Совсем недавно экспертное сообщество оценивало доклады ИНСОРа, содержавшие занимательную энциклопедию воззрений, желаний и фантазий условной партии “либерального реванша”. Сейчас опубликован другой документ, тоже либеральный, но отличающийся от проектов Института современного развития. Его подготовил Центр стратегических разработок, существующий с путинских времен. Заметим сразу – Михаил Дмитриев и Сергей Белановский предоставили более содержательный, продуманный продукт, чем Игорь Юргенс с Евгением Гонтмахером. Но поводы критиковать и называть упущенные факты, тем не менее, остаются.
Итак, как мы помним, ИНСОР убеждал нас, что надо ввести тотальную выборность, фактически демонтировать вертикаль власти, возродить рыночный фундаментализм “а-ля лихие 90’е”, видеть в государстве “препятствие на пути модернизации” и, для полного счастья, вступить в НАТО, пройти евроинтеграцию. Фактически основой последних ИНСОРовских докладов предстает форсирование “перезагрузки” самых разных противоречивых сюжетов ельцинских времен.
ЦСР предлагает нам более спокойный и мягкий путь. Исключающий очевидные перспективы нарастания хаотизации, либо встраивания в “мировое сообщество” на подчиненной основе. Главным в рассуждении авторов является тезис, гласящий, будто российская власть теряет легитимность, что подтверждается цифрами нескольких опросов фонда “Общественное мнение”, демонстрирующих отрицательную динамику рейтингов Владимира Путина, Дмитрия Медведева, партии власти “Единая Россия”.
Медведев согласно фокус-группам ЦСР имеет низкие электоральные шансы, Путин избираем в основном за счет признания россиянами его прежних заслуг, есть потребность в “третьем кандидате” на фоне значительного числа лиц, коим “надоели оба”. Также отмечается циркуляция протеста в среде “среднего класса”, населяющего крупные города. В связи с чем “Единой России” рекомендуется пожертвовать большинством парламентских мест и даже создать с новой партией, представляющей тот самый “фрондирующий средний класс” коалиционное Правительство на манер некогда успешно вытягивавшей РФ из кризиса команды Примакова-Маслюкова. Ну и вообще, побольше свободных выборов. Ведь они в трактовке ЦСР дают верхушке массу легитимности, а последняя потребуется, когда бюджетный дефицит заставит проводить либеральные реформы и урезать социальные расходы.
ЦСР предлагает начать широкую общественную дискуссию ради обсуждения якобы имеющего место “политического кризиса”. Что же – положительная сторона данного продукта состоит в декларации необходимости продуманно менять что-то сверху, чтобы не повторились картины Перестройки и “лечение системы” не вылилось в ее развал. Эволюционный путь лучше, естественно. Оптимизация политической системы – важная задача элит. Однако замечаний тоже хочется высказать немало.
Во-первых, откуда такая уверенность в полной делегитимации режима? Отсутствие легитимности – это тотальное неприятие людьми курса, рейтинг в 3%. Ни Путин, ни Медведев не имеют подобных цифр доверия. Делегитимация проявлялась у Ющенко накануне провала “оранжевого проекта” в Украине или у Ельцина перед выборами 1996 года, в результате коих либералы все равно назвали его победителем. И присутствующее в докладе сравнение нынешнего периода с последними трагическими годами советской власти выглядит большим преувеличением.
Что мы видим? Да, есть некоторое падение доверия и скачок недоверия. Однако, правящий тандем, если верить крупнейшей социологической организации страны, до сих пор поддерживает большинство населения. Больше половины. По данным ВЦИОМа (19-20 марта) деятельность премьер-министра РФ одобряют 65% респондентов, Президента РФ – 63%. ФОМ дает чуть более скромные цифры. Доверие Путина – 56%, Медведева – 49%. Но и в них нет ничего безмерно критического. Например, Барак Обама на президентских выборах США набрал 52% голосов.
Многое зависит от того, с чем мы будем сравнивать показатели популярности первых лиц страны. Допустим, ВЦИОМ, измеряя доверие людей к Путину, фиксировал такие показатели: январь 2009 – 78%, январь 2010 – 76%, январь 2011 – 68%. Минимум был в феврале – 63%. Сейчас пошел рост – индикатор доверия достиг отметки в 65%. Во многом, данный момент обуславливается сезонными проблемами.
