В сфере наук о Земле вулканология занимает пусть не первостепенные, но в определенном смысле ключевые позиции (на стыке с геологией, геохимией и геофизикой) благодаря тому, что непосредственно исследует современные активные процессы и вещество земных глубин. Нынешняя вулканология уже давно не та чисто описательная наука, какой была в начале ХХ века. Несомненно, полевые наблюдения и сбор фактического материала на объектах исследования были и останутся неотъемлемой частью вулканологии как занятия естествоиспытательского, но теперь она использует самые разнообразные и современные методы исследования, превратившись в комплексную науку. Результаты вулканологических исследований широко применяются в смежных науках и востребованы социально для оценки вулканической опасности и воздействия на население и природу Земли.
К концу 50-х годов эпоха классической и в то же время камерной вулканологии, в которой было занято не более двух-трех десятков ученых, завершилась. В 1962 году на базе Лаборатории вулканологии АН СССР, Камчатской геолого-геофизической обсерватории и Камчатской комплексной экспедиции был создан Институт вулканологии под руководством Б.И.Пийпа. "Науку на периферию!" - один из принципов хрущевской эры. Камчатка с ее действующими вулканами логично стала главным полигоном для бурно растущей вулканологической науки. В последующие годы появлялись и укреплялись все новые направления и ветви вулканологии и соответствующие лаборатории в институте. Сформировались лаборатории активного вулканизма, механизма и прогноза извержений, вулканохимии, геотермии, петрологии, палеовулканологии (1), биовулканологии. И это далеко не полный перечень новых аспектов вулканологии. Ее развитие во многом зависело от особенностей государственного и общественного строя страны, а также от масштаба стихийных явлений. Так, катастрофические взрывы вулканов Безымянного и Шивелуча (1956 и 1964 гг.) инициировали развитие вулканологии, в том числе и прикладной.
Оттепель 60-х обеспечила демократичность стиля работы и жизни в институте и свободу научного поиска. В это десятилетие счастливо соединились опыт и авторитет маститых ученых
(В.И.Влодавец, Б.И.Пийп, С.И.Набоко, Г.С.Горшков, П.И.Токарев, А.Е.Святловский, Е.К.Мархинин, Г.Е.Богоявленская) с энтузиазмом и амбициями научной молодежи, и эта преемственность определила быстрый рост следующей генерации ученых-вулканологов (В.В.Аверьев, Э.Н.Эрлих, Б.В.Иванов, Г.С.Штейнберг, Т.С.Краевая, И.В.Мелекесцев, И.Т.Кирсанов, А.И.Фарберов и многие другие). В результате начало 70-х было пиком советской вулканологии, занявшей ведущее место в мире. Это ярко подтвердилось на ХV Генеральной ассамблее Международного геолого-геофизического союза (МГГС) в 1971 году в Москве, на которой были представлены основные достижения камчатских ученых (руководство Института вулканологии в то время осуществлял Г.С.Горшков). С помощью метода просвечивания зон магмообразования, при котором исследуются волны природных землетрясений, и благодаря петролого-геохимическим исследованиям была доказана ведущая роль глубинных магматических очагов и мантийного питания вулканов. Другой результат коллективных исследований - установление приоритета кристаллизационной дифференциации в разнообразии расплавов, типов извержений и истории вулканов и вторичной роли процессов ассимиляции и смешения расплавов. На примерах извержений вулканов Камчатки удалось продемонстрировать четкую зависимость масштаба и характера эруптивных событий (т.е. активности вулкана) от динамики расплава. Стало возможным прогнозирование начала и хода извержения с помощью петрологических методов. В вулканологическую классификацию типов извержений было включено понятие "направленный вулканический взрыв", что позволило наконец по-новому интерпретировать наиболее разрушительные и катастрофические извержения. Удалось доказать ведущую роль вулканизма в формировании литосферы, а также гидро- и биосферы в истории Земли, достигнуть серьезного прогресса в области изучения магматического флюида, вулканических газов и поствулканических процессов. Прогресс вулканологии способствовал успешному применению актуализма в палеовулканологии (Г.П.Горшков, Н.В.Короновский, Е.Е.Милановский и др.). Налицо были и успехи прикладной вулканологии в области вулканического районирования и прогноза извержений. Так, в 1975 году за неделю до начала было предсказано извержение Толбачика. В 1980 году успешным оказался прогноз возобновления активности вулкана Шивелуч. В 1992 году прогнозы совместной экспедиции МЧС и камчатских российских ученых в Никарагуа, работавшей во время извержения вулкана Серро-Негро, позволили избежать гибели людей и существенных экономических потерь. В целом около половины прогнозов сегодня подтверждаются.
