В РФ GR'а нет

Интересно поглядеть, как наяву выказывает себя GR, то есть, Government Relations, то есть "джиар", госпиар, о котором речь зашла в прошлый раз.

Что такое может быть Government Relations? Средство ли это объяснения смысла действий власти или же имиджевая раскраска таких действий? Если вспомнить историю законопроекта о замене льгот деньгами, то первый вариант вряд ли подходит. Но и с декоративным искусством не слишком хорошо.

Скажем, в отчетный период снова была продемонстрирована рифмовка мероприятий, отмеченная в прошлом обзоре (о власти и бизнесе сначала говорит Путин, а через неделю, точно о том же, - Фрадков). Теперь же сам президент на Совбезе повторял слова, сказанные на встрече с МИДовцами: " Нужно придавать отношениям государств СНГ с Россией максимально привлекательный характер не только для нас, но и для них... А вот чего не стоит делать - это увлекаться сентенциями о том, что никто, кроме России, не имеет права претендовать на лидерство на пространствах СНГ".

В этот раз были примерно те же слова, но: "... выступление Путина на заседании Совбеза по проблемам СНГ выглядит событием неординарным. Неделю назад, выступая в МИДе на встрече с российскими послами, президент назвал отношения со странами Содружества приоритетом внешней политики России... Но на вчерашнее обращение к теме СНГ следует взглянуть по-другому. Обсуждение на Совбезе, в присутствии всех главных персон политического бомонда России, вопроса "быть или не быть СНГ" означает, что эта проблема рассматривается и как внутриполитическая". ("Время новостей", 20 июля "Либо - либо", Аркадий Дубнов)

Проблема тут имиджевая. Когда слова Путина повторял Фрадков, то это означало, что курс - выработан, инициатива передана в правительство, которое и будет далее строить бизнес. А тут - Путин с послами, а потом он же на Совбезе. То есть органа, который бы занимался отношениями с СНГ, нет, так что повторяться приходится самому президенту. Причем МИД в качестве этого органа не рассматривается - тогда бы все это говорил уже Лавров.

Заодно получается, что тема СНГ относится не к вопросам внешней политики (пусть даже и недалекой - "ближней", как зарубежье), но - к вопросам безопасности. А далее еще запутаннее. И.Иванов, ныне секретарь Совбеза, заявляет, что задачи, поставленные президентом, " не формальная декларация" и при Совбезе будет создан координирующий совет по взаимодействию со странами СНГ, поскольку " это важнейшее направление, отвечающее национальным интересам России". Иначе говоря, за 13 лет существования СНГ этим никто не занимался.

И тут же министр иностранных дел С.Лавров: " То, что мы можем диктовать свои условия на пространстве СНГ, представляется ошибочным... Страны Содружества - суверенные государства. Они вправе сами выбирать своих партнеров". То есть снова констатируется имевшаяся заморочка, а ей все те же 13 лет.

Ну а имея в виду GR, не очень понятно, кому подается сигнал: партнерам по СНГ (а о чем? о том, что ими заниматься будет не МИД, так что их межеумочный статус для России сохраняется?), Совету безопасности (о том, что идею доминирования надо подкреплять реально?) или вообще мировой общественности (а ей-то о чем?)?

Разумеется, отсутствие определенности затыкается версиями. Например, такой (НГ, "Москва обеспокоена хлипкостью Содружества", 20 июля, Наталья Меликова): "... Нельзя рассматривать эти заявления как отказ от лидерства Москвы на постсоветском пространстве. Скорее это признание того, что Россия уже не является первой среди равных". То есть надо исправлять ситуацию.

Неопределенность с выбором адресата этой версией устраняется, но имидж тут явно страдает, поскольку, судя по всему, речь зашла о введении мировых цен на нефть для "ближнего зарубежья".

