Гретель Адорно, Вальтер Беньямин. Письма, 1930-1940 / Сост. Кристоф Гедде и Анри Лониц. Перевод с нем. Кристофа Давида. - Le Promeneur/Gallimard, 2007. - 414 с. 26,50 евро.

Gretel Adorno, Walter Benjamin. Correspondance 1930-1940 / Edition etablie par Christophe Godde et Henri Lonitz, traduit de l'allemand par Christophe David. - Le Promeneur/Gallimard, 2007. - 414 p. 26,50 Euro.

С мая 1932 года Вальтер Беньямин живет в Сан-Антонио, на Ибице, в гостях у философа Феликса Нойегарта. Его жизнь, уже отмеченная знаком странствий, отныне станет изгнанничеством. "Дитя старой доброй буржуазии", появившийся на свет 15 июля 1892 года в роскошном квартале Берлина. Огромные апартаменты в доме 24 по Неттельбекштрассе, летние резиденции в Потсдаме и Нейбабельсберге, гувернантки-француженки - от этого он быстро "отпадет" и возненавидит воплотившийся в его отце "образ могущества и величия", а также буржуазные формы существования. Он учится в Берлине, затем во Фрибурге, Мюнхене, Берне, где защищает диссертацию "Концепция критики искусства в немецком романтизме", во Франкфурте, где тщетно пытается добиться научного признания своих работ. Капри, Генуя, Рига, Берлин, Москва...

Беньямин много путешествует, но, не имея университетского статуса, он живет в какой-то степени благодаря своему перу, а в основном на пособия. В это время он публикует по тридцать критических статей в год в "Die literarische Welt", в "Neue deutsche Beitrage", престижном журнале, возглавляемом Хьюго Хотманшталем, в "Frankfurter Zeitung". Помимо переводов Арагона, Пруста или Бодлера и эссе о языке, о сюрреализме, помимо работ "Избирательное сродство", "Карл Крауз" и др. он уже выпустил "Одностороннее движение" и "Происхождение немецкой драмы эпохи барокко". Уже собраны автобиографические элементы, которые составят "Берлинскую хронику" и "Берлинское детство", уже начато огромное строительство "Парижских пассажей" В личной жизни жена Дора Келлнер, с которой он разведется (она родит ему сына Стефана Рафаэля), Юла Кон, сестра друга детства, которую он вновь встретил и страсть к которой разгорелась вновь, а также Ася Лацис, "русская революционерка из Риги, одна из самых необыкновенных женщин, которых я когда-либо встречал" (ее влияние приблизит его к марксизму). В числе друзей - Зигфрид Кракауэр, Бертольд Брехт, Эрнст Блох, Гершом Шолем (с которым он неоднократно намеревается встретиться в Палестине) и члены Института социальных исследований, где собрались теоретики Франкфуртской школы Херберт Маркус, Эрих Фромм, Макс Хоркхаймер и Теодор Адорно.

Между июнем и августом 1940 года Беньямин, сбежавший из оккупированного Парижа, находится в Лурде. Он пытается добиться разрешения на въезд в Швейцарию, где в женевской резиденции Института социальных исследований он мог бы дожидаться запрошенной им американской визы. 22 августа он приезжает в Марсель, встречается с Кракауэром и Артуром Кестлером. Не получает французскую выездную визу, а лишь разрешение на проезд через Испанию и Португалию. Решает пересечь пиренейскую границу и добраться до Портбу. Именно там он покончил с собой. Теодору Адорно и его жене Гретель удалось эмигрировать и добраться до Нью-Йорка.

