Первые последствия впереда

От редакции. Вот и прошел год с момента публикации статьи Дмитрия Медведева «Россия, вперед». Что изменилось за это время? Претворилось ли в жизнь то, к чему призывал в тексте президент? Были ли услышаны его идеи? Стало ли в нашем обществе что-то по-другому? Пошла ли Россия вперед? Пошла ли она куда-то вообще? РЖ попытается предоставить площадку авторам, желающим ответить на поставленные вопросы. Отмечая годовщину статьи, Русский журнал публикует мнение политического журналиста Сергея Митрофанова.

* * *

Александр Морозов гениально по косточкам разложил «путинско-медведевскую» реальность. Каждую косточку отмыл, отполировал и предъявил на всеобщее обозрение. Теперь наша задача – снова эти косточки собрать, скрепить, подвесить на веревочках и посмотреть: скелет какого динозавра получится? Травоядного или плотоядного?

Иными словами, подробность, детализация, проблематизация не всегда хороши. Особенно когда они итожатся формулировками «мы еще не знаем, каков будет результат». А ведь именно предполагаемый «результирующий динозавр» нам и важен, все остальное прикладывается к нему. Политическая система, институты… Либо они работают, либо их надо срочно исправлять, а то и демонтировать, если исправить не получается.

Я понимаю опасения Морозова: «Трудно построить идентичность, если неумолимо в каждое новое десятилетие перечеркивать предыдущее». Опасение, уходящее корнями в суперопасение, что окажешься вне системы. «Перечеркнешь десятилетие» – и ты уже маргинал: кому тогда ты нужен?

Я понимаю и опасение Глеба Павловского, десятилетие тщательно подмораживавшего критику государства. Не будет государства, пусть плохенького – считает он, – не будет ничего. А ведь именно это государство хранит в себе великую русскую культуру, святые диссидентские традиции и т.п.

Я понимаю и опасения честных охранителей, вроде Володихина. На оранжевой революции дело не остановится, – считают они, – сначала все порадуются, потом всё развалится, а потом придут фашисты. Или американцы…

Все эти опасения я понимаю, но их не разделяю.

Мне не жаль государства, которое рухнет. Будет другое. Мне не жаль, если русская история сделает взбрык и пойдет со-о-всем другим путем. Мы ведь и сами в биологическом плане далеко не вечны – будет иная история, идущие следом за нами ее оценят. Одно время я боялся за великую русскую культуру, но ее, как выяснилось, преспокойно загубили местные, неместные еще берегут. Тарковский похоронен в Сент-Женевьев-де-Буа. Признаюсь, одно время я думал: а как же я буду без русских березок? И вдруг на берегу Ла Манша, в двух шагах от памятника Кольберу, глядь, и – березовая рощица. Точно такая же, как в Подмосковье. «Росси-и-я!» – «ностальгически» прошептал я. Так что и эти опасение отпали. Я могу смотреть на проблему из космоса.

Конечно, будет немножко обидно, если государство обвалится непосредственно на тебя. Но во-первых, оно так и так обвалится, когда нефть кончится, и если нация не найдет в себе силы совершить ряд неотложных конкретных мероприятий [список прилагаю отдельным письмом главному редактору «РЖ» :) ]. В частности, если не придушит меркантилизм правящего класса. Во-вторых, оно всегда может обвалиться на индивида одной какой-нибудь маленькой колонной, куском острой крыши, оставаясь формально крепким и блистательным. И будет не менее больно. Как это, например, случилось этим летом, когда горели леса, и на Москву пошел угарный газ. Газ вошел в легкие, и абсолютно с этим нельзя было ничего поделать. Как, по-видимому, нельзя ничего было поделать с тем, что годы раньше это государство сократило своих лесников, хронически недоплачивало своим пожарникам, не построило в столице ни одного нового фонтана, парки потеснило элитными домами. И добавить…куда-то сплавило всех своих ночных поливальщиков, про которых покойный Василий Аксенов как-то пошутил: «Все зло от ночных поливальщиков»… Вот вам еще один пример текста на «мертвом языке».

Позже, как все убедились, дым ушел, и государство продолжило оставаться блистательным, однако здоровье было невозвратно подорвано, легочная хроника обострилась. Смешно в это время переживать: а что будет с государством? Ничего не будет! А что будет с тобой? Неизвестно.

Понимая это, понимая фатальность происходящего, как понимая и то, что не все битвы выигрываются – а их все равно надо вести – я могу судить о вещах совершенно спокойно и, как мне кажется, непредвзято.

Ровно год назад молодой президент Медведев опубликовал самый главный текст своего правления и, возможно, десятилетия – «Россия, вперед!», вызвавший громкое эхо в политической сфере. Горячие головы даже предположили, что он послужит сигналом к Оттепели-2, а может, и Перестройки-2. Однако, где перед? – из самого текста, по правде говоря, оставалось не ясно.

Выяснению этого мы посвятили прошедший год. Это то, чем мы занимаемся, когда спорим об интерпретациях, пытаясь одновременно нагрузить их близкими нашим уму и совести смыслами. ИНСОР, публицисты, плюсы и минусы стратегий, – все стадии этой увлекательной баталии наш коллега Морозов очень хорошо описал, сам не зная, впрочем, как и все мы, того, вследствие какой алхимии этот текст появился.

Может, он был выношен в долгих бессонных ночных размышлениях? А может, его подсунул молодому президенту хитрый спичрайтер? И Дмитрий Анатольевич, у которого нет ни малейших причин впадать в депрессию, решил: «Вот будет круто, если я заявлю, что необходимо “освобождение нашей страны от запущенных социальных недугов, сковывающих ее творческую энергию, тормозящих наше общее движение вперед”».