То есть, фактически российская власть оказалась заложницей критериев оценки ее деятельности, сформированных ею самой. Каким образом общество с подачи Кремля научилось оценивать власть в нулевые годы? Критериев оценки немного: стабильность, защита, надежность, небольшой экономический рост в части личного уровня доходов. А сейчас соединились несколько рисков: усложнение политической системы вымывает прежнее восприятие стабильности, громкие теракты мешают осознанию безопасности, бюджетный дефицит вкупе со скачком коммунальных тарифов нарушает ощущение личного экономического роста.
Собственно, само воссоздание стабильности на контрасте с ужасами 90’х сформировало когда-то часто упоминаемое “путинское большинство”, голосующее за Владимира Владимировича и “Единую Россию”. Критерии оценки работали, однако сейчас многократно преумножились риски. Кстати, рейтинги власти в начале года почти всегда из-за этого падают. Людям новые коммунальные платежки приходят в феврале. Поэтому есть сезонный фактор. Но нет никакой тотальной делегитимации, чреватой скорыми бунтами или революциями. Так что отсылки экспертов ЦСР к 80’м годам прошлого века в данном контексте неуместны.
Во-вторых, не надо абсолютизировать колебания рейтингов. Показатели то поднимаются, то опускаются, не переходя, впрочем, критической красной черты. Проблема же внятной и привлекательной политической альтернативы остается.
Потому что даже реальное недовольство одной политической силой не всегда означает готовность поддержать другую. Либералы почему-то часто просят супер-честных и мега-свободных выборов. Хотя, мне думается, даже в случае прохождения выборов без всяких нарушений, без единой фальсификации свои показатели нарастят коммунисты, собирающая протестный электорат ЛДПР – а либералам из “Правого дела”, “Яблока” ловить практически нечего. Как и любым ярым сторонникам либерального меньшинства. Кстати, даже в отсутствии воспеваемых ЦСР коалиций и “правительств кремлевского согласия” людей либеральных взглядов в высоких кабинетах полно. Экономику определяют Кудрин и Набиуллина. На маленьком, но архиважном фронте модернизации в своей корпорации доблестно сражается Чубайс.
Но в электоральном плане триумф “Правого дела” сомнителен. И, кстати говоря, рост показателей КПРФ, ЛДПР, той же “Справедливой России” – не есть свидетельство полной делегитимации режима. Эти партии – системные. Радикального оппонирования власти типа “банду Путина под суд” или “долой медведевскую модернизацию” в их программных документах, прочих инициативах обнаружить нельзя. Ключевую детерминанту успеха оппозиции на региональных выборах 13 марта мы затрагивали ранее. Ведь еженедельные рейтинги большинства из обозначенных партий существенно не растут. Определяющим видится упоминавшийся сезонный фактор, поскольку вздутие тарифов ЖКХ и инфляция вообще дают здесь основной эффект.
В-третьих, сама политика модернизации вызвала брожение умов. В совокупности с отсутствием у государства внятной идеологии и неких понятных большинству населения целей развития данное обстоятельство порождает рост запроса на оппозицию, усталость от нынешнего порядка вещей. Но все обозначенное не заходит далеко и устраняется системными мерами. Любая дестабилизация увеличит и спрос на сильное государство. А с ним лучше всех по-прежнему ассоциируется Путин. Поэтому “статус-кво” сохранить можно, не прибегая к каким-либо запредельным усилиям.
Таким образом, доклад ЦСР есть за что упрекнуть. Мне кажется, основная угроза сейчас – это не колебания рейтингов. Как мы видим, пока они сезонные и некритические. Гораздо хуже – все более явно ощущаемый раскол элит. Неопределенность имени будущего главы государства, фактор противоборства аппаратов первых лиц – вот это как раз может создать почву для реальной делегитимации правящих групп. Следовательно, элите нужен консенсус. Со своим внятным интеллектуальным оформлением и конструированием четких “правил игры”. Если вместо консенсуса усилится тренд борьбы, то ситуация может пойти по самому опасному сценарию.