США - Четвертый Рим

5 апреля 2007 года Государственный департамент Соединенных Штатов опубликовал доклад "Поддержка прав человека и демократии: действия США в 2006 году". Американские эксперты оценили "степень демократичности" почти всех стран мира. Они, кроме того, разработали комплекс мер, с помощью которых Вашингтон может "помочь" каждой из них стать "подлинной демократией". Но понимают ли в Америке, что попытка навязать миру свой "демократический стандарт" вызовет неизбежное сопротивление других стран? В поисках ответа на этот вопрос обратимся к одной удивительной особенности американского самосознания.

Античный Рим был предметом восхищения американцев с момента создания Соединенных Штатов. Вовсе не случайно, что в Вашингтоне есть свой Капитолийский холм, на котором заседает - как когда-то в Риме - свой американский сенат. Правда (это тоже любят подчеркивать в Америке), восторги относились в основном к Риму республиканскому. О Римской империи упоминали вскользь и в негативном ключе - как о периоде упадка демократии и свертывания гражданских свобод. Однако сегодня в общественной мысли Соединенных Штатов проиcxодит неожиданный поворот.

Американские публицисты все чаще сравнивают возникающую "Американскую империю" с той, старой, "настоящей" - Римской. В императорском Риме начинают видеть немало положительного и даже поучительного для нынешней Америки. Прежде американцы гордились тем, что именно их страна возродила принципы римской демократии: разделение властей, равенство граждан перед законом и выборность должностных лиц. Теперь в американском обществе появляется запрос на иные - "имперские" - мотивы.

О Римской империи американские публицисты вспоминают всякий раз, когда речь заходит об "уникально-сверхдержавном" статусе США. Аналогичного могущества, утверждают они, достигал прежде только Рим. Римлянам принадлежала вся античная цивилизация Средиземноморья - от Британии до Египта. В наши дни военные базы США находятся во всех ключевых регионах мира. Римская золотая монета была главным торговым эквивалентом от причерноморских степей до Индостана. Сегодня американский доллар остается основным расчетным средством в мире. Когда-то весь средиземноморский античный (а затем и средневековый) мир предпочитал изъясняться на римской латыни. В начале XXI века английский язык стал основным языком международного общения. Такие великие империи, как Испанская, Российская или Британская, о подобном могуществе могли только мечтать!

Сама "американская мечта" начинает напоминать государственные мифы имперского Рима. Двести лет назад "отцы-основатели" США апеллировали к словам римлянина-республиканца Цицерона: "Пусть гибнет мир, но торжествует закон!" Сегодня американские публицисты вспоминают о любимом произведении римского императора Августа "Энеиде". И это не случайно. Ведь ее автор Вергилий представил Рим как империю успешных эмигрантов-троянцев, которые после гибели Трои нашли себе другой дом. Построив новую империю, римляне-троянцы не только расплатились за гибель родного города, но и готовы нести остальному миру "высшие ценности" - закон и справедливость. Причем, согласно Вергилию, эти нормы Рим мог распространять и с помощью силы, свергая "зловредных" и "деспотичных" восточных владык.

Аналогично и США на протяжении уже двух веков считают себя "страной иммигрантов" - ущемленных этнических и социальных меньшинств. Подобно вергилиевским троянцам, они пережили нужду и знают подлинную цену свободы и закона. Теперь Америка (как некогда и Рим) стала настолько могущественной, что у нее нет ни равновеликих партнеров, ни равносильных соперников. Отныне задача бывших иммигрантов - нести остальным народам выстраданные ценности и восстанавливать "попранную справедливость" в других частях света. Случайно ли, что наиболее "ястребиных" взглядов придерживаются те представители американской администрации, чьи предки эмигрировали из "вечно страдающих" стран Восточной Европы?

Рим, утверждают американские публицисты, был первой в истории "правовой империей ". В отличие от других государств Древнего мира, римляне не просто завоевывали другие народы, а заключали с ними договоры об их новом статусе. "Римская империя" была конгломератом союзников, колоний и провинций, каждая из которых имела собственную административную систему. Впоследствии Римские императоры предоставили статус "римского гражданина" всему свободному населению империи. Рим устанавливал свою власть не только захватом территорий, но и распространением особой системы "римского права".

Сегодня на роль "правовой империи" претендуют сами США. У Америки, подчеркивают американские политологи, нет вассалов, колоний или зависимых территорий. Соединенные Штаты занимают ведущие позиции в ключевых международных организациях. Военные акции против Югославии (1999) и Ирака (2003) американцы мотивировали необходимостью принудить "возмутителей спокойствия" к соблюдению универсальных правовых норм. Даже при Буше-младшем, когда США отказались от многих международных обязательств, Вашингтон выступает за возвращение Ирана и КНДР в многосторонний режим нераспространения ядерного оружия и подчеркивает международный характер антитеррористической операции. Подобно римлянам, американцы уверены: их "империя" не может поддерживаться простым насилием и существовать в отрыве от правовых основ.

Республиканцы любят имперский Рим, утверждая, что Америка столь же могущественна, как и он. Демократы любят Римскую империю за ее "цивилизаторскую" миссию - распространение гражданского права и политических свобод. Те и другие позиционируют Америку как "новый Рим" - страну, чья национальная идея неотделима от распространения определенного типа права и ценностей. Ее официальная цель - построить глобальное "демократическое сообщество", в котором США будут занимать ведущее место "первого среди равных". Только в рамках такого сообщества Америка считает возможным достичь безопасности как неугрожаемого состояния.

Все эти черты "квазиримского" сознания нашли свое выражение в изданном в апреле 2007 года докладе Госдепартамента США. Документ представляет собой причудливую смесь прагматики и идеализма. Подобно республиканскому Риму, американцы выступают за права человека и распространение демократических принципов во всем мире. Подобно императорскому Риму, республиканский Вашингтон не задумывается над тем, что демократии других стран могут быть не хуже американской.

С первых страниц документа эксперты Госдепартамента предлагают усилить правозащитную топику во внешнеполитической стратегии Вашингтона. Во-первых, американские аналитики предлагают создать глобальный "Фонд по защите прав человека", которому Белый дом будет ежегодно выделять около $1,5 млн. Во-вторых, госсекретарь Кондолиза Райс выдвинула 10 новых принципов, на основе которых должны строиться отношения между правительствами и неправительственными организациями. В-третьих, с декабря 2007 года государственный секретарь США должен начать вручать две ежегодные премии наиболее деятельным правозащитникам. Как и в 70-е годы, Вашингтон вновь намерен быть "на передовой" борьбы за утверждение демократических ценностей.

Для каждого региона американцы разработали собственную стратегию "распространения демократии". В Африке Белый дом намерен добиваться от правительств большей свободы для СМИ и финансировать программы развития избирательных систем. В Юго-Восточной Азии американцы собираются активизировать переговоры по вопросам прав человека с правительствами Таиланда, Филиппин, Бирмы, Лаоса, Кампучии, Вьетнама и даже КНР. В "Европе и Евразии" (куда американцы поместили и Россию) Вашингтон стремится поддержать неправительственные правозащитные организации и содействовать реформам избирательных систем. На Ближнем Востоке американцы выступают за создание плюралистического сообщества, в том числе за счет развития женской эмансипации. Наконец, в Латинской Америке США собираются вдохнуть новую жизнь в Организацию Американских Государств.

За этими стратегиями стоит, однако, не абстрактная борьба за международное право, а государственные устремления Америки. В Африке американские компании ищут углеводороды, уран и редкоземельные металлы. В Юго-Восточной Азии американцы стремятся создать систему "сдерживания и вовлечения" КНР. В Европе США хотят возродить пошатнувшееся в последнее годы свое "демократическое единство" со странами ЕС - в том числе за счет создания нового объекта для совместной критики (возможно, в лице "путинской России"). На Ближнем Востоке лежат основные энергетические и антитеррористические интересы США. В Латинской Америке американцы опасаются утверждения левых режимов антиамериканского толка, которые могут создать очаг потенциальной напряженности у самых границ Соединенных Штатов. Не политика для права, а право для политики - так можно охарактеризовать эту стратегию.

Подобный "идеологический цинизм" был присущ и политической стратегии античного Рима. Первая норма римского права гласила, что цель никогда не оправдывает средства. Сам Рим поступал иначе. Римляне много говорили о защите народов Средиземноморья от Карфагена. Но все они стали провинциями Римской, а не Карфагенской империи. Римляне выступали в защиту свобод греков от "тирании Македонии". Но именно Рим превратил Грецию в свою провинцию. Римский полководец Помпей требовал утвердить римское право на Востоке. Но после его походов Ближний Восток получил не римское право, а власть Рима. Другой полководец, Цезарь, настаивал на "романизации" Галлии. Но его "романизация" вылилась в многолетнюю войну, которая привела к подчинению Галлии. Про этот раздел римской истории американцы вспоминают нечасто. А жаль. Возможно, именно здесь, а не в "антидемократизме Востока" следует искать причины неприятия другими странами односторонне-правозащитной стратегии США.

Рассматривая ситуацию с правами человека в различных странах, эксперты Госдепартамента не говорят о том, что происходит в самой Америке. Между тем, в унисон с разговорами об "Американской империи", в Соединенных Штатах возрождается дискуссия о переходе страны к режиму "имперского президентства". Древние сюжеты неожиданно обретают актуальность.

Понятие "имперское президентство" было изобретено американскими политологами в 1969-1970 годах, когда американская пресса стала упрекать администрацию президента Ричарда Никсона в стремлении "перетянуть" на себя полномочия конгресса и Верховного суда. Сегодня американские эксперты заговорили о том, что "имперское президентство" возвращается. Демократы обвиняют Дж.Буша в саботаже закона о свободе информации, проявляющемся в появлении большого количества засекреченных документов. Дискуссионным остается принятый в 2001-м и продленный в 2005 году "Закон о патриотизме" (PATRIOT act), который расширяет возможности для вмешательства спецслужб в жизнь американского общества. С 2004 года в Америке появилось большое количество публикаций о связи представителей администрации Дж.Буша с американскими нефтяными корпорациями. Некоторые публицисты даже утверждают, что причиной для начала войны в Ираке стала не борьба с терроризмом, а частные устремления американских нефтяных компаний на Ближнем Востоке.

Многое в этих обвинениях вызывает сомнения. Решения, принимаемые администрацией Буша, действительно проходят меньшую "обкатку" в прессе по сравнению с ее демократическими предшественниками. Но "нарастающая секретность" пока не привела к свертыванию демократических свобод. Представители нынешней администрации связаны с нефтяным бизнесом. Однако размышления о том, что именно интересы техасских нефтяных кампаний привели к войне в Ираке, остаются на уровне догадок. Вмешательство спецслужб в жизнь американского общества действительно возросло. Но как иначе может защитить себя страна от реальной угрозы транснационального терроризма, базирующегося в том числе на территории самих США?

И все же американцы чувствуют: в их политической системе назревают перемены. Размышляя об "имперском президентстве", оппоненты республиканцев осторожно напоминают читателям о том, как Римская республика сменилась империей. Республика, утверждают они, пала не от "заговора авантюристов" - они были вовремя изобличены республиканцем Цицероном. Опасность таилась в том, что римские консулы сосредоточили в своих руках слишком много власти. Консулы все чаще игнорировали мнение "выборных органов" - сената и народных трибунов, а римские граждане все меньше интересовались политикой. Они погружались в частную жизнь, охотно поддерживая того, кто предлагал вместо бесконечных дебатов "спокойную жизнь" и "величие Рима". Нет ничего удивительного в том, что один из патрицианских родов стал передавать власть по наследству, занимая все верховные республиканские должности.

Этот пример может быть поучительным для нынешней Америки. Ведь "имперское президентство" появилось не по злой воле Никсона или Буша, а из-за того, что демократия становится все более "плебисцитарной". За последние три десятилетия в США сократилось не только количество общественных организаций, но и число их участников. Девиз античного мыслителя Эпикура "проживи незаметно" становится вполне актуальным для наших дней. Стоит ли удивляться, что любой яркий политик начинает чувствовать себя сильнее, решительнее, да и просто интереснее "бесцветного" конгресса?

Эти тревоги о судьбе Америки и перспективах ее демократии не нашли отражения на страницах "правозащитного" доклада Государственного департамента. Между тем еще Цицерон говорил: "Истинный судья не тот, кто обладает даром видеть недостатки других, а тот, кто способен вынести приговор самому себе". Подобно римской, американская элита приговор себе вынести пока не смогла. Поэтому на роль "высшего судьи" всех народов Америка, как некогда и Рим, не годится.

       
Print version Распечатать