Власть, клоуны и оппозиция

История последнего сексуально-политического скандала началась со множества информационных утечек, так что при желании можно было бы даже восстановить ход событий – как именно готовилась эта провокация. Еще до появления в Сети скандального ролика с участием ряда известных оппозиционеров в блогосфере начали мелькать сообщения то одного, то другого участника оппозиционного движения о предложениях того или иного характера, которые им были сделаны в разное время – и, похоже, большинство ими воспользовалось…

Катя Герасимова, также известная как «Му-му», начала свою плодотворную деятельность, летом 2008 года, и деятельность эта, по довольно многочисленным уже свидетельствам, протекала по одной схеме: она знакомилась с тем или иным оппозиционером и затем на съемной квартире (как, в конце концов, выяснилось – под видеокамеры) занималась с ним сексом, пытаясь разнообразить этот процесс как только возможно, от использования плеток и наручников до употребления марихуаны и кокаина.

Размах достигнутого в ходе этой деятельности результата несколько поражает воображение, в процесс оказались вовлечены едва ли не все яркие фигуры так называемой «несистемной» оппозиции – писатель-сатирик Виктор Шендерович, лидер НБП Эдуард Лимонов, бывший лидер ДПНИ Александр Белов-Поткин, главный редактор журнала "Nesweek" Михаил Фишман, Илья Яшин, Роман Доброхотов и, возможно, кто-то еще, кто уклонился от сексуальной связи с Катей "Му-му" и сейчас радуется, что не попал в сети коварной красавицы.

Реакция самих оппозиционеров на опубликование ролика в Сети была различной, но в целом, видимо, это произвело на них довольно шоковое впечатление: никто не ожидал ничего подобного. Самую большую известность приобрела фраза Шендеровича из его поста, появившегося в интернете едва ли не прежде самого ролика: «Я поимел Катю – без особого впрочем, удовольствия, потому что сотрудница в процессе была скучна, как все ваше унылое гестапо».

У Шендеровича никаких сомнений не было, что вся акция была организована сотрудниками спецслужб, и, надо сказать, этот ход мысли довольно логичен: если белый порошок, предлагаемый гостям на съемной квартире действительно оказался кокаином (а трудно предположить, что они с таким увлечением нюхали что-то другое), значит организаторы акции, кто бы они ни были, не боялись использовать в своей работе и такие вещества, хранение которых является серьезным уголовно наказуемым деянием.

Само объединение в одном ролике такого разнообразного и отснятого на протяжении длительного времени материала наводит на мысль, что организация этого дела была тщательно спланирована и целенаправленно готовилась для разового выброса, чтобы эффект от этого был как можно более масштабным. Надо сказать, что и сам ролик сделан достаточно профессионально, хотя и с имитацией любительской нарезки кадров.

Эта имитация, видимо, тоже была сделана сознательно, но в целом там чувствуется рука твердого профессионала, особенно в резкой смене сцен официального характера (пресс-конференции, выступления и т. д.) и тут же сцен разоблачительного характера с участием тех же лиц. Зрительское восприятие, таким образом, не переключается на чистую порнографию (что заметно снизило бы эффект), а «колеблется» между восприятием участника митинга и наблюдателя бордельной сцены.

В результате достигается и еще один эффект: дискредитации подвергаются не только конкретные лица (от политика мы в любом случае, сознательно или подсознательно, ожидаем некоторой моральности и повышенного по сравнению с обычным уровня порядочности), но и высказываемые ими идеи – которые, видимо, те, кто был инициатором этой провокации, сочли достаточно весомыми в общественном мнении, и поэтому опасными.

Очень трудно судить, кто конкретно мог бы быть организатором этой акции, на которую в целом было явно положено немало труда. По стилю она очень напоминает укоренившиеся у нас, к сожалению, в последние годы перформансы молодежи комсомольского типа. С самого начала, с событий уже восьмилетней давности, когда «Идущие вместе», предшественник движения «Наши», отметились своими первыми акциями, такими как разрывание книг Владимира Сорокина и сбрасывание их в унитаз, установленный перед Большим театром – с тех самых времен этот стиль действий имеет очень узнаваемую окраску, такой своеобразный «почерк», и последняя акция в него вписывается.