Вторая история связана с увольнением Квашнина. С чем отставка связана, с реформированием армии или с Ингушетией? "Политком.ру" сформулировал: " Серия отставок и назначений в силовых структурах связана с двумя факторами. Первый - "чеченский", второй связан с созданием новой структуры управления Вооруженными силами, которая ликвидирует двоецентрие в системе Минобороны". ("Отставки в силивых структурах: поводы и причины", Алексей Макаркин, Татьяна Становая)

Но в то же время: " Это событие уже назвали знаковым для вооруженных сил - кадровые перестановки на таком уровне означают перемену военной политики страны, уход от советской военной системы... Вчера после встречи президента с министром обороны и новым начальником Генштаба Сергей Иванов не смог скрыть удовлетворения, сказав, что "трудный этап развития вооруженных сил закончился, начался новый, более благоприятный". ("Время новостей", "Пересадка "мозга"", 20 июля, Николай Поросков)

Фраза: "... кадровые перестановки на таком уровне означают перемену военной политики страны, уход от советской военной системы", произнесенная в 2004 году, совершенно совпадает с сетованиями по части СНГ. 13 лет ухода от советской системы, ага. И Грачев от нее уходил, и Родионов, и Сергеев, и Квашнин. Скорость реагирования, разумеется, волшебная: "... считая снятие Анатолия Квашнина исправлением ошибки, допущенной его назначением в 1997 году" - "Время Новостей". И эти люди, наверное, рассказывают анекдоты про эстонцев...

А с точки зрения предъявления факта общественности получилось, что у реформы так и не возникло бы шансов, кабы не Ингушетия.

Можно констатировать, что описание событий на основе кадровых перемен весьма не способствует GR'у чего угодно. Это тупик явно системного свойства. Ну, вот сказано, что от снятия Квашнина хорошо станет С.Иванову, но этого как-то маловато для укрепления имиджа власти. То есть, получается даже конструктивно: стоить лишь ввести в обиход новый термин, вот этот самый GR, как у кулуарной политики начинаются проблемы.

Например: "...На вопрос британского журналиста, можно ли в свете дела ЮКОСа считать Россию надежным и демократическим партнером, наш министр обороны Сергей Иванов ответил: "Хотелось бы уточнить, что вы имеете в виду вообще под демократией. Вы, наверное, вкладываете в это понятие свою, что ли, модель или представления о западной демократии. Но если существует западная демократия, то должна существовать и восточная демократия, и южная демократия, и в принципе они существуют".

Несомненно, это самое стратегическое заявление российской власти, по крайней мере - во втором сроке Путина. Жаль только, что "Еженедельный журнал", эти слова процитировавший ("Дипломатия по-восточному", Александр Гольц), не удосужился уточнить, где и когда имел место диалог.

Но если процитировано корректно, то, значит, все в политике оживет: С.Иванов фактически объявил о наличии Нового Неба, которое начинают сооружать всем обществом. А поскольку речь идет о некой восточной демократии, тактико-технические особенности которой формально не расписаны, то создаваться она будет по ходу жизни, из имеющихся в наличии средств.

В этой связи любопытен текст из "Неприкосновенного Запаса" ("Апология странной вещи: "маленькие хитрости" советского человека" Галины Орловой). Там приводится множество полезных советов, которые когда-то распространяла "Наука и жизнь". Теперь их уже можно читать как "Книгу перемен", то есть - в смыслах метафорическом и метафизическом. Например, " Не спешите выбрасывать изоляционную ленту (лейкопластырь тоже) только потому, что она потеряла прежнюю эластичность, клейкость. Приложите на короткое время нужный вам по размеру кусочек ленты к включенной электролампе - он прогреется и вновь обретет свои утраченные качества". В чем-то это похоже на заявление судьи Михайловой, рассматривавшей иск ЮКОСа к МНС России о признании незаконным решения о доначислении компании 99 млрд рублей налогов и заявившей самоотвод. " Я заявляю себе самоотвод по рассматриваемому делу в связи с многочисленными публикациями в прессе, которые расцениваю как психологическое давление на суд". Оживляет процесс.

Там же интересна и справка об авторе, в сфере научных интересов которого указана политическая антропология. Интуитивно можно предположить, что к ней, например, относятся две статьи, от Максима Соколова и Игоря Федюкина. В обоих - одна и та же, достаточно новая тема.

В первой статье, "Когда рвутся чечевичные контракты" ("Известия", 15 июля), речь о том, что "...управляемая демократия, весь raison d'etre которой сводится к поддержанию стабильности, сама очень уязвима - сильнее даже, чем обыкновенная, неуправляемая демократия.

