Как завещал кот Леопольд, все должны жить дружно. Сегодня этот лозунг для США актуален как никогда. Тем более что на фоне быстрого роста влияния Ирана ситуация на Ближнем Востоке меняется явно не в пользу Америки.
В принципе, если рассматривать историю с момента вторжения американцев в Ирак, последующие политические игры обернулись для Вашингтона провалом. США так и не смогли установить в стране стабильность. Сегодня Ирак как никогда близок к гражданской войне. Провал "Дорожной карты" полностью похоронил надежды на замирение Палестины, к власти в которой пришел "Хамас".
И даже в тех странах, которые, казалось бы, всегда были надежными союзниками Америки, сегодня не все так гладко. Прежде всего, это связано с усилением роли шиитов, которые пользуются покровительством Ирана. В ноябре 2006 года Бахрейн поразил политический скандал "Бандергейт". Тогда целый ряд высокопоставленных чиновников, включая членов королевской семьи, обвинялись в намерении ущемить права шиитов перед ноябрьскими выборами в парламент страны. Реакцией на эту информацию стали массовые выступления шиитов в столице Бахрейна. На последовавших 26 ноября выборах шиитам удалось собрать всего на четыре кресла меньше, чем правящей официальной партии, при том, что даже международные эксперты признали огромное количество нарушений и фальсификаций в избирательном процессе.
Баланс сил на Ближнем Востоке рушится, и виной всему агрессивная политика кабинета Буша. Похоже, что Белый дом это понимает.
В первую очередь угроза идет со стороны Ирана. На фоне неудач США Иран стремительно растет, проводя четкую и очень хитрую политическую линию. С момента прихода к власти Моххамеда Ахмадинеджада Тегеран практически первый раз за свою историю отказался от шиитской политической доктрины, предпочтя ее панисламской. Еще в мае 2006 года, выступая на саммите в Джакарте, президент ИРИ произвел огромное впечатление на массы верующих мусульман. Он ярко говорил о праве исламских стран иметь собственную ядерную энергетику и обещал бескомпромиссную борьбу с Израилем.
Такое возвышение Ирана в исламском мире парадоксально, но в принципе вполне закономерно. Настал момент, когда необходимо отбросить исторические предрассудки и двинуться в сторону прагматизма. Веками шиитский Иран стремился обособиться от прочих мусульман. Здесь сказывались мощные предпосылки: культурное наследие Персии, шиитское вероисповедание, понимание своего особого пути. В многовековой борьбе с Османской империей монархия Сефеидов отстаивала собственные интересы, выступая, по сути, против интересов глобальной исламской общины, которые в те времена олицетворяли турки.
Однако сегодня сложилось так, что в суннитском лагере нет ни одной силы, способной вернуть исламу было величие перед Западом. На фоне обостряющегося цивилизационного комплекса мусульман суннитское большинство не имеет четкой идеологии. Нефтяные монархии Аравийского полуострова себя изжили, погрязнув в коррупции и двойных стандартах. Арабский национализм, популярный во второй половине XX века, окончательно умер, а последний его представитель - сирийский лидер Башар Асад, напротив, стремится держаться за Тегеран, понимая, что у него нет иного выхода. Радикальные исламские группировки вроде "Аль-Каиды" и "Хамаса" никакой общемусульманское доктрины представить не могут - хотя бы из-за своей террористической сути.
Иран же, напротив, становится все крепче. 70 миллионов населения, 5% прирост ВВП, мощный промышленный комплекс и строительство ядерных комплексов - это само по себе уже заявка на лидерство. Тегеран обладает мощнейшей на Ближнем Востоке армией. При этом Иран почти что единственный, если не считать террористические группировки, кто может открыто заявить о защите исламских ценностей, непримиримой борьбе с США и Израилем, что очень важно сегодня для арабской улицы.
При этом, располагая широкие массы за счет демагогической риторики, Тегеран ведет очень расчетливую игру. При помощи дыр в мировых дипломатических институтах Иран оттягивает принятие невыгодных ему постановлений и санкций, ведет переговоры с заинтересованными в сотрудничестве с ним странами - Россией и Китаем, активно интегрируется в Азию, отстраивает крепкую экономику. Очень выгодно для Ирана сближение с блоком ШОС, что произошло в прошлом году.
Таким образом, сложилась ситуация, когда на Ближнем Востоке Иран практически взошел в фазу своего наивысшего влияния. Хотя между официальными суннитскими режимами и Тегераном существуют противоречия, симпатии простой арабской улицы всецело принадлежат Ахмадинеджаду. В подобных условиях Америке становится все сложнее продвигать свой старый "бескомпромиссный" путь, и тут-то они задумываются, а правильно ли они его выбрали?
Еще в мае 2006 года Кондолиза Райс ошеломила мировое сообщество заявлением о том, что примирение между США и Ираном в принципе возможно. Затем Джордж Буш сказал о праве иранского народа "на выбор собственного будущего". Немало шокировала общественность и книга бывшего президента США Джимми Картера, в которой автор открыто назвал "агрессию" на Ближнем Востоке "наихудшим решением", обвинив Израиль в умышленном затягивании конфликтов и манипулировании интересами Америки.
Но главной сенсацией декабря 2006 года стал доклад Джеймса Бейкера - бывшего госсекретаря США, которому Джордж Буш поручил разработку рекомендаций по недопущению сползания ситуации в Ираке к гражданской войне. В своем докладе Бейкер выразил откровенную и очень четкую позицию: Америке намного выгоднее сегодня решить конфликт в Ираке, договорившись с Ираном и Сирией, чем вступать с ними в противоречия.
При этом, заметьте, в тексте нет ни слова о позиции Израиля! Раньше ни один вопрос на Ближнем Востоке Вашингтон не решал без согласования с Тель-Авивом. По сути, в своем докладе Бейкер цинично предложил США поменять союзников.
Подобная ситуация на первый взгляд может показаться парадоксальной, но в целом, если присмотреться, в ней есть здравый смысл. Конечно, в Америке присутствует огромное еврейское лобби, серьезно влияющее на политику Белого дома, однако все больше политиков-республиканцев начинают осознавать провал ставки на Израиль. В условиях глобального мира, когда вся дипломатия - это, по сути, раздел денег, намного выгоднее идти по самому прагматичному пути, не зацикливаясь на каких-то принципах. Это, как говорят сами американцы, business.
Конечно, сложно сказать, как отреагирует на подобные мысли иранская элита, но стоит заметить, что она совсем не так радикальна, как может показаться. В каких-то аспектах Ахмадинеджад выглядит фанатиком, но в плане политических действий он мыслит довольно здраво. Возможно, Ирану даже было бы выгодно "легитимизировать" свои позиции на Востоке при помощи США, продолжая при этом выстраивать собственную систему и отвоевывать влияние у арабских авторитетов.
И хотя в последнем докладе Буша от 10 января 2007 года Иран и Сирия вновь названы "врагами номер один", концепцию возможной "дружбы" между Ираном и США отбрасывать не стоит. Скорее всего, Вашингтон пытается работать с Тегераном методом кнута и пряника. Здесь все как в бизнесе - прежде чем садиться за подписание сделки, надо создать максимально выгодные условия для нее.
В любом случае по прошествии некоторого времени станет ясно, будет ли Вашингтон развивать идею примирения с Тегераном, или же продолжит действовать старыми агрессивными методами. Правда, даже самая поверхностная аналитика региона показывает, что последний вариант потребует от США куда больших затрат.