Охарактеризовать этот почерк можно примерно так. Свой безусловный лоялизм кремлевская молодежь, в первую очередь руководители этого движения выражают всегда одинаковым способом: все, что идет от политического руководства страны, вызывает у них подчеркнутое уважение, иногда граничащее с каким-то безоглядным преклонением, а все, не совпадающее с этой точкой зрения (что бы это ни было) – ассоциацию с чем-то грязным. И эту нехитрую ассоциативную цепочку они каждый раз добросовестно и воспроизводят.

В числе этих акций – не только книги, спущенные в унитаз, но рулоны туалетной бумаги с логотипом «Коммерсанта» (принадлежность этой акции осталась невыясненной, но стиль в любом случае здесь тот же), и ряд других театрализованных действий и, наконец, последний скандальный ролик в интернете. Это тот политический стиль борьбы с оппозицией, который в России сейчас, к сожалению, уже стал общепринятым, превратившись в «поле», на котором происходит это столкновение мнений.

При этом когда смотришь на состав оппозиционного движения, с которым борются такими методами, иногда складывается странное впечатление, что он был нарочно подобран для того, чтобы с ним таким образом бороться.

Наша несистемная оппозиция и сама во многом склонна к клоунским выходкам, и когда некоторое время наблюдаешь за этой борьбой, возникает единственное желание сказать «чума на оба ваши дома». Но это совершенно не значит, что Россия не заслуживает нормальной оппозиции (а значит, и нормальной власти, потому что нормальной власти не может быть без нормальной оппозиции – или вообще без оппозиции).

Увы, при более пристальном наблюдении за политическим процессом в России приходится признать, что оппозиция опереточного типа была специально оставлена властями в качестве определенного сорта назидания – для тех, кто вообще за этим следит. Те политики, которые выражали свою оппозиционную направленность и при этом явно не годились на клоунскую роль, через некоторое время получали предложения, от которых невозможно отказаться (не того рода, которые делала Катя Му-му). И оказывались на достаточно высоких постах, уровня губернаторов или каких-то официальных представителей, после чего переставали быть оппозиционерами по понятным причинам.

Возможно, так стоило бы поступить с другими оппозиционерами, на том или ином уровне, и не оставлять определенную их часть для какого-то политического балагана, – вряд ли это делает более здоровой общую атмосферу в стране. Если, конечно, не принимать во внимание еще и ту альтернативу, что оппозиция вообще не разгоняется и не дискредитируется, а играет ту роль, которую она играет во всем мире в демократических государствах – то есть критикует власть, старается завоевать умы и сердца избирателей и при удачном для нее стечении обстоятельств сама этой властью становится.

Все методики по подавлению политической деятельности оппозиции оказались у нас чрезвычайно эффективны. Не очень понятно, однако, что вообще было бы страшного, если бы такая бурная деятельность по нейтрализации оппозиции велась бы несколько менее бурно.

Оппозиционные политические деятели просто находятся на виду, но в общем те сценарии, которых, похоже, больше всего опасаются наши власти (и во многом резонно опасаются) – общая дестабилизация обстановки и мощные неконтролируемые политические процессы, – мало связаны с оппозиционной деятельностью, как это показывают недавние события в Киргизии.

Едва ли не все оппозиционные лидеры непосредственно перед бунтом были посажены в тюрьму и изолированы от общества, но общество как будто вообще этого не заметило – если нет руководителей оппозиционного движения, значит все события разворачиваются без них.

Гораздо полезнее было бы для наших властей иметь в лице реальных оппозиционеров легальный и социально приемлемый канал для выражения недовольства – по крайней мере, можно было бы четко понимать, почему народ выходит на митинги и что именно вызывает сейчас наиболее острое раздражение. Лишая себя этого канала, власть добивается только того, что о причинах более массового недовольства ей приходится только догадываться.

       
Print version Распечатать