Реально она держится не на терроре (при нем другие механизмы стабильности/нестабильности) и не на одушевляющей идее (какое уж там одушевление, прости, Господи), а на довольно прагматическом общественном договоре, хотя и негласном. Его суть в том, что большинство граждан принимает более или менее существенное ограничение своих прав и свобод в обмен на большее чувство уверенности в завтрашнем дне и скромное, но стабильное благосостояние.

Когда из-за экономических проблем (хоть объективного, хоть субъективного происхождения) власть не в состоянии дальше откупаться от своих граждан, те не видят смысла в одностороннем соблюдении контракта, т. е. в отказе от прав и свобод, который более не компенсируется, и лояльность к режиму начинает обвально падать".

А второй текст касается нынешних особенностей этого договора - "Конец транзитологии", "Газета.Ru", 14 июля, Игорь Федюкин:

" Не особенно, кажется, сформулированная, но всеми разделяемая надежда состоит в том, что у нас все-таки две экономики. Одна - это "стратегические" доллароносные отрасли, источник легко снимаемой ренты, которую легко вывести за рубеж или пустить на поддержание административного ресурса. Вторая - это брокерские конторы и автосборочные предприятия, бутики, потребительское кредитование, мегамоллы, ипотека и прочие источники небольших повседневных радостей.
... Всякому понятно, конечно, что вторая невозможна без первой: не будь трубы - откуда бы еще взялась ежечасно возрастающая покупательная способность населения? Тем не менее... весь уклад жизни сейчас построен на предположении, что при любом повороте политических процессов в стране они не затронут консьюмеристскую повседневность с ее обещанием каждоминутного прогресса".

Кажется, это прецедентно: политика, прекратив быть полем каких-то смутных тем из жизни политических группировок, становится территорией, вовсе не сводящейся к повестке дня-недели и квартальному политическому календарю. Причем эта гуманизация происходит вовсе не за счет летней паузы - уж какая пауза, когда шерстят Генштаб и заявляют, что "Юганскнефтегаз" стоит $1,75 миллиарда. Усиливаются какие-то более основательные основания, полезные как для описания действительности, так и в качестве базы для будущих последствий.

Что до последнего факта, "Юганскнефтегаза", то он еще не оброс толкованиями; впрочем, там многое было уже обговорено. Новое тут - разве что рассуждения о том, что "ЮКОС" был "регионообразующей" компанией во многих субъектах федерации.

" Первый вице-губернатор Томской области Вячеслав Наговицын вчера заявил, что администрация "серьезно опасается переноса дела ЮКОСа на региональный уровень". "В случае ареста или иных правомерных действий с активами НК "ЮКОС" ни счета, ни имущество его "дочки" в Томской области - АО "Томскнефть ВНК" - не должны пострадать. От работы этого предприятия напрямую зависят многие люди, живущие в регионе, и даже целые города". ("Время новостей", 21 июля, "ЮКОС будет разрушен", Денис Ребров, Андрей Дени)

Тема продолжена Газетой.Ru (21 июля, "Курсовая разница"):

" Новые инвестиции в развитие регионов новые собственники "ЮКОСа" будут делать исключительно по приказу государства, не заботясь о собственных экономических интересах. Ведь и у них не может быть никакой гарантии, что их бизнес не отберут в любой момент по любым придуманным властью основаниям. По той же причине у новых собственников нет резона создавать рабочие места... Так ломается сам механизм социальной политики в регионах, с такими издержками сложившийся в первое десятилетие рыночных реформ".

Но вывод: " При всем этом власть не решается открыто говорить о смене экономического курса и даже о его корректировке". Ну а кто же говорит открыто? Патриарх Московский и всея Руси Алексий II: " Отрадно, что ныне наблюдается корректировка курса, не оправдавшего народных надежд". ("НГ-Религии", 21 июля, "Свидетель церковной истории").

То есть круг лиц, в той или иной степени участвующих в политике, начал расширяться. Это, несомненно, залог ее скорого расцвета.

       
Print version Распечатать