Мы вновь воюем со всем миром сразу. Причем воюем сразу на нескольких фронтах – героически противостоя поползновениям НАТО на сферы нашего влияния на постсоветском пространстве, отбиваясь от настырных попыток евробюрократов научить нас настоящей демократии, стращая жадных буржуев газовой трубой и вентилем… Но самая главная наша битва, в которой каждый раз, год за годом, мы грудью кидаемся на вражеские амбразуры – это битва за победу в давно уже завершившейся Великой Отечественной войне.

Желающих забрать у нас эту победу, оспорить ее, усомниться в цене, отданной за нее, с каждым годом все больше. И это не только «предательские» режимы новых прибалтийских демократий, но и свои же «братья-славяне» с «незалежной Україны», променявшие славянское братство и общую память о победе на штандарты дивизии СС «Галичина». Как бы то ни было, желание окрестных народов оспорить общую историю и общее прочтение даже тех трагических событий понятно. Слишком уж противоречиво и кроваво складывалась наша общая судьба, как единого советского народа.

Понятно также и желание России любой ценой отстоять официальную версию истории той войны и значения той победы. При том, что мы сдали на поругание все, что могли из своей истории и общего прошлого, именно победа 45-го стала тем последним рубежом, за который мы бьемся не на шутку. И дело здесь, отнюдь не в той дани памяти и уважения, которые современные чиновники все еще считают должными воздавать ветеранам той войны. Чувствовали бы они за собой хоть малую толику ответственности за них, они бы не жили сегодня в таких нищенских условиях.

Дело в том, что победа 45-го, и общее осознание ее значения всем населением – это та единственная историческая скрепа, которая еще скрепляет российский народ, как единый народ. При всей чудовищности этого осознаваемого нами факта – другой такой не оспариваемой никем исторической скрепы, которая бы сшивала судьбы разных народов страны в единую судьбу, у России нет.

Стоит согласиться со словами одного из отечественных международных аналитиков, накануне Дня победы написавшего: «видя впереди мглу, инстинктивно оборачиваемся назад, стремясь зацепиться хоть за какие-то внушающие уверенность ориентиры», среди которых «безусловным ориентиром …, конечно, является Великая Отечественная». Об этом, может быть, лучше всего сказал замечательный русский поэт-эмигрант (и как это ни парадоксально – белогвардеец по убеждениям) Георгий Иванов в стихотворении, написанном в 1945 году «На взятие Берлина русскими»:

Над облаками и веками

Бессмертной музыки хвала:

Россия русскими руками

Себя спасла и мир спасла.

Сияет солнце, вьется знамя,

И те же вещие слова:

«Ребята, не Москва ль за нами?»

Нет. Много больше, чем Москва.

Несомненно, ни одно другое историческое событие, во-первых, не переживается и не ощущается народами России, как общая трагедия и общая победа. Во-вторых, ни одно другое событие не прошло через судьбу каждой российской семьи. В-третьих, ни одно другое историческое событие не сплачивало так народы России в едином порыве жертвенности и истинного братания перед лицом общего врага. В-четвертых, ни одно другое историческое событие при всех перечисленных выше факторах не обладает в исторической памяти народа той актуальностью, свежестью, «недавностью», каковой обладает победа 45-го.

Кроме того, сохранение за собой «наследственных» прав на победу, позволяет сегодняшней российской элите озвучивать перед современной Европой свои претензии и на наследование некоторой доли советского веса в делах континента, на сохранение за собой постсоветской зоны влияния. На сохранение за собой исторического права на «сверхдержавность», наконец. Возможно поэтому многим неуютно от того факта, что для России главным государственным праздником по-прежнему остается именно «День Победы» 9 мая, а не «День окончания Второй мировой войны в Европе», который празднуется в остальных странах Европы.

Тот факт, что день победы утвердился в роли главного государственного праздника РФ вместо дня Октябрьской революции, для многих весьма показателен. Поскольку именно к этому дню триумфа Советского Союза обратилась для поддержки своей идеологической состоятельности ослабленная на определенный момент и утратившая международный авторитет Россия. Кроме того, современная элита, в отличие от ельцинской, выступая защитницей победы, претендует и на повышенную лояльность со стороны и российского населения, которому эта победа еще очень дорога.

И хотя в 90-е годы были предприняты многочисленные попытки дезавуирования итогов и событий этой войны, они были отвергнуты исторической памятью. Этот факт усиливается тем обстоятельством, что в условиях современной идеологической и политической невнятицы победа в Великой Отечественной войне стала фактически единственной позитивной опорной точкой национального самосознания нынешнего российского общества.

Попытки пересмотра значения битвы под Москвой, Сталинградом, попытки дегероизации подвигов Зои Космодемьянской, Александра Матросова и других были не только не приняты в научной среде, но и отвергнуты массовым историческим сознанием. Точно также не воспринимаются и не находят отклик псевдо-исследования авторов книг-однодневок о том периоде. Они в лучшем случае становятся достоянием группы людей, не столько жаждущих истины, сколько ищущих повод для выражения своих амбиций, приобретения славы, производства сенсации, получения популярности и денег.

Само национальное самосознание как бы защищается от этих нападок, не желает потакать тому, что может унизить национальное достоинство, историю страны и историю своего «я». По большому счету, это отказ поддержать ревизию того, что сплачивает народ и отказ от чего может обернуться крупнейшей духовной, а затем и политической катастрофой.

Непонятно только почему при всем этом наша элита настолько косноязычна в отстаивании значения такой дорогой для россиян и для нее самой победы. Почему при такой агрессивной информационной, идеологической и культурной политике западных конкурентов, мы, претендующие на статус сверхдержавы, отстаиваем свои интересы методами времен подавления пражской весны 68-го года. Непонятно и то, почему при спускании всех собак на прибалтийских и украинских фашистов, власть потворствует фашистам у себя под боком.

Но историческая память и ее актуализация – это поддержание огня, а не хранение пепла. И любые наши попытки административным образом запретить пересмотр итогов Великой Отечественной, «не пущать», ввести уголовную ответственность, обидеться на соседей, дипломатически оскорбить – не спасут нашей победы. Ее значение можно только вновь и вновь утверждать на каждом новом историческом этапе, постоянно находя новые способы ее актуализации, наполняя и укрепляя новыми смыслами.

Однако подход современных властей к этой проблеме вызывает серьезные сомнения в искренности современной элиты в отстаивании победы. Но даже если она и искренна в этом, стремительный рост количества цивилизационных вызовов и полная неадекватность ответов с нашей стороны вскоре неминуемо приведет к тому, что на все амбразуры грудей в нашей стране уже не хватит…