И пушки есть, да снарядов нету. И шапки есть, да закидывать некого. И варенье есть, да Плохиши разбиты. Беспокойно. Боязно. Неясно.

Что смущает в президентских выборах? А ведь смущает, признаемся честно. Когда видишь на улицах Москвы плакаты с изображением мэра Лужкова, призывающего голосовать за "будущее России", невольно спрашиваешь себя: почему сопредседатель высшего совета партии "Единая Россия" прямо не агитирует за Дмитрия Медведева, кандидата в президенты от "партии власти"? В воздухе как топор висит тягостное недоумение.

Почему? Тут придется отступить в область теории. Ныне примененный механизм смены власти для русских непривычен. Все знают, что хозяин в Кремле всегда один. Уйти от власти он может двумя путями: 1) в связи со смертью, 2) в связи с госпереворотом. Исключений из этого правила не было ни в советскую, ни в имперскую эру. Из власти либо выносили в гробу, либо выводили - пинками. Часто оба способа сочетались и свежеумерший правитель подвергался херему со стороны преемника.

Новый правитель всегда утверждался на антагонизме. Путин - это анти-Ельцин, Ельцин - это анти-Горбачев, Гобачев - это анти-Брежнев, Брежнев - анти-Хрущев, Хрущев - анти-Сталин. Со Сталиным вышел небольшой сбой, в связи с сакрализацией Ленина политические практики первого советского вождя были персонифицированы в лице Троцкого, потому Сталин, конечно, анти-Троцкий. Но сути дела это не меняет.

Даже Александр Первый - это анти-Павел ("При мне все будет, как при бабушке!"). И если мы вглядимся в нашу историю, мы неожиданно обнаружим, что всегда было так. Преемник питался энергией отрицания предшественника. Именно поэтому в России невозможна оппозиция. Наличие оппозиции предполагает систему двух партий, время от времени сменяющих друг друга у власти. Российская же власть похожа на ракету с отделяющейся головной частью. Власть не носитель идеологии. Носитель идеологии - только правитель. А он меняется, оставляя саму систему неизменной.

Ныне она дала сбой. Сброса боеголовки не произошло. Путин уходит, но не прощается. Медведев приходит, но не здоровается. Кавардак. Неясность. Кому служить? И лысые феодалы, вроде мэра Лужкова, проявляют осторожность. И Путину поклониться и Медведева не обидеть.

Смутное ожидание оттепели - из той же оперы. Раз приходит новый правитель, он должен отрицать старого. И молодой Медведев, думают некоторые, отринет старого Путина. Отряхнет его прах с наших ног. Но пока отрицания нет. Свершается невиданное. Эпоха Путина заканчивается, а сам Путин - остается. Причем не ясно, в качестве кого. Кому кланяться, кому челом бить, кому шапку ломать? Наконец, чей портрет в кабинет вешать? Страшно, боязно, неопределенно.

Как бы чувствовал себя Хрущев, ставший генсеком при живом, здоровом и политически активном Сталине? Что думал бы Горбачев, возглавив политбюро при разумном и ясномыслящем Брежневе? Как выглядело бы царствование Александра при живом Павле? Загадка, загадка. Нет у нас в стране подобной традиции. Да если присмотреться к мировому опыту, и нигде нет.

Впервые в истории России ко всей юридической полноте власти приходит правитель, не обладающий харизматической легитимностью. Ибо харизматическая легитимность в России именно отрицанием предшественника и приобретается. Российский правитель всегда цареубийца. Как жрец из "Золотой ветви", он обязан символически "убить" предшественника. И как только "кровь" прежнего правителя обагрит медийное поле, над страной встанет новая заря.

Потому так тревожен март, что не

президента выбираем мы. А - двоевластие. Двоевластие же всегда нестабильность. Даже призрак его тревожит чиновников и смущает обывателей. Кто ныне Хозяин земли Русской? Вот вопрос, и выборы не дают ответа.

Формально, разумеется, ответ есть. Конституция продолжает действовать, и в мае Дмитрий Медведев принесет присягу в качестве третьего президента России. Но каков будет объем его полномочий в реальности? Каково подлинное место в политической системе? Об этом гадают не только россияне. Даже многомудрый и осведомленный президент США Буш полагает, что истинный властитель России станет понятен только тогда, когда Кремль определится, кого, Путина или Медведева, посылать на встречу "большой восьмерки" этим летом. А уж если Буш не знает в точности, кто хозяин Кремля, то и никто не знает. Значит, американские источники в российской власти затрудняются с ответом. А раз с ответом затрудняются даже они - плохо дело.

В новую схему власти заложен конфликт. Путин как глава системы против Медведева как системного главы. Удастся ли двум медведям ужиться в одной берлоге? Вот вопрос. И главное, даже если Путин через несколько месяцев покинет политический олимп, удастся ли Медведеву укрепить свою власть? Российская история знает примеры неудачливых преемников, так и не ставших подлинными властителями, - от младенца Иоанна Антоновича до близких нам во времени Георгия Маленкова или Юрия Андропова.

Впрочем, большой опасности нет. Сама система устроена так, что воспроизводит единовластие. Рано или поздно (скорее, рано) новый президент получит возможность сконцентрировать в своих руках все нити управления государством. И тогда народ и чиновничество вздохнут с облегчением. Система пока крепка, и запас прочности у нее большой.

Но сегодняшние выборы указывают на проблемы. У нового президента нет пока эмоциональной связи с народом, которая была у всех его предшественников. Ему придется создавать ее. Ему придется доказывать свое право на власть. Ему придется осаживать властные группировки, добиваться повиновения от влиятельных олигархов и губернаторов.

Вряд ли это будет означать войну в элитах. Ведь не случилась же она даже при определении преемника. Но общий процесс ослабления России приведет, скорее, к тому, что внешние центры попытаются влезть в российские дела напрямую, минуя Кремль. И это то и есть главная угроза.