Оценивая читательскую среду

От редакции. В 2012 году в Перми проходит вторая книжная ярмарка, организованная независимым книжным магазином "Пиотровский". "Русский журнал" публикует беседу с Михаилом Мальцевым, программным директором Пермской книжной ярмарки, руководителем магазина "Пиотровский".

* * *

Русский журнал: Как устроена пермская читательская среда? Известны ли какие-то данные о ней?

Михаил Мальцев: Я не совсем уверен, что готов оценить всю читательскую среду города. Я наблюдаю за теми людьми, которые приходят к нам, в магазин «Пиотровский» — и о них знаю многое.

В основном