В последнее время ситуация в России напоминает последние годы Российской империи: густая сеть провокаций, переплетение различных интересов и время от времени громкие убийства или загадочные смерти – и острый дефицит доверия ко всем участникам этих игр, в том числе и к властям. Каждый раз после очередного громкого происшествия, которое привлекает к себе внимание, кажется, что в этой сфере начнет наводиться порядок, но когда дело доходит до следующего, возникает ощущение полной бесконтрольности. Иногда даже создается ощущение, что крупные предприниматели и силовые структуры выясняют отношения между собой, не обращая ни на кого внимания.

История «Евросети», крупнейшего сотового ритейлера в России, с самого начала была крайне запутанной и не производила впечатления «нормального» бизнеса без элементов повышенной креативности на грани проблем с законом. Компания была создана в 1997 году Евгением Чичваркиным и его приятелем Тимуром Артемьевым, которые владели в ней равными долями. Бизнес был создан с нуля и довольно быстро разросся до масштабов огромной структуры, опередившей всех конкурентов в стране по продажам.

Евгений Чичваркин любит в своем блоге и интервью рассказывать о нестандартных методах ведения своего бизнеса, которые, по его мнению, и привели компанию к успеху. Между тем не нужно владеть никакой особой инсайдерской информацией, чтобы предположить, что на стыке 1990-х и 2000-х, когда рынок в России по всем товарам и услугам был практически полностью насыщен, а приватизация давно закончилась, ни у одного бизнеса, создаваемого с нуля без больших вложений, не было шансов очень быстро вырасти без использования каких-то особых методов, повторить которые конкурентам было бы затруднительно. В просторечии такие вещи обычно называются «один метр границы», и этот один метр, какие бы формы он ни принял тогда в реальности, видимо, действовал достаточно долго, если «Евросеть» сумела ввезти в страну и продать такое количество мобильных телефонов, что совершила столь впечатляющий рывок.

Проблемы Евгения Чичваркина, насколько помнится, начались с интервью в «Эксперте» в 2005 году, в котором он назвал оборот своей компании (несколько миллиардов долларов) и привлек тем самым внимание компетентных органов – проверить, какое количество мобильных телефонов ввозилось компанией официально, было делом нескольких минут. После этого «Евросеть» на протяжении долгого времени стала объектом пристального внимания. Но особые органы наводили порядок тут как-то странно: арестовывали фуры с телефонами на выезде с территории Шереметьевской таможни под предлогом того, что телефоны (компании Motorola) были произведены для использования в других странах, а не в России. Через полгода дело было закрыто в связи с отсутствием состава преступления, а ритейлеру вернули некоторое количество телефонов (остальные были признаны вредными для здоровья россиян и, по официальной версии, уничтожены – хотя слухи ходили о том, что они были похищены и перепроданы сотрудниками правоохранительных органов).

В сентябре 2008 года у компании начались более серьезные проблемы: в ее центральном офисе прошли обыски в связи с расследованием дела о похищении бывшего экспедитора «Евросети» Андрея Власкина, уличенного службой безопасности компании в кражах сотовых телефонов. Сам Чичваркин называет эти обыски рейдерской атакой со стороны управления «К» МВД России, называя также по именам и сотрудников отдела в этом управлении и утверждая, что те же люди организовывали и «товарное рейдерство» двумя годами ранее. В рамках этого дела Чичваркина допрашивали в Следственном комитете при прокуратуре, после чего он продал свою долю в компании (по его словам, «за три копейки») и покинул Россию. После этого Генпрокуратура объявила его в международный розыск.

Внешне все это выглядело даже не столько как попытка выяснить причины неожиданного процветания «Евросети» (позже в рамках этого дела замглавы Шереметьевской таможни был приговорен к девяти годам заключения за пособничество в контрабанде телефонов, которые, как считает следствие, реализовывались в магазинах сотового ритейлера), сколько как передел активов в рамках бизнес-структур с использованием силовых методов. Вернее – оба процесса шли рука об руку. Очевидно, что Чичваркин расстался с «Евросетью» «под давлением обстоятельств», и, что бы ни происходило в компании в период ее бурной бизнес-активности (соответствие этой деятельности законодательству, конечно, должен устанавливать суд), последовавший передел активов вряд ли был добровольным. Но, как бы ни трактовать эти события, как восстановление порядка и законности или не вполне правомочные действия со стороны правоохранительных структур, на днях история получила крайне неожиданное продолжение.

Вечером 3 апреля 2010 года домработница, работавшая в доме матери Чичваркина, 60-летней Людмилы Чичваркиной, обнаружила тело своей хозяйки – как установила экспертиза, примерно через четыре часа после наступления смерти. По заключению судмедэкспертов, Чичваркина упала на кухне, поскользнувшись на кафельном полу, и ударилась о край стола виском, после чего скончалась от потери крови. Дверь в квартиру была заперта, домработница позже открыла ее своим ключом.

Евгений Чичваркин назвал эту смерть убийством и обвинил в ней все то же подразделение «К», сотрудники которого, по его словам, хотят выманить его в Россию, в том числе и таким способом. Следствие, однако, не усмотрело в смерти Людмилы Чичваркиной криминальных версий, хотя окончательные выводы сделают после проведения полной судебно-медицинской экспертизы. В газетах не преминули отметить, что на этот раз в рамках экспертизы из квартиры был почему-то изъят стол, об острый угол которого и ударилась Чичваркина – хотя обычно крупные предметы мебели обследуются экспертами непосредственно на месте происшествия.

Нет никакой возможности строить догадки о том, была эта смерть случайной или неслучайной, и если второе, то кто таким образом на кого пытался оказать давление, и по какому поводу. Версия Евгения Чичваркина, во всяком случае, представляется крайне неправдоподобной: трудно представить, чтобы таким способом могли пытаться завлечь его в Россию, одновременно сообщая, что в случае приезда на похороны он будет немедленно арестован. Если придерживаться его точки зрения, скорее это похоже на месть (в том случае, если все вопросы об интересах многочисленных фигурантов этого дела уже «закрыты») или попытку чего-то добиться любыми средствами. Так или иначе, но эта смерть кажется довольно странной, а учитывая весь информационный фон вокруг противоборствующих структур в этом деле – скорее вписывающейся здесь в общую «логику событий», чем не вписывающейся. Возможно, появится еще какая-то информация…

В целом надо сказать, что такие скандалы, как разгром чичваркинской «Евросети» (какими бы методами ни была построена эта бизнес-империя) и выплескивающиеся из разных источников сведения о том, как тут ведутся дела с обеих сторон, наводят скорее на размышления о том, что органы, призванные следить за правопорядком в экономической сфере, делают это не лучшим образом и, главное, совершенно бесконтрольно, исходя из собственных соображений.

Общество не имеет практически никаких механизмов контроля за этой деятельностью, и трудно представить, что она будет продолжаться в каких-то рамках, если ее участники имеют полную свободу действий. В определенной степени мы стали заложниками силовых структур, которые воспринимались как опора политического порядка, установившегося после развала 1990-х, но затем остались без какого-либо противовеса и перешли (по крайней мере, отчасти) к деятельности, которая вызывает к ним множество вопросов. Стабилизировавшийся в начале 2000-х порядок воспринимался поначалу как благо просто потому, что был стабильным – но это не значит, что он был во всем хорош, и сейчас эта сфера, очевидно, нуждается в серьезном реформировании.