За исключением одного письма (датированного 1930 годом), переписка между Вальтером Беньямином и Гретель Карлплюс, ставшей после пятнадцатилетней "помолвки" в 1937 году мадам Адорно, покрывает почти весь период изгнания Беньямина, на которое его толкнула Гретель, может быть, острее чувствовавшая неотвратимость опасности. Сразу оговоримся, что эта переписка, даже если она не может затмить письма, которыми Беньямин обменивался с Теодором Адорно или Гершемом Шолемом, исключительна. Сам Беньямин сравнивает своих корреспондентов с оркестром, называя Гретель его "первой скрипкой". Гретель подписывает свои письма "ваша подруга Фелицитас", "Фелицитас", "твоя Фелицитас" - имя героини пьесы Вильгельма Шпейера, в написании которой участвовал Беньямин. Она называет своего адресата "дорогой Вальтер Беньямин", "дорогой Вальтер" и, позднее, "дорогой Детлеф" (Беньямин подписывал работы, выходящие в Германии, псевдонимом Детлеф Хольц). Первые письма Беньямина были адресованы "дорогой мадемуазель Карплюс", другие - "дорогой Felizitas", через "z". В период этой переписки писатель живет на Ибице, несколько раз приезжает на Лазурный берег, в Сан-Ремо, гостит в Дании, в Сковсбостранде у Бертольда Брехта, большую часть времени проводит в Париже. Одно письмо отправлено из Невера: после объявления войны Беньямин - еврей, лишенный немецкого гражданства, - интернирован в трудовой лагерь при тюрьме Сен-Жозеф в Невере, откуда его вызволит вмешательство Адриенны Монье и Жюля Ромена. Последнее письмо отправлено из Лурда.

"Письма" раскрывают интересы Вальтера Беньямина. Они заключаются в одном - его работе. Он говорит прежде всего о книгах, своих книгах, о статьях, о том, что готовит, что читает, о материалах, необходимых для тех или иных исследований. Он позволяет проникнуть в свой интеллектуальный мир, "прикоснуться" почти ко всем частицам, его составляющим, литературным, философским, эстетическим, социологическим, и в то же время представить себе предельную насыщенность культурной жизни Германии, пока нацизм не вынудит к изгнанию ее основных действующих лиц. Он часто сетует на свою бедность, нехватку бумаги, на одиночество, на трудности самого разного рода, которые он переживает, иногда стыдливо изливая душу: "Тебе во многом было бы проще, если бы ты знала, каким экзотическим и устойчивым к холоду цветком ты присутствуешь на древе моей жизни, которое потеряло уже почти все свои листья", но все события его жизни связаны с возможностью или невозможностью работать. "Если я возвращаюсь к себе, то этим я обязан тебе. А "к себе" означает именно "к своей работе".

Но настоящим открытием в этой переписке является сама "мадемуазель Карлплюс". Гретель умерла всего пятнадцать лет назад. Она встретила Беньямина и Теодора Адорно в искрящемся Берлине 20-х годов. Она не была интеллектуалкой в прямом смысле слова. Химик по образованию, она управляла перчаточным и кожевенным предприятием, при этом была человеком большой литературной культуры и еще до замужества общалась со многими философами и социологами Франкфуртской школы. Гретель знает о дружбе Беньямина и Адорно ("я буду безутешна, если ваши отношения потускнеют"). Ей также известно, конечно, - ведь это происходит благодаря ей, - что Беньямину морально и финансово помогают Макс Хоркхаймер и Адорно, публикующие его тексты в журнале института. Она искренне и преданно любит своего Тедди (Адорно). Так какова же природа ее отношений с Беньямином? Все грани своей сложной натуры обнажает Гретель, являя тончайшие нюансы отношений, раскрывающие неисчислимые оттенки их дружбы, включая и те, которые невозможно назвать. "Я сказала тебе лишь частицу того, что хотела бы сказать, тебе еще многое откроется между строк благодаря твоему искусству читать с листа". Вот какое волнующее занятие на самом деле предлагают "Письма": разгадывать в игре света и тени, целомудрия и лиризма, приближений и отступлений душу женщины. "Я жажду твоих слов", - признается она своему "дорогому Детлефу", который в письме, отправленном из Сковсбостранда 20 июля 1938 года, пишет: "Я недавно впервые увидел Кэтрин Хепберн. Она великолепна и очень похожа на тебя. Тебе когда-нибудь об этом говорили?"

Источник: "Liberation"

Перевод Натальи Овчининской