19 июля 2008 года исполнилось 100 дней с момента вступления в должность президента Армении Сержа Саркисяна. Не будет преувеличением сказать, что за этот короткий период главным политическим "коньком" нового главы Армянского государства стало улучшение отношений с Турецкой Республикой. За это время он успел пригласить президента Турции Абдуллу Гюля на футбольный матч отборочного цикла на первенство мира в Ереван (состоится в сентябре нынешнего года), опубликовать программную статью в "Wall Street Journal" с названием "Мы готовы разговаривать с Турцией", а также признать наличие секретных переговоров между Ереваном и Анкарой.
Известное издание "Turkish daily news" 19 июля 2008 года со ссылкой на источники, которые предпочли сохранить инкогнито, сообщило, что состоялись два тура переговоров между армянскими и турецкими дипломатами. На своей пресс-конференции два дня спустя Саркисян заявил: "Армяно-турецкие контакты, несмотря на отсутствие дипломатических отношений, никогда не прекращались, и ничего сенсационного в том, что в Женеве встретились армянские и турецкие дипломаты, я не вижу".
Думается, что найдется немного наивных людей, которые бы искренне верили в то, что дипломатическая кухня игнорирует методы "тайных переговоров". Но одно дело - принимать такие выводы "по умолчанию", а другое - публично признавать наличие "секретной дипломатии". Саркисян выбрал второе, демонстрируя свою приверженность улучшению отношений с могущественным соседом. В начале июля нынешнего года предшественник Саркисяна на президентском посту Роберт Кочарян также публично выразил скептическое отношение к приглашению президента Турции на "большой футбол" в Ереван. 21 июля Саркисян отреагировал на мнение своего бывшего шефа. Он заявил об уважительном отношении к мнению Кочаряна, но сказал, что думает иначе. Тем самым был отправлен и внутриполитический мессидж, цель которого ясна: президентом Армении сегодня является другой человек, имя которому Серж Саркисян.
Однако помимо высшего государственного уровня политический "детант" отмечается и на уровне "третьего сектора". В Карсе 17 мая 2008 года прошла встреча армянской и турецкой молодежи в рамках программы "Роль молодежи в социальных работах", а через три дня в Ереване открылся международный форум, посвященный отношениям Армении и Турции. Затем туристическая группа из Турции впервые посетила Армению.
Напомним, что на сегодняшний день между двумя соседними государствами нет дипломатических отношений. Турция осуществляет сухопутную блокаду Армении (это порядка 350 км границы) начиная с 1993 года, хотя прямые авиарейсы между Ереваном и Стамбулом существуют с 1996 года.
По словам турецкого эксперта Мустафы Айдына, "отношения с Арменией были для Турции особенно сложным вопросом из-за наследия взаимного недоверия между обеими странами и народами, а также исторического багажа, от которого они не сумели освободиться. Хотя уже 16 декабря 1991 года Турция признала независимость Армении без каких бы то ни было предварительных условий, вопрос о границах между ними немедленно стал источником противоречий: Ереван упорно отказывался признавать границу, установленную в соответствии с мирным договором 1921 года между Турцией и Армянской Республикой в недолгий период ее независимости".
Второй важной проблемой, отягощающей двусторонние отношения, является проблема интерпретации событий 1915 года политиками и историками двух государств. Для Армении события 1915 года - это геноцид (часть исследований продлевает геноцид, включая в него и армяно-турецкие войны в период первой независимости Армении в 1918-1920 годах, и политические действия конца XIX столетия). По справедливому мнению директора Института Кавказа (базируется в Ереване) Александра Искандаряна, "память о пережитой трагедии занимает очень важное место в армянской системе ценностей и, соответственно, стала одним из столпов, на которых зиждется национальная идея, находящая свое выражение в государственной политике обретшей независимость Республики Армения". Однако дело здесь не только в системе государственных ценностей и не в национальной идеологии. "Огромную часть населения сегодняшней Армении составляют потомки армян, выживших в геноциде. В основном те, кто сумел тогда каким-то образом перебраться на территорию Российской империи. Соответственно, в семьях живут устные истории, в том или ином виде рассказываемые детям", - отмечает Александр Искандарян. В Турции события 1915 года рассматриваются либо как депортация, либо как "резня", либо как "переселение армян". В последние годы события начала ХХ века трактуются также как этнический конфликт или гражданская война (с учетом того, что армяне, проживавшие в Османской империи, были ее подданными).
У турецких историков и политиков, занимающихся "армянским вопросом", есть своя серьезная контраргументация. По словам профессора Халила Берктая, "это очень серьезный вопрос. Это ошибка со стороны Турецкой Республики. Турция никак не определится по поводу своего политического и правового отношения к Османской империи. Турция не вполне осознала и не до конца усвоила тот факт, что она свергла старый османский порядок и на его месте установила современную республику. Здесь заключается очень серьезное противоречие. Республика не несет ответственности за эти события... Турецкая Республика сегодня может сказать одну очень простую вещь: республика была основана в 1923 году. Эти события произошли в 1915 году. Армия Турецкой Республики и ее государственные институты не причастны к этим событиям. Турецкая Республика - это новое государство. С правовой точки зрения она не является преемницей ни османского правительства, ни правительства партии "Единение и прогресс" (известной как "младотурки". - С.М.)".
