Медведев хочет стать «первым гражданином», как это принято у первых лиц в республиканской традиции. Однако, чтобы сделать это, ему нужно превратить искусство представлять себя из личной привилегии в общенациональное достояние.
Медведев обманул многие расчеты. Выясняется, что он не будет ни "вторым Путиным", ни "вторым Горбачевым". Он не пришел "сливать" страну, ее кадры и ресурсы. Но и не намерен донашивать старую путинскую шинель.
Обращение Дмитрия Медведева о застое в политической системе России можно назвать спонтанным, но не в смысле того, что эта мысль вдруг пришла ему в голову, и он ее озвучил. Просто настало время для таких заявлений.
В России идет президентская предвыборная компания. Она напоминает передачу власти от Путина к Медведеву для реализации нового "генерального курса": максимально возможной интеграции России с ЕС и НАТО.
Хочет того Медведев или нет, объективно он, желая привнести в общество что-то новое, вынужден пойти по раскрепощению инициативы. Это то, с чего, собственно, начиналась перестройка.
Преодоление негативных элементов застоя должно осуществляться не столько за счет начавшегося самосокращения партии большинства в Думе, сколько за счет увеличения значения этой партии большинства в системе исполнительной власти.
Произнесены важные слова, трудные слова о деградации системы, о деградации всех политических сил.
Выступление Медведева интересно тональностью. Он выступил в терминах "перестройки". Соответственно, весьма интересно посмотреть, будет ли ориентация Медведева на перестройку воплощена на практике в каких-то реальных делах и решениях.
В нынешней ситуации, когда политические проблемы не решаются бюрократическими средствами, нужно возвращаться к политике, использовать идейно-политические методы консолидации политических субъектов.
Медведев идет на перестройку дубль-два, рассчитывая провести Россию дорогой широкофронтной модернизации - технической, политической, социальной. Обратим внимание, что это - вторая попытка, учитывающая "недостатки" первой.
Наша демократия несовершенна, мы это прекрасно понимаем. Но мы в начале пути. И самое главное – мы не стоим на месте. Мы идём вперёд. Мы хотим сделать нашу политическую систему более справедливой. Более гибкой, более динамичной, более открытой к обновлению и развитию.
Чтобы "политическая конкуренция стала честной", нужна не честность, а очерченная политика - то есть, именно новый активизм, работающий, но иначе. А работать-то лень. И лентяй пугает "власть" - "массой"; ейной мордой в харю тычет.
Проблема в том, что система долгое время работала, а сейчас она себя очевидным образом изжила. По причине того, что формальная демократия, не наполненная живым содержанием, обычно ведет к негативной человеческой селекции.
Общество примитивизировалось настолько, что уже едва ли нуждается в особом интеллектуализме. Можно предположить, что главный навык сегодняшнего публичного интеллектуала – это умение создать иллюзию важности и самостоятельности.
Мы наблюдаем закат капитализма, но ещё не знаем, что придёт на смену. Новая система может оказаться как лучше, так и хуже старой. Попытаться повлиять на процесс – задача интеллектуалов.
Странам, не имеющим традиции демократии, будь то бывший Советский Союз или Латинская Америка, аргументами должны служить положительные примеры демократий.
Многие пытаются поставить знак равенства между смутой, хаосом, который всегда наступает, когда разлагается какая-то большая целостность, в данном случае советская империя, и демократией. Это не так.
Российский политический режим является популистским в том смысле, что он показательно и с большой медийной шумихой адресуется к обычным людям. Популистская политика не особенно сильна в России.
Одно из условий демократии – признание свободы неотъемлемой ценностью и свойством той системы, где ты живешь. В том числе – свободы другого.
Понятие "демократия" в нашем обществе является словом-пустышкой, которое не имеет четко связанного с ним общего вербализованного содержания, или словом-кляксой, в котором каждый видит что-то свое.
Меньшинству демократия, то есть исполнение воли большинства, не нужна потому, что его устремления и интересы враждебны интересам большинства. А большинству в свою очередь не нужно то, что называется "демократией" меньшинством.
Нам врут, что демократия – это только политическая конкуренция. Это в ещё большей степени политическая кооперация вокруг действительных и разнообразных интересов большинства.
Я считаю демократию способом организации общества, при котором все стараются ограбить друг друга через манипулирование публичной властью, через образование избирательных коалиций и принятие законодательства, перераспределяющего богатство и власть от одних групп к другим.
У нас нет никакого другого политического маршрута, кроме демократии. А это движение в направлении к более развитому партийному представительству; не с полуторапартийной системой, а с полноценной двухпартийной или многопартийной системой.
Государственный аппарат должен состоять из двух классов управленцев. Первый – бюрократы, то есть чиновники, которые встроены в аппарат, которые обеспечивают функционирование системы. А другой – "комиссары", которые отвечают за реализацию нововведений, формирование новых социальных проектов.
Есть демократия, нет ли, но у России одна альтернатива – построить современное государство или исчезнуть с карты мира. Сегодня мы должны думать о реальных тактиках и стратегиях, могущих отвести страну от очередной социальной катастрофы.
Почти любая форма недемократического правления, которая позволит России определиться геополитически – предпочтительнее заведомо фиктивной, имитационной, чреватой взрывом киргизского типа демократии.