Корнелиус Касториадис был одним из самых искренних интеллектуалов ХХ века: как ни менялась политика вокруг него, он сохранял всегда и дистанцию, и проникновенность. В любом конфликте он умел видеть не две, а три стороны: но только это не «третий радующийся», а скорее «третий печалящийся», готовый нести издержки из-за того, что позволил вовлечь себя в конфликт. Переведённая на русский язык книга интервью и выступлений Касториадиса последних лет его жизни открывает нам не столько теоретика политического воображения, сколько опытного мастера и конструктора, который смотрит, где может прорваться воображаемое через глухую стену оперативного управления.

Для Касториадиса нет идеальных политиков, но есть идеальный полис, который должен всякий раз учреждаться и переучреждаться с новым политическим действием – поэтому политику нужно всякий раз прислушиваться к себе, прежде чем выступать. Нет для него и идеального производства, потому что рабочие всякий раз вмешиваются в процесс производства, создавая нормы своего участия. Пока рабочий не мотивировал себя, не объяснил себе с нечеловеческой убедительностью, почему он должен работать, не будет никаких инноваций сверху. Другое дело, что таким рабочим должен быть и заместитель министра, и работник сферы обслуживания – они равно задают норму выполнения заданий.

По сути дела, концепция Касториадиса – концепция демилитаризации, она могла возникнуть как результат трагических переживаний Второй мировой войны. Солдат всегда подчиняется приказу, и неволит себя потому, что только так он может одолеть и марш-броски, и страх окопного сидения. А рабочий или управленец не могут себя неволить – они хотят видеть результат уже сейчас, и не победа генералов для них важна, а возможность распорядиться капиталом собственных знаний и умений. Рабочий долго боролся с косной материей, заставляя станок слушаться и производить качественные товары, тогда как теперь идея качества стала настолько простой и понятной, что рабочий взирает на платоновский идеал правильного роста производства, и радуясь этому, выдает нужные товары и качественный образ жизни для самого себя.

Касториадис критикует либеральных экономистов за их веру в принуждающую власть денег, а марксизм – за веру в растущую норму прибыли. По мнению Касториадиса, капиталы в целом не преумножаются: выиграв больше в деньгах, можно проиграть в их социальной обеспеченности или в качестве жизни, что не менее важно. Ведь именно качество жизни является универсальной залоговой ценностью: капиталы могут быть девальвированы, тогда как качество жизни становится важнейшим политическим достоянием современной экономики.

В системе Касториадиса нет место политике знания: всякое знание перерабатывается здравым смыслом дружелюбивых экономических отношений, а враждебность друг другу различных экономических агентов отбрасывается как ненужная шелуха этого знания. Конкуренция – это борба за шелуху, за ресурсы враждебности, а не за ресурсы объединения. Тогда как животворное зерно само знает, кого накормить – и этого достаточно для счастья. Вот и получается, что Касториадис возвращается к древнегреческой мудрости: полезное знание и есть самое важное, потому что оно позволяет работать не с эффектами, а с поведением самого предмета, разворачивать агрегат любой полезной вещи прямо на страницах ясной инструкции. – А. Марков.

Касториадис, Корнелиус. Дрейфующее общество: Беседы и дискуссии (1974—1997). / пер. с фр. Натальи Осиповой, Бориса Скуратова. – М.: Гнозис-Логос, 2012. – 328 с. – 3000 экз.