Мари-Франсуаза Баслез. Гонения в античные времена. Жертвы, герои, мученики. - Fayard, 2007. - 417 с. 24 евро.
Marie-Francoise Baslez. Les Persecutions dans l'Antiquite. Victimes, heros, martyrs. - Fayard, 2007. - 417 pp. 24 Euro.
"Античная эпоха - основательница религиозного, и именно она положила начало гонениям". Это утверждение - отправная точка большой книги, разрушающей стереотип, согласно которому греко-римский политеизм считался синонимом толерантности, а вторжение монотеистических иудаизма и христианства, исключительных по своей природе, стало началом эры гонений.
Все начинается с Сократа, ведь в античности он является олицетворением замученного праведника. Однако Мари-Франсуаза Баслез ясно показывает, что смерть Сократа в меньшей степени мотивирована религиозными причинами, нежели политическими. В городе благочестие является основополагающим гражданским качеством, так как целостность общества предполагает участие всех в коллективных действах, в первую очередь религиозных. Философов, подобных Сократу и Аристотелю, осудили в большей степени за поведение в обществе, ставящее город под угрозу, чем за религиозные убеждения.
Эта модель объясняет восприятие иудаизма и христианства. Современная историография настаивает на факте, что последние должно рассматривать наравне с другими меньшинствами, населяющими мультикультурные города, привычные к религиозному плюрализму и к регулярному появлению новых восточных культов. Поставленная проблема, в первую очередь, касается не религии, а, скорее, общественного порядка, так как власти стремились избегать конфликтов и поддерживали равновесие между меньшинствами и доминирующими группами. Все меняется с расцветом эллинистических монархий, возникших на Востоке после распада империи Александра. Они характеризуются возрастающей сакрализацией высшего властителя и стремлением к превалированию государственного закона над религиозными интересами. Это ставит монотеистические религии в трудное положение. Первыми жертвами стали евреи, особенно в Александрии, разрывавшиеся между желанием интегрироваться и верой, которую они не могут публично исповедовать. Это радикальное изменение порядков является глубинной причиной Маккавейского кризиса 168-164 годов до нашей эры, когда впервые целый народ был силой принужден принять официальный культ, что стало причиной священной войны в Иерусалиме и Иудее, до сегодняшнего дня вспоминаемой в празднике Хануки. В еврейских общинах ставятся вопросы, до тех пор почти неизвестные античности, но имевшие великое будущее: право на гражданское неповиновение или применение насилия с целью защиты своих религиозных убеждений.
У иудаизма в эллинистическую эпоху и христианства в Римской империи много сходных черт. Христиане первых двух веков часто вдохновляются еврейской Маккавейской литературой для создания собственной фигуры мученика, что свидетельствует о сильных культурных взаимодействиях сферы синагоги и греко-римского мира. В то же время существует различие. Автор упорно настаивает на роли гонений и мученичества как основополагающих для христианства явлений, что отличает его от иудаизма. Иудаизм, вписанный в гораздо более длительную историю, менее нуждался в подобных актах самоутверждения. С самого начала испытание гонениями было конститутивным моментом процесса христианизации. "Подобно гомеровскому герою, мученик является столпом, на котором зиждется община, укрепляющим и поддерживающим ее в упорядоченности и единении наперекор центробежным тенденциям". Принять мучения, отдаться воле Божьей - это поведение перед лицом смерти не ново. Но обращение к Христу добавляет особое измерение гонениям на христиан: претерпевать мучения означает подражать Христу.
В первое время христианство как религия не подвергалось нападкам. И снова угроза общественному порядку является мотивом для преследований все более частых, но в основном носящих локальный характер. Христиане были удобны как козлы отпущения в напряженные моменты или во время стихийных бедствий. Ситуация значительно меняется в III веке, когда происходит переустройство отношений между политикой и религией. Его символом стала Конституция Каракаллы (212 год), даровавшая права римского гражданства всем жителям империи. Отныне противопоставлены два универсума: религия всеобщего государства, к которой должны примкнуть все граждане, и христианство, которое, напротив, подразумевает выход за пределы политического сообщества.
Именно в этом ключе император Деций, озабоченный начавшейся христианизацией римской элиты, пытается восстановить культурную общность, сделав жертвоприношения обязательным обрядом. Ловкое решение, ведь подобный поступок для христиан неприемлем. Жестокие гонения продолжались до начала IV века, когда эдикт 313 года впервые признает принцип религиозной свободы. Не будем заблуждаться: эта свобода отнюдь не подразумевает свободу совести, право на которую будет отстаивать эпоха Просвещения; речь идет о политическом решении, ставшем необходимостью вследствие религиозного плюрализма империи. Парадокс в том, что эта свобода была очень быстро изъята самими же христианами, стоило только их религии стать религией императора с обращением Константина.
Вклад этой умной книги весьма значителен. В ней деконструируется идея религиозных гонений, являющихся не результатом "столкновения культур", а гораздо более сложного процесса, сердцевина которого - социальная связанность и вопрос политической власти. Самое главное, книга показывает, что "мученичество не было непродуктивным" в распространении религиозной идеи, так как способствовало приданию вселенского масштаба частным дискурсам. Заключение тягостное, когда известно, насколько сегодня некоторые хотели бы увековечить эту старую истину.
Источник: "Liberation"
Перевод Наталь и Овчининской