Убийство заместителя председателя правления Центробанка Андрея Козлова событие экстраординарное. "Кровавый режым" приучил нас, конечно, ко многому, в том числе и к тому, что криминальные сериалы о громких заказных убийствах и кровавых разборках стали достоянием ностальгии по лихим 90-м. Путина как знаковую фигуру можно обвинять, наверное, во многом. Но нельзя его обвинять в невинной крови, тем более - в крови элиты. Нет, конечно, элита не консолидирована - жесткие трения элиты вообще ее нормальное состояние. Но Путин до последнего времени мог гасить порождаемые этим трением искры. Более того, вся система сдержек и противовесов имени "Путина" работала, да и работает еще, ради того, чтобы не допустить беспредела. То есть - падения в доцивилизованное состояние.
Отношения элиты, конечно, нельзя было назвать коммуникативным раем, но то, что все вопросы так или иначе решались с помощью переговоров - факт. Запрет на "последний аргумент" создавал дискурсивное поле, где уже при помощи средств имеющих отношение к политике и разуму возникал консенсус. Это была политика, пусть даже лишенная публичности, но все-таки политика. В центре нее находился "пакт о ненападении". Вы можете как угодно называть такую логику - хоть "пацанской", - когда оппонента не убивают, а убеждают, пусть и при помощи денег. Но, как говорится, мы не в филологическом кружке, и в общем-то все равно, плохим он или хорошим называется, но любой мир лучше войны. Тем более войны без правил, где не берут в плен и не щадят никого.
Как бы это ни звучало чудовищно, мы привыкли к терактам. К несчастью, таков сегодня мир - взорваться может все, что угодно, где угодно и когда угодно. Теракт - это уже явление почти природное. Нарушение консенсуса элит, покушение не на крупного чиновника, а на договор, заключенный элитами, это попытка возвращения к дикости, в первоначальное "природное" состояние из слегка окультуренного. Вопрос для россйской элиты теперь в том, насколько она все-таки стала цивилизованнее за путинские годы.
Путин впервые получил такой удар по выстроенной им системе. Система была, и я полагаю, остается, достаточно прочной - ведь она выдержала проверку временем. Теперь есть расчет на то, что система посыпется. Система взломана. Внутрь системы проникли вирусные тела недоверия, превращающие все ее элементы в себе подобные автономные существа, занятые только одним - войной всех против всех. Чего добивается вирус? Вероятно, не полной дезинтеграции системы, это стало бы и для него самого самоубийством. Вирус хочет переподчинения системы себе. То есть - это особый вирус, вирус, который, как он полагает, в состоянии в определенный момент остановить свою работу, превратиться в антивирус. Все дело в том, хватит ли ему сначала ресурсов раскачать лодку, а потом снова ее вернуть в фарватер. Очевидно, провокаторы полагают, что консенсус по Путину развалится как карточный домик. Но если их оптимизм базируется на видимой шаткости конструкции, нужно куда больше оптимизма в надежде на то, что из элементов разрушенной системы удастся собрать нечто по меньшей мере столь же крепкое.
Скорее всего правда, что убийство Козлова, как предположил Грызлов, "связано с профессиональной деятельностью" - бессмысленная в сущности формулировка тех же 90-х. Однако резонанс такого убийства куда шире одной лишь банковской системы. Андрей Козлов считался жестким и эффективным управленцем, это добавляет убийству символичности, и это действительно ?прецедент для путинской России?. По сути мы имеем с этим фактом реальный вход в кампанию 2007/8. "Гонку" уже теперь в прямом смысле слова, поскольку речь идет о том, чтобы успеть в срок дезинтегрировать и снова собрать распавшийся консенсус элит, роль которой в преемстве власти по прежнему крайне велика. А что новый президент не сможет быть ставленником какой-то одной лишь силы, но только компромиссной фигурой, достаточно очевидно. Вот только сможет ли "компромиссная фигура" стать реальным барьером на пути заказных убийств?