. Я сравнил элементы анархии, проявившиеся во второй забастовке в Колумбийском университете, с тем, как Коммунистическая партия Германии и нацистская партия постоянно обменивались кадрами (например, во время знаменитой общей забастовки транспортников в догитлеровском Берлине).

"Русский журнал": 1968-й как историческое событие и 1968-й как миф: как они соотносятся между собой?

Л.Л.: Выступления "бунтарей" поколения так называемых "Новых левых" в Америке и Европе были не "стихийными" социальными взрывами, а срежиссированными событиями. Соответствующие спецслужбы внимательно следили за ними и вмешивались, направляя ход событий в нужное им русло. Наиболее влиятельные политические силы в обеих основных политических партиях США - плоть от плоти поколения "бэби-бумеров/парней 1968-го" ("Baby Boomer/1968er"), сформированного по лекалам британского Фабианского общества; типичным представителем этих сил является бывший вице-президент США Эл Гор. Эти люди - радикальные мальтузианцы, которые успели разрушить экономику, да и душевное здоровье наиболее влиятельных в политическом и культурном отношении слоев населения США - из определенных сегментов детей "белых воротничков", родившихся между 1945-м годом и глубоким экономическим спадом 1957-58 годов. Основная масса населения США - те 80% домохозяйств, у которых доходы ниже других, - ограничена в своих возможностях: им приходится выбирать из того скудного материального и ментального ассортимента, который предлагает им самозваный "правящий класс", состоящий преимущественно из закоренелых "наследников 68-го года", занимающих лидирующие позиции во власти или пользующихся большим влиянием.

РЖ: Какова ваша оценка политических и социокультурных последствий событий 68-го года для Запада в целом и для США в частности?

Л.Л.: Если мы правильно понимаем "Британскую империю" как сферу, контролируемую сетью финансистов, напоминающую подконтрольных Венеции ломбардских банкиров XIV века, то мы увидим, что единственной серьезной политической угрозой для сегодняшней цивилизации является "Британская империя". Это новая форма проявления того, что было принято называть "всемирным фашизмом", как в случае нацистской "Альгемайне СС".

РЖ: Насколько события 68-го года остаются политически значимыми для сегодняшней повестки дня?

Л.Л.: Если человек не понимает природу и значение такого явления, как сегодняшние "наследники 68-го года", то ему останется недоступным компетентный подход к текущей мировой истории.

Беседовал Никита Куркин