Поселок городского типа

К 75-летию Станислава Любшина

В советском кино 60-80-х годов Станиславу Любшину достался самый непростой "участок". В кинематографе, подчиненном жесткому социальному регламенту, где каждому отводилось определенное место, актеру выпало играть людей без четкой социальной прописки и тех, кто не имеет адекватного представления о себе и своем месте в обществе. Получился типаж неустойчивый: работяга, деревенщина и деревенский дурачок, советский интеллигент, интеллигент чеховский, но все это с примесью маргинальности... Персонажей, заблуждающихся на свой счет или сожалеющих о потере былого статуса, Любшин играл и в более поздних фильмах - послеперестроечной "Нелюбви" Валерия Рубинчика, в драме Александра Прошкина "Увидеть Париж и умереть", в трагифарсе "нулевых" "Кино про кино".

Не исключено, что на судьбе актера отразились особенности воспитания. Сын доярки и агронома, Любшин рос в поселке Владыкино, ныне вошедшем в черту Москвы, ходил в драмкружок, сторожил сад в совхозе, впитывал деревенскую и городскую культуру. И вот в комедии "Конец света" (1962) Любшин сыграл не кого-нибудь, а священника, приехавшего из города в село ремонтировать церковь и вступившего в конфликт с местными комсомольцами и деревенскими бабульками. Стихийный миссия или чиновник от Церкви - роль небольшая, но емкая, амбивалентная, аккумулирующая заблуждения и самообольщения советского человека по поводу собственной религиозности и безбожия. Это была вторая работа актера в кино, дебют произошел в 1958 году (роль второго плана в картине "Сегодня увольнения не будет), за год до окончания Любшиным Театрального училища им. М.С.Щепкина.

Герой Любшина оказывается самым неприкаянным из трех товарищей в картине Марлена Хуциева и Геннадия Шпаликова "Застава Ильича" ("Мне двадцать лет"). У Славки Костина "есть все", о чем его сверстники и не мечтают, даже квартира. Славка с трудом совмещает заботу о семье с темпераментом молодого парня и не может понять, чего ему не хватает. Не хватает внутренней свободы, но Славке кажется - свободы перемещения. И вот, погуляв в друзьями на Первомай, Славка, единственный обладатель персональной жилплощади, проводит ночь в песочнице, показывает кулак верхним этажам "панелек" и грозится завербоваться на Север. Пожалуй, именно этот персонаж транслирует социальную иронию и самоиронию Шпаликова. Какая уж тут советская типажность... И в жанровых лентах, таких как "Щит и меч" (1968), Любшин одной ногой "здесь", другой "там". Советский разведчик Белов, он носит фамилию Вайс и ходит в форме офицера SS, формально оказываясь между классиками шпионского детектива - Кадочниковым в "Подвиге разведчика" и Тихоновым в "Семнадцати мгновениях весны", однако в отличие от них не становится хрестоматийным героем. Героики в нем немного, скорее, он заложник обстоятельств, из которых выходит с честью, но едва уловимое различие между героизмом, как способностью к совершению подвига, и достойным поведением обычного человека ложится тенью на советский экран и приближает Белова к неброскому экзистенциалисту "Сотникову". В экранизации повести Чехова "Моя жизнь" Любшин играет сына городского архитектора. Уйдя из дома, Мисаил становится одинаково чужим как аристократии провинциального городка, так и новому своему окружению - мастеровым, с которыми работает бок о бок, и уличные мальчишки улюлюкают ему вслед.

И не случайно Кира Муратова, задумывая "Короткие встречи", роль геолога Максима прочила именно Любшину. Сотрудничество не сложилось, Максима сыграл Владимир Высоцкий, и мы теперь можем только гадать, как в исполнении Любшина выглядел бы этот дипломированный бродяга.

По отношению к Любшину часто употребляют наречие "между": между народом и интеллигенцией, между Василием Шукшиным и Вячеславом Тихоновым - не только Штирлицем, но и прогрессивным колхозником Матвеем Морозовым из фильма "Дело было в Пенькове". Но актер не то чтобы зависает посередине, а скорее, создает собственный типаж - человека, который, как правило, безуспешно пытается закрепиться на разных позициях одновременно.

Психологи в таких случаях говорят о "шизоповедении". Речь не о диагнозе, а о своего рода социальной неадекватности, об особой реакции человека на законы общественного развития и существующее положение вещей.

Любшин играет тип поведения, весьма характерный для советского населения, в течение десятилетий миллионами перебиравшегося из деревень в города, менявшего статус, неизбежно оказывавшегося в межеумочной ситуации между разными слоями, ценностями, вне типового поведения. Отсюда смазанность, неясные мотивации, поступки без моральных ориентиров - Федор Петров ("Ксения, любимая жена Федора"), Федяев в "Слове для защиты", поэт-диссидент в "Теме", Ильин в "Пяти вечерах". Поставив собственное кино совместно с Германом Лавровым по сценарию Василия Шукшина "Позови меня в даль светлую", Любшин выбирает себе самую неблаговидную, скользкую роль - неотесанного мужлана, пытающегося выбиться в "благородные", в прослойку "служащих". Он попадает в чудовищные ножницы между тем, чем является, и тем, кем желает стать, пьет шампанское на брудершафт и умудряется спиться, носит, как положено, шляпу, но рубашка у него грязная, без пуговицы, и его агрессия совмещает простонародную грубость с истеричностью городского невротика.

Поскольку советскому кино тоже была свойственна своего рода шизофрения - расхождение реальности с идеологией, этот общераспространенный тип попадал на экраны в виде маргиналов и в картинах режиссеров, не принадлежавших к кинематографическому мейнстриму - Киры Муратовой, Глеба Панфилова, Василия Шукшина. Можно сказать, что Станиславу Любшину выпала большая ответственность: довольствуясь отдельными фильмами, представлять собой едва ли не целый народ, но не в массе, а каждый раз отдельного человека с индивидуальными пристрастиями, фобиями, заблуждениями, достоинствами и недостатками. В том числе и тех, кто, несмотря ни на что, знает о своем предназначении и верит в него. Оригиналов, чья оригинальность оказывается самым что ни на есть нормальным человеческим поведением, если говорить о норме как о категории морали, а не о статистической величине, да и одно из значений слова "оригинал" означает "подлинник", в противоположность копии. Настоящие люди Любшина - это комиссар Амелин из революционного эпоса по сценарию Дунского и Фрида "Красная площадь", чеховские персонажи в картинах "Степь" и "Моя жизнь", Егор Полушкин из картины "Не стреляйте в белых лебедей". Несмотря на принадлежность к разным социальным слоям и психологическим типам, все они - люди цельные, крепкие духом, богатые сердцем, близко подошедшие к тому, чтобы обрести внутреннюю свободу. Такие люди и такие роли всегда редкость, какое бы время ни стояло на дворе.

В телефильме "Не стреляйте в белых лебедей", снятом Родионом Нахапетовым по повести Бориса Васильева, Любшин показывает, что неброская, внешне спокойная повседневность "застоя" чревата сильными внутренними потрясениями и что простой человек "от сохи", любящий свою деревню и свою работу, оказывается в положении лишнего. Отверженный, как чеховский интеллигент Полознев, мессия, как искатель революционной правды Амелин. Только, в отличие от комиссара, без войска и без идеологии. Любовь к жизни и земле идеей не назвать.

       
Print version Распечатать