Как известно, человек уже давным-давно является "мерой всех вещей". Эта тривиальная максима была предложена в лохматые древнегреческие времена софистом Протагором и радостно воспринята европейским Возрождением, а затем и Просвещением, сформировавшими, как нам все время кажется, идеологическую основу современной европейской цивилизации.
Смею вас уверить, дорогие читатели, что кажется нам немного не то, что есть на самом деле, а всего лишь то, что мы сами себе придумали. Или за неимением собственных придумок просто усвоили из каких-то в меру понятных учебников по "общественным наукам". В сущности, Протагор и идеологи европейского Просвещения подразумевали под своим пафосом одну вполне определенную вещь: принципиальный отказ от сакрального вмешательства с судьбу человека. Софисты яростно полемизировали с мифом, а Дидро и Руссо - с католическим изводом христианства. Ничего больше они не имели (да и не могли иметь) в виду. И человек на очень короткое время и впрямь стал "мерой всех вещей". В основном, правда, теоретически, но сегодня мы даже о теории мечтать вряд ли можем.
В начале 90-х победившие "демократы" на волне общего "разоблачения ужасной советской действительности" взяли за моду противопоставлять "демократию" и "тоталитаризм", приписывая первому - свободу, а второму отказывая вообще в каком бы то ни было праве на существование. Эта вульгарщина (по сравнению с которой даже глупый пересказ тезисов Маркса может показаться верхом утонченности) "старым" поколением была принята с большим трудом: но "вьюношество" усвоило заветы строителей нового общества как нельзя лучше. При общем отвратительном знании истории картина к началу нового тысячелетия получилась весьма плачевной, особенно потому, что постсоветское поколение пришло в СМИ. Пришло со своим пониманием "свободы", "морали" и "закона". Не их в том вина, разумеется, но вот только пора бы уже научиться смотреть на вещи трезво и обстоятельно, не слишком доверяя красивым словам.
После сворачивания "олигархических" медийных проектов, которые можно назвать "свободными" только при большом желании, любой разговор о СМИ рано или поздно скатывается к гневному осуждению наступающей то тут, то там цензуры, которая грозит превратить кровью отвоеванную свободу в газету "Правда" образца 1973 года. Точно такими же наивными выглядят заявления о "демократических достижениях", преобразовавших средства массовой информации.
Мне думается, мы сильно обольщаемся, именуя сформированное медийное пространство "свободой" или "несвободой". Нет, разумеется, называть "свободой" можно все, что угодно: в пафосном романе Джорджа Оруэлла свободой называли даже рабство. На деле же ни к тому, ни к другому наша медийная среда вообще не имеет никакого отношения. Категории "свободы" и "несвободы" в реальности давно упразднены за ненадобностью. Реальность оперирует совсем другими понятиями. Прежде чем в них разобраться, неплохо было бы заглянуть в Конституцию Российской Федерации, дабы увидеть там одну принципиально важную для нашего дальнейшего разговора статью. Итак,
"Статья 23
1. Каждый имеет право на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, защиту своей чести и доброго имени.
2. Каждый имеет право на тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений. Ограничение этого права допускается только на основании судебного решения".
А теперь обратимся к обыкновенной ленте новостей "Яндекса", чтобы с удивлением обнаружить, что мы за два дня узнали почти все об Александре Копцеве, молодом человеке, ворвавшемся с ножом в синагогу на улице Большой Бронной. Мы знаем, кто его родители, представляем себе не только уровень его образования (учится в ПТУ), но и, с позволения сказать, "мировоззрение" юного убийцы. Не прошло и суток, как телевизор рассказал нам об игре Postal, в которой безумный почтальон (или не почтальон, что даже прибавляет очков этому продакт-плейсменту: люди купят, поиграют, разберутся) бегает по городу и убивает всех подряд. Пытливый читатель газеты "Московский комсомолец" может в режиме "реального времени" побывать в квартире Копцева и узнать, что " о бурной молодости Копцева свидетельствует надпись подъезде: "Здесь были Саша, Ян, Женя и куча баб"". "Коммерсант" радует своих подписчиков известием о том, что " всех этих нацистов, экстремистов и скинхедов, о которых вы говорите, он (Александр Копцев. - А.Я.) если и видел, то только по телевизору".
Назвать этот разгул "несвободой" язык не поворачивается. Копцева препарировали прилюдно, в конце концов заставив публично признаться в том, что основным мотивом его поступка было " желание умереть" (спасибо "Интерфаксу"). И никто ведь никому не запрещал писать ни слова. Чем не свобода? Я уже молчу о том, что убийство в синагоге за два дня интерпретировали вообще все, кому не лень, и даже те, кому лень, но очень надо. Либеральные СМИ написали о "разгуле ксенофобии", СМИ националистические - о том, что вообще-то убивать нехорошо, но "парень был псих, а евреи тут ни при чем, да и вообще - это они сами во всем виноваты". Кто и где увидел "притеснение свобод" - никак не разберу.
Впрочем, и о "свободе" в данном случае речь явно не идет. Настоящая свобода - это всего лишь умение отказывать себе в желании гадости и подлости. А препарировать частную жизнь Александра Копцева - и гадко, и подло, что бы он ни совершил. Да и к тому же это противоречит 23-й статье Конституции Российской Федерации (это уж я так, к слову). Однако желание "свободы" столь велико, что какой-то там Копцев со своей личной жизнью - пусть подвинется. Читатель жаждет узнать, что написано на стенах подъезда 20-летнего убийцы -пожалуйста. Читатель хочет в очередной раз услышать о "коричневой чуме" или "сионистском заговоре" - сколько душе угодно. Ничего человеческого в СМИ уже не осталось: остались только "спрос" и "потребление": они приносят доход. Если доход приносит Александр Копцев, пусть поработает задаром на "дорогих читателей-телезрителей".
Потому-то мне и странно слышать постоянные разговоры о "свободе/несвободе", коими потчуют себя почти все журналисты, что медийная реальность "страшно далека" от этих философских проблем. "Срубить бабла" и "удержать читателя" можно и без всякой "свободы". Редкая даже по российским меркам зашоренность "Новой газеты" меж тем нисколько не мешает изданию, публикующему из номера в номер статьи о том, "как все плохо, скоро мы все умрем", считаться "семафором свободной мысли". А что подвернется для иллюстрации этого нехитрого тезиса - все в кассу.
Потрясающая неразборчивость СМИ отрицает саму возможность цензуры. Ведь цензоров тоже необходимо откуда-то брать. Растить, холить, лелеять. А растить, холить и лелеять - некому. Так что можно успокоиться и вздохнуть свободно: разгул продолжается.
Осталось найти нового "персонажа": долго ли продержится неказистый Копцев? Кто на новенького?
Сегодня, 13 января, если кто не знает, День печати. Целые сутки журналисты всех мастей будут радовать друг друга премиями и подарками (иногда вполне заслуженными) и жаловаться друг другу на нелегкую долю "работников пера, микрофона и интернета". А мы, читатели и зрители, конечно же, будем им верить и, умиляясь, отирать со щек скупые мужские и обильные женские слезы.
С праздником тех, кто празднует, что тут добавить.