На этой неделе вице-президент корпорации "Боинг" Ричард Стивенс вручил чек на двадцать пять тысяч долларов Московскому центру непрерывного математического образования. Центр существует уже двенадцать лет и способствует развитию математического образовании в России и за рубежом. Он сохраняет славные традиции фундаментального математического образования, пытаясь таким образом противостоять тем революционным новшествам (а именно - американизации), которые это образование разрушают. Парадоксально, но получается, что, помогая Московскому центру, "Боинг" борется с американизацией.

Американцы оказывают поддержку Московскому центру непрерывного математического образования уже в четвертый раз: общая сумма составила сто тысяч долларов. Естественно, сразу возникает вопрос: зачем им это нужно?

Дело в том, что "Боинг" постоянно набирает по всему миру множество высококвалифицированных рабочих, инженеров, ученых с очень хорошим образованием. Так вот, в процессе этого набора американцы отметили общее падение уровня образования в мире. А так как около полутора тысяч российских инженеров работают сегодня по программам сотрудничества с компанией "Боинг" (она уже пятнадцать лет в России), корпорация, согласно "теории разумного эгоизма", оказалась заинтересованной в поддержании высокого уровня нашего математического образования.

Несколько лет назад представители "Боинга" обратились к академику Владимиру Арнольду и одному из тогдашних руководителей Москвы Александру Музыкантскому с вопросом: как поддержать российское математическое образование? И одним из предложений Арнольда было оказание помощи Московскому центру непрерывного математического образования.

Падение математического образования американцы ощутили на себе: у них уже много лет обучение и проверка полученных знаний проходят с помощью тестов. Поскольку, как известно, наша школа выбрала для себя американскую модель оценки знаний учеников (Единый госэкзамен - аналог американского единого теста SAT - Scholastic Assessment Test), которая критикуется всеми серьезными учеными (в том числе американскими), обозревателю "Русского журнала" было интересно спросить у Ричарда Стивенса, как он относится к таким переменам в нашем образовании. Не будут ли они способствовать его деградации?

Вопрос звучал так: "Российское математическое образование славится своей фундаментальностью и качеством. Сейчас мы переходим на тестовую систему оценки знаний. Я имею в виду ЕГЭ. Его американский аналог - SAT. Многие специалисты считают, что такой переход приведет к краху российского образования в целом, поскольку изменится сама методика преподавания математики в школе. Насколько, по вашему мнению, велика такая опасность"?

Ответ был абсолютно однозначным. "Это очень важный вопрос, - сказал Ричард Стивенс. - Я даже писал по этому поводу в своей книге. Есть большая разница между тем, что называется передачей знаний и применением этих знаний для решения новых задач. С помощью Единого теста (у нас - ЕГЭ. - Н.И.-Г.) можно на большом количестве людей проверить, действительно ли им передали какие-то знания. Но при этом вы никогда не сможете быть уверены в том, что эти люди достаточно оснащены знаниями и инструментарием для того, чтобы решать новые концептуальные задачи.

Мы посмотрели на наших сотрудников - на тех, у кого есть masters degree или степень бакалавра, и попытались оценить, как качество их работы связано с той учебной программой, которая у них была в процессе учебы. И обнаружили: те студенты, которые получали фундаментальные знания (изучали различные концепции и потом применяли их на практике), придя к нам, достигали гораздо больших успехов, чем те, кто просто учился по тестам в традиционной школе".

Иван Ященко, руководитель Московского центра непрерывного математического образования, признался, что ему очень понравился подход одного из первых руководителей крупнейшей мировой компании: "Ричард Стивенс фактически сказал, что образование - это фундамент всего. Причем образование настоящее. То, которое есть в России и которое меряется не правильно отмеченными галочками в клеточках, а именно умением содержательно решать поставленные задачи. И если у тебя хороший результат теста SАT, это не означает, что ты будешь успешным инженером. SAT меряет совершенно другое.

Проблема образования Америки как раз и заключается в том, что у них все меряется этим тестом. Профессор университета в Техасе Александр Буфетов сегодня рассказывал нам, что его американские студенты только на первом курсе узнают, что такое "доказательство". Потому что их в школе не учат приводить аргументы и что-то доказывать.

Мы надеемся, что, несмотря на введение ЕГЭ, наше государство осознает: реформы образования, которые происходят сегодня в России, идут вразрез с направлением развития всей страны и противоречат формированию высокотехнологичного производства. Нужно помнить: те ребята, которые сейчас поступают в первый класс, через десять лет закончат школу. А те, кто сегодня заканчивают школу, через десять лет будут определять лицо нашей науки и индустрии. И лицо это определяется не только генеральным конструктором, но и большим числом высококвалифицированных инженеров и научных сотрудников среднего звена. Если мы будем "измерять" их знания с помощью тестов, ничего не получится. Нужно, чтобы измерители качества образования определяли то, что действительно нужно стране".

По мнению Ященко, ЕГЭ можно сохранить лишь как идею независимого контроля. Просто нужно сделать свои, нормальные измерители, а не те, которые копируют американские и голландские образцы. Так, Москва уже несколько лет предлагает реальную альтернативу ЕГЭ. На экзамене в 9-м классе проходит независимая проверка: двадцать тысяч работ в школьных тетрадочках проверяют обычные учителя. Результаты обрабатываются на компьютере. Работают анонимные независимые наблюдатели. И все это без всяких тестов!

"На что вы тратите деньги "Боинга"?" - спросили мы Ивана Ященко.

"Мы их используем на программы работы с одаренными детьми, - ответил он. - Это, например, летняя школа "Современная математика", куда съезжаются ребята со всей России и где с ними работают наши ведущие математики, включая академиков Владимира Арнольда, Дмитрия Аносова, Сергея Новикова. Они не только читают там лекции, но и вместе играют в футбол, общаются, гуляют вдоль Волги.

При поддержке "Боинга" проходит Московский математический праздник и Турнир Ломоносова, которые позволяют найти талантливых детей".

P.S. По мнению профессора филологии Джорджтаунского университета (Вашингтон) Ольги Меерсон, которая имеет дело с выпускниками школ, тесты с выбором ответа подавляют нестандартное мышление. Это касается не только математиков, но и филологов. Главная проблема стандартных экзаменов (по принципу "выбери правильный ответ" - multiple choice) в том, что на один вопрос всегда "должен быть" только один правильный ответ. В итоге мало-мальски задумывающийся экзаменуемый чувствует себя полным идиотом, и иногда это впечатление остается у него на годы.

Во-вторых, в случаях, когда возможно несколько ответов (по принципу "смотря о чем речь), у экзаменуемого активно отшибается желание, а как следствие, и способность смотреть на проблему с нескольких точек зрения. Этот аспект автоматически отсеивает в категорию идиотов, не умеющих "даже" сдать стандартный экзамен, людей типа Сезанна, Эйнштейна и Флоренского.

"Еще одна проблема в том, - сказала нам американский профессор, - что стандартным способом можно прокрутить намного больше народу, чем вникая. Но тогда и уровень образования будет соответствующим. В США он падает катастрофически. Я, конечно, согласна с тем, что учиться в университете должны все, а не одни Эйнштейны, но зачем же так активно давить всякое проявление не только гения, но и любого хоть сколько-нибудь нестандартного мышления?"