Сегодня многие исследователи армяно-турецких отношений в Турции призывают деполитизировать "проблему 1915 года", "оставить этот вопрос историкам". Однако даже высказывания, подобные процитированному выше, рассматриваются многими учеными, чиновниками и политиками Турции как чрезвычайно "либеральные" или "ревизионистские". А Танер Аксам (Акчам), первый турецкий историк, использовавший определение "геноцид" для характеристики трагедии 1915 года, в настоящее время преподает далеко за пределами своей исторической родины - в университете Миннесоты. Отметим, однако, что его труды в последние годы стали появляться и на исторической родине. Но Анкару более всего заботит даже не сам факт исторического спора (для этого власти Турции готовы создавать комиссии историков и проверять архивные материалы). Для современной Турции события 1915 года опасны их актуальным политическим признанием со стороны государств мира, а также тем, что ликвидация последствий геноцида (если таковой будет признан ведущими странами планеты и ООН) может включать в себя и территориальные вопросы, и компенсации пострадавшим. Но самое главное - такое признание станет ударом по турецкой идентичности и откроет "ящик Пандоры", из которого могут выскочить и "греческий вопрос" (вопрос о геноциде понтийских греков в 20-е годы поднимался и национальным парламентом Греции), и прежде всего курдский. На сегодняшний день (в период 2000-2005 годов) кампания по признанию геноцида набрала серьезные обороты. В различных формах на официальном уровне геноцид признали Франция (в которой даже установили уголовную ответственность за отрицание факта геноцида), Швеция, Бельгия, Швейцария, Словакия и Польша.
Армению и Турцию по разным сторонам разводит и нагорно-карабахский конфликт. Турция в начале 90-х годов сумела избежать прямого участия в армяно-азербайджанском противоборстве (хотя общественное мнение внутри самой Турции требовало большей вовлеченности). Однако конфликт обозначил серьезные интересы Анкары в кавказских делах. Именно этот конфликт заставил Анкару закрыть сухопутную границу с Арменией (что усилило экономическую и геополитическую изоляцию Армении). После того, как в 1998 году к власти в Ереване пришел Роберт Кочарян, контакты Еревана и Анкары были заморожены.
В этой связи возникает вопрос: насколько оправданы меры, которые предпринимает Серж Саркисян сегодня? Не являются ли они "игрой в одни ворота" и не повторят ли опыт "нового политического мышления"?
Здесь требуется существенное методологическое замечание. "Новое политическое мышление" в условиях "холодной войны" и угрозы использования ядерного оружия было, во-первых, оправданным, во-вторых, не имело альтернативы. Другой вопрос - методы и формы реализации этого проекта, которые свелись к односторонним уступкам.
То же самое можно сказать и об армяно-турецких отношениях. В начале 90-х годов власти Армении продемонстрировали свою готовность к "разрядке" отношений с Турцией. Тогда турецкие власти оказались к этому не готовы. Затем ситуация поменялась, и уже официальный Ереван отказывался проводить либерализацию двусторонних отношений. В 2008 году ситуация приходит к некоторому равновесию. Нельзя не видеть, что сама Анкара готова к диалогу и "разрядке". Саркисяна с победой поздравил среди первых именно президент Турецкой Республики. Таким образом, можно констатировать, что не только армянская, но и турецкая сторона продвигается навстречу.
Сегодняшний внешнеполитический курс Анкары ориентирован на европейскую интеграцию. Без разборов исторических "завалов" в отношениях с Арменией такая интеграция будет весьма проблематичной. По крайней мере, официальной причиной отказа в европеизации будут и неудовлетворительные отношения с Ереваном. В этом плане важны размеры уступок, компромиссов и "разменов".
Что потребует Турция для открытия границы? "Анкара прекрасно понимает, что до урегулирования конфликта (нагорно-карабахского. - С.М.) еще очень далеко, но Армения могла бы вывести свои войска из семи районов Азербайджана. В этом случае Турция сразу же открыла бы границу, закрытую в 1993 году", - пишет влиятельный турецкий эксперт Мустафа Айдын. Для Армении было бы гораздо интереснее открытие границы без "привязки" к Карабаху или вопросам истории. Серж Саркисян, говоря о турецкой инициативе по созданию совместной комиссии историков, предложил следующий вариант: "Мы не против создания подобной комиссии, но тогда, когда откроется граница между нашими государствами. Иначе это может стать средством спекуляций и затягивания вопроса на годы". Вряд ли следует ждать от армянской стороны однозначных уступок и в "карабахском вопросе".
Такую "цену" за "новое мышление" Ереван не готов платить. Иное дело - футбольный матч, многолетние переговоры, обмен туристами и спортсменами. Решая эту задачу, Армения, во-первых, укрепляет свой имидж как "конструктивной стороны", а во-вторых, пытается оторвать карабахский вопрос от всего комплекса армяно-турецких отношений (что находит поддержку и в США, и в РФ). В-третьих, Ереван предпринимает попытку прорвать ту изоляцию, которая является далеко не блестящей для Армении. Впрочем, думается, что Саркисян и его команда прекрасно понимают все внешние и внутренние лимиты для "детанта" с Турцией. А политика "малых шагов" (и главное, реальных) может стать альтернативой идеям немедленного "всеобщего мира" на Южном Кавказе.