И – заявил.

На само деле в этой версии нет ничего сатирического, потом у что «как» – не влияет на «что». Подчас харизматический руководитель остается в истории не по талантам, а исключительно по везению оказаться в нужное время в нужном месте и с нужными словами. Тот же поминаемый нами выше Василий Аксенов вычислил историю великой советской алии – исхода творческой интеллигенции в Израиль и на Запад – из… к месту поданного совета.

«Не исключено, - комикует Василий Павлович в “романе о шестидесятниках”. - Что и в Семидесятые годы кто-то близкий по демагогическим способностям к Троцкому как раз и вошел в ЦК с близкой идеей. Все эти наши так называемые диссиденты нужны империалистическим подрывным центрам только здесь, в СССР, неважно – на воле или в тюрьме. Оказавшись на Западе, они потеряют почти весь свой идеологический потенциал. Они там мало кому нужны, а с их мегаломанией тем более. Они пoгpязнут в трясине общества потребления, многие сопьются и взвоют от тоски по стремительно идущей вперед родине социализма. Что касается писателей, общеизвестно, что русский писатель не может творить вне родины; зачахнут! В ЦК, конечно, могли бы спросить хитреца: а как Гоголь, Достоевский, Тургенев, Бунин, Мережковский, Алданов, Набоков? Никто там этого не спросил то ли по невежеству, то ли по собственной хитрости, близкой к хитрости хитреца».

Если президент не придумал написать текст, совет Медведеву, возможно, был подан точно таким же хитрецом, отдающим себе отчет, что страна погружается в Застой-2. И что-то там в заржавевших («стабилизированных») часах постсоветского механизма правления сдвинулось. Не факт, что сдвинулось на час Ч (чудо), но время все-таки, как мне покажется, пошло. Вперед. По крайней мере, теперь мы можем оценить первые последствия «впереда»! А именно необходимость размышления о пути и будущем – это как бы и есть некоторый признак выздоровления…

Да, совсем забыл упомянуть о главном споре этого периода – как мы будем делать модернизацию? Модернизацию-индустриализацию или модернизацию-демократизацию?

На эту тему даже затеяли комедийный диспут на «Эхе Москвы». «Кто лучше – Путин или Медведев?» – на полном серьезе спорят специально заготовленные голоса. «Медведев – за человека», – твердят медведевцы, то есть, наверно, инсоровцы. А «Путин – за государство», – возражают представители «путинского большинства». «Да зачем нам государство без человека?» – снова возражают медведевцы. «А где будет жить ваш человек, если не будет путинского государства?», - парируют путинцы.

Так они и спорят до умопомрачения, получая от этого спора удовольствие.

Вместе с тем, у модернизаторов – что тех, которые за государство, что других, которые за якобы либерализацию – пока что не очень хорошо получается. Хитрый спичрайтер ограничился текстом одной статьи, не оставив рецептов, а то и вообще был вскоре брошен на другую работу. Взбаламученная им прагматичная поросль молодой «деловой» бюрократии подошла к проблеме с методиками доморощенной бизнес-школы. Развитие науки и техники (новую индустриализацию) начали традиционно – со строительства гигантского офиса. Допустим, в Сколково, хотя и в смежных сферах происходят аналогичные процессы. Везде теперь у нас сидят манагеры в галстучках и учат, как продавать нефть, металл, лес, люля-тополя, а теперь и идеи с маржой.

Через один конец трубы вталкивают голову ученого, из другого – вылезают, как фарш, инвестиции. Такая модель.

…Не учитывающая, впрочем, того, что страна давно опустила руки и у нее пересохли мозги. У нее нет больше сил ни на днепрогэсы, ни на Белку и Стрелку. Все вакансии некогда вкалывающего поколения заместило собой поколение детей тех, кому обещали: «Ваше поколение будет жить при коммунизме» (капитализме, социализме, вставания с колен). Корчагиных, кладущих шпалы в сапогах с оторванными подметками среди них больше нет. И перепродавать, естественно, будет нечего. Таков голый факт.

Реформу милиции, по сути, институализированного Гуляйполя, начали, как и учили, всеобъемно и всеохватно. Вместо того чтобы решить там одну «маленькую» задачу: как прекратить беспредельное воровство и насильничение, – следующее десятилетие уйдет на разборки с юридическими неувязками. Медицина, образование, пенсионная система, суды, – все это замерло в каком-то странном межеумочном пространстве, пока говорящие головы спорят: «человек или государство?», «государство или человек?».

Не очень обнадеживающее смотрится стремление Медведева подрегулировать Конституцию, дать полномочия и так уже на все полномочной ФСБ, на сто лет наложить мораторий на перевыборы губернаторов. Это такая же забота о человеке, как и предыдущее строительство государства, после которого оно продолжает взрываться с тем же успехом, как и… до строительства. И «тем сильнее всеобщие констатации о «неформируемости системы», - как совершенно справедливо замечает коллега Морозов. Вместо «Кремневой» долина вечности получается.

Но время все-таки идет – вернее, оно пошло немного быстрее благодаря, возможно, безвестному спичрайтеру и, также возможно, поставившему подпись под текстом президенту Медведеву. И раз в тысячелетие, как гласит старая легенда, сюда, в эту долину, будет прилетать дракон. Он будет брать из нее ма-а-ленькую песчинку. И когда-нибудь эта долина исчезнет. Совсем.

       
Print version Распечатать