В период так называемого застоя приоритетами в работе института (с 1972 года руководимого сейсмологом С.А.Федотовым), как и во всех сферах в стране, стали количественные показатели: численность сотрудников (достигшая семисот - в результате институт стал "единственным и самым крупным в мире"), количество отделов и лабораторий, защищенных кандидатских и докторских диссертаций. Иногда доходило до абсурда: специальным приказом эффективность работы геологических полевых отрядов на Толбачинском извержении оценивалась взвешиванием доставленных в институт образцов. Положительным результатом этого периода стало расширение спектра геофизических исследований на вулканах. Другим достижением оказалось накопление огромного количества новых данных и фактического материала, который, впрочем, невозможно было осмыслить из-за его объема. Богатейший материал, собранный на том же Толбачике, так и не был комплексно интерпретирован, хотя это был редкий и подробно изученный пример взаимодействия глубинного и приповерхностного магматических очагов, ареального и центрального типов извержения.
В 80-е годы в науке возобладал научно-бюрократический, тоталитарный стиль, не способствующий ее прогрессу. Еще более ему не способствовали репрессии внутри института, породившие оппозицию. В итоге научная деятельность превратилась в поле затяжной войны. Кончилось абсурдом: институт был разделен на два института, что на многие годы снова затормозило развитие вулканологии. На все это наложилась печально известная общая ситуация начала 90-х. Однако вулканы и вулканология выстояли. Тут нужно отдать должное многим сотрудникам обоих институтов, их преданности науке. Кто-то искал и получал зарубежные гранты, а позже гранты РФФИ, другие работали по контрактам и совместным проектам с вулканологами Японии, США и Европы. Камчатка, почти наглухо закрытая прежде для иностранцев, теперь открылась и вызывала огромный интерес зарубежных исследователей. Это сыграло как положительную (интеграция российской вулканологии в мировую), так и негативную роль. Наша наука по примеру западной становилась все более формальной, менее творческой; многие пошли по пути некритического подражания западным образцам. Показательна в этом смысле история с интерпретацией катастрофических извержений. Когда такое извержение произошло в 1980 году на вулкане Сент-Хеленс (штат Вашингтон, США), оно было всесторонне и досконально изучено всем комплексом
методов. В результате американская вулканология испытала новый подъем. Но в интерпретации этого события на первый план вышла версия приоритета землетрясения как триггера (причины) обвала вулканической постройки и последовавших за этим эруптивных событий. Хотя еще 60-70-е годы на примере Безымянного и Шивелуча была показана ведущая роль направленного вулканического взрыва в извержениях такого типа. Следуя американской версии, многие ученые в России стали развивать ее и для камчатских вулканов.
Положительный эффект научной кооперации с США выразился в конце 90-х в интенсивном внедрении дистанционных наблюдений. Так, в ходе осуществления совместной с НАСА программы "Науки о Земле" с использованием орбитальной платформы "Terra", оснащенной сканирующим радиометром "Modis" и радиометром высокого разрешения "Aster", были получены принципиально новые данные, позволяющие строить трехмерные цифровые модели рельефа и наносить на них в реальном времени данные по текущим извержениям (А.П.Хренов).
Сегодня на Камчатке работает Институт вулканологии и сейсмологии ДВО РАН во главе с новым директором Е.И.Гордеевым. В новом институте заметна тенденция к гармоничному сочетанию прикладных и фундаментальных исследований, к четкой организации работы и свободе выбора в науке, что обещает возрождение российской вулканологии.
Закончить этот краткий очерк хотелось бы традиционным тостом вулканологов: "Да пошлет нам Бог новое кошмарное извержение!".
Примечания:
1. Геотермия - раздел геофизики, изучающий тепловое состояние и тепловую историю Земли; петрологии - наука об изверженных горных породах; палеовулканология - отрасль геологии, изучающая вулканическую деятельность прошлых геологических эпох.
В качестве иллюстраций к тексту использованы фотографии Алексея Озерова и Николая Смелова (сверху вниз):
1. Вулкан Карымский, 2006 г. (фото А.Озерова)
2. Портрет Г.С.Горшкова
3. Вулкан Авача, 2006 г. (фото А.Озерова)
4. Толбачик, 1975 г. (фото Н. Смелова)