Вандализм или антифашизм?

Хотите установить в России памятник Гитлеру? Пожалуйста! Если вы законный владелец земельного участка, вам не понадобится для этого никакого разрешения. Если же кто-то этот памятник осквернит или разрушит, его могут привлечь к уголовной ответственности за "вандализм".

Святых вон выноси

В Москве в подворье храма Всех Святых на Соколе стояла мраморная плита, установленная в память атаманов и генералов, казаков 15-го кавалерийского корпуса СС, воевавших во Вторую мировую войну на стороне гитлеровской Германии. В списке имен были Краснов, Шкуро и даже истинный ариец группенфюрер СС Гельмут фон Панвиц, осуществлявший карательные операции в Белоруссии, а затем поставленный командовать русскими казаками, которые сражались в Югославии против сербских четников. "Павшим за веру и Отечество", - было написано на плите. Накануне 9 мая Евгений Валяев, помощник депутата Государственной Думы Николая Курьяновича, прошедшего по списку ЛДПР в нижнюю палату российского парламента и впоследствии из этой партии исключенного, разместил в своем сетевом блоге призыв прийти туда для возложения цветов.

Чтобы предотвратить эту церемонию, трое блогеров вечером 8 мая явились к храму и кувалдой раскололи плиту. Себя они почти не скрывали, оперативно разместив в своих блогах иронические сообщения о происшествии и фотографии разбитой плиты. Мало того, в церкви были установлены видеокамеры наружного наблюдения, которые все зафиксировали. Милицией возбуждено уголовное дело по статье 214 УК РФ - "вандализм".

Кто его посадит?! Это же памятник!

Квалификация этих действий органом дознания как "вандализма" представляется очень спорной. Ведь вандализм предполагает умышленную порчу чужого имущества, постоянно находящегося в общественных местах. Можно ли считать церковное подворье общественным местом?

Да, на практике церкви, мечети, синагоги и прочие культовые сооружения открыты для каждого посетителя. Но здесь действуют те же правила, что и в любом частном клубе. Церковный сторож вправе подойти к любому лицу и сказать: "Приход не желает видеть вас в нашей церкви". И это решение невозможно обжаловать. Церковная ограда храма Всех Святых на Соколе представляет собой решетку с не слишком плотно расставленными металлическими прутьями, но с улицы злополучной плиты не было видно. Вероятно, поэтому публичный скандал вокруг памятного знака возник не сразу после возведения плиты, а только в августе 2005 года. К тому времени духовные чада Зарубежной Русской православной церкви стали все чаще проводить там траурные богослужения в память казаков, выданных английскими союзниками СССР 5 июня 1945 года в австрийском Линце, и все шире эти акции рекламировать. Кроме того, ограда снабжена калиткой, которую в любой момент можно закрыть и которую действительно периодически закрывают.

Да, земельные участки, на которых стоят церкви, а равно культовые сооружения любых религиозных организаций, являются собственностью государства. Религиозным организациям они передаются на праве постоянного безвозмездного пользования. Но согласно Земельному и Гражданскому кодексам РФ это вещное право включает в себя, наряду с собственно пользованием, и владение. Владелец недвижимости по праву постоянного пользования не уполномочен ею самостоятельно распоряжаться (продавать, сдавать в аренду, закладывать и т.п.) и обязан использовать ее только по целевому назначению. В том, что касается права не допускать посторонних или возводить соответствующие целевому назначению строения (с соблюдением градостроительных, строительных, санитарных, экологических норм и правил), он ничем не отличается от собственника.

Если вы пожелаете в своей квартире сломать межкомнатную перегородку или хотите постелить теплый пол, то это потребует от вас предварительного согласования указанных действий с властью. Относительно самовольных построек закон суров: согласно статье 222 ГК РФ они не становятся объектом собственности и подлежат сносу за счет того, кто их возвел. Все, должно быть, хорошо помнят по многочисленным сообщениям СМИ длительную эпопею подмосковной деревни Пятница на берегу Истринского водохранилища, где обитателям коттеджей пришлось в конце концов капитулировать и демонтировать свои незаконно построенные дачи.

Но перестройки в квартире могут причинить ущерб соседям по многоквартирному дому, а самовольные постройки обычно нарушают либо права законного владельца земельного участка, либо экологические требования. Памятников все это не касается. Предполагается, что на частной земле они не могут помешать никому из посторонних, а потому для их установки не требуется разрешение. Так что, если кто-либо в России пожелает на своей земле и на свои средства поставить памятник Гитлеру, к этому не будет никаких юридических препятствий.

Частник поставил, государство - охраняй

Надо признать, что подобное происходит далеко не только в нашей стране. Один американский фермер - престарелый эсэсовец из числа иммигрантов - не так давно открыл у себя на ферме музей Адольфа Гитлера и даже поднял над ним красный флаг с белым кругом и черной свастикой. Был скандал, но власти не смогли этому никак воспрепятствовать. Известно, что Америка очень терпима к идеологическим меньшинствам - не в пример всему прочему миру. Однако и в Европе имеются несколько музеев Гитлера. Самый известный из них расположен в бывшем поместье фюрера в Баварии. Ежедневно его посещает около полутора тысяч экскурсантов.

Тем не менее нельзя не отметить отсутствие логики в подобном правопорядке. Когда в сентябре 2005 года развернулся массовый сбор подписей под обращением к властям с призывом памятник демонтировать, это ни к чему не привело. Городские власти ссылались на то, что земля церковная и они здесь ни при чем, а Русская православная церковь вовсю готовилась к воссоединению со своей зарубежной "сестрой", чьи священники во времена Второй мировой войны духовно окормляли казаков Краснова, власовцев и прочих коллаборационистов.

Движение за официальный демонтаж памятника возглавляли юристы, и они не нашли ничего лучше, чем усмотреть в его установке признаки "действий, направленных на возбуждение ненависти и вражды, унижение достоинства человека по признаку национальности", то есть преступления, предусмотренного статьей 282 УК РФ. Однако подобное обвинение было, конечно, притянутым за уши, так что прокуратура отказала в возбуждении уголовного дела.

А теперь разрушителей плиты обвиняют в "вандализме", то есть в порче имущества в общественном месте. Преступление, предусмотренное статьей 214 УК РФ, относится к преступлениям публичного обвинения, то есть уголовное дело возбуждается органом дознания независимо от волеизъявления потерпевшего, так как считается, что ущерб нанесен не частному, а публичному интересу. Формально объектом преступления считается общественная безопасность, хотя логичней было бы говорить об общественной нравственности, как в сходных случаях с "уничтожением или повреждением памятников истории и культуры" (ст. 243 УК РФ) или "надругательством над телами умерших и местами их захоронения" (ст. 244 УК РФ). Выходит, что государство, с одной стороны, предоставляет каждому право по своему усмотрению пополнять, так сказать, сокровищницу общественных ценностей, а с другой - оберегает продукт субъективного усмотрения от любых посягательств как нечто якобы общезначимое.

Плита раскола

Масло в огонь подливают те, кто эту мраморную плиту водружал. Они распространили, в частности, слухи о том, что один из "вандалов" был вооружен обрезом двухстволки и что только появление церковного сторожа помешало злоумышленникам расколошматить и другие плиты, которые стояли рядом: в честь белогвардейцев и даже военнослужащих, погибших в Чечне и Афганистане. Однако пресс-секретарь УВД САО г. Москвы Виктор Максимов в беседе с автором этих строк опроверг оба слуха.

Монархисты сейчас рассылают полунамеки-полуугрозы, заявляя о возможных актах возмездия в отношении как самим подозреваемых, так и предположительно почитаемых ими ценностей - об осквернении Мавзолея В.И.Ленина, например. Но Мавзолей Ленина был сооружен не частными лицами и не общественным объединением, а государством. Кроме того, он входит в число памятников истории и культуры, охраняемых государством. Так что обе ситуации совершенно несопоставимы. Впрочем, реально за судьбу Мавзолея в этом отношении менее всего следует беспокоиться: он, как и весь архитектурный комплекс Московского Кремля и Красной площади, находится под бдительным наблюдением сотрудников Федеральной службы охраны - замечательный симбиоз органов власти и памятников культуры. Очевидно, что монархисты, распространяя подобные слухи, сознательно подталкивают правоохранительные органы к наиболее жесткому реагированию, внушая им мысль, что от разбитой плиты может все общество расколоться.

Это не вандализм

Правоприменительная практика свидетельствует о том, что нормы публичного права нередко понимаются расширительно. Например, нижегородский правозащитник Станислав Дмитриевский, опубликовавший обращения Аслана Масхадова и Ахмеда Закаева, был призван виновным в возбуждении ненависти по признаку национальности. Суд расценил негативные оценки кавказской политики Российского государства как унижающие достоинство всех национальностей Российской Федерации, кроме чеченцев.

И все же при квалификации деяния антифашистов на Соколе орган дознания, как представляется, допустил ошибку. Есть надежда, что эта ошибка будет исправлена либо самим дознанием, либо прокуратурой, либо судом. Умысел тех, кто разбил злополучную памятную плиту, был направлен не против общественной морали, а в ее защиту - с намеренным причинением имущественного ущерба частным лицам. Умышленное уничтожение чужого имущества является преступлением, предусмотренным статьей 167 УК РФ, но только в случае причинения значительно ущерба гражданину, который оценивается правосудием с учетом имущественного положения потерпевшего. Если ущерб, нанесенный собственнику, будет сочтен незначительным, то это деяние подпадает под действие статьи 7.17 КоАП РФ, предусматривающей наказание в виде штрафа в размере от 300 до 500 рублей. Правда, если собственник обратится с гражданским иском о возмещении материального вреда, то виновным придется дополнительно к штрафу расплатиться за мраморную плиту и работу по выбиванию надписи. Кстати, в Эстонии граждане, осквернявшие Бронзового солдата, привлекались именно к административной ответственности, а пожилой эстонец, публично угрожавший взорвать памятник Воину-освободителю, и вовсе был недавно оправдан судом. А ведь Бронзовый солдат был установлен не частными лицами, но государством.

Дорогой Нюренберга

Конечно, законодательство следует соблюдать, но мировая история свидетельствует, что не очень законопослушные активисты нередко действовали более эффективно, чем те, кто оставался строго в рамках дозволенного. Петиционная кампания с целью добиться сноса плиты не привела ни к чему, что и подтолкнуло отчаянных людей к самоуправным действиям. Можно ли считать нынешний правопорядок, дающий законному владельцу земельного участка полную свободу устанавливать на нем памятные знаки, разумным и справедливым? Думается, нет. Вопрос только в том, чтобы критерий отбора тех, кому можно ставить памятники, в том числе частные, и тех, кому их ставить нельзя, не грешил субъективностью.

Видимо, следует ориентироваться, прежде всего, на вступившие в законную силу судебные приговоры и иные законные акты юрисдикционных органов. Можно сколько угодно иронизировать над практической неосуществимостью посмертной диффамации и вспоминать так и не забытого Герострата, но ведь не зря некоторые категории преступников подлежали и подлежат тайному захоронению. Это делается с очевидной целью не допустить их посмертного возвеличивания. Именно так поступило в свое время Советское государство с теми же Красновым, Шкуро, фон Панвицем и другими коллаборационистами, которых признали военными преступниками. В реабилитации им было отказано, а это что-то да значит. Реабилитация покойных жертв политических репрессий вообще в значительно мере утратила бы свой смысл, если бы противоположностью ей не была диффамация.

Не нужно только путать военных преступников с военнослужащими противника, не замешанными ни в каких преступлениях. Поэтому на Бородинском поле стоит розовый гранитный монумент французам - "Мертвым Великой армии", а в разных местах России имеются кладбища немецких солдат, которые почти ни у кого раздражения не вызывают и которые если и оскверняют, то значительно реже, чем обычные кладбища, в том числе еврейские, армянские и т.д.

В современном мире военных преступников времен Второй мировой войны, скорее всего, объявили бы террористами. В Великобритании, например, в апреле 2006 года был принят закон, запрещающий прославление терроризма. У нас еще в ноябре 2002 года федеральные законы "О борьбе с терроризмом" и "О погребении и похоронном деле" были дополнены специальной статьей. " Погребение террористов, умерших в результате пресечения террористической акции, осуществляется в порядке, устанавливаемом правительством Российской Федерации, - гласит указанная норма. - При этом их тела для захоронения не выдаются и о месте их захоронения не сообщается". Однако если во дворе московской мечети появится, например, памятник Шамилю Басаеву, то сегодня власти не смогут законным способом этому воспрепятствовать, а тех, кто его самовольно разрушит, обязаны будут преследовать.

Примечательно, что в процитированной норме речь идет не о преступниках в уголовно-правовом значении этого термина (мертвых невозможно привлечь к уголовной ответственности), а о преступниках в криминологическом смысле, то есть о тех, кто совершал преступления. Вот ключ к ответу на вопрос, как быть с теми, кто до суда не дожил. Например, непосредственно Гитлера или Геббельса союзники не судили. Однако Нюренбергский трибунал не только признал преступниками конкретных подсудимых, но и объявил преступными организациями НСДАП и СС, а нацизм - преступной идеологией. По-видимому, российским законодателям следует уважать решения, принятые Международным трибуналом с участием нашей страны, и в этом русле принять закон, который бы запретил сооружение памятников, памятных знаков и тому подобных материальных объектов, увековечивающих память определенной категории лиц, не только публичной властью, но и общественными объединениями, и частными лицами. Пора закрыть имеющуюся в законодательстве брешь.

       
Print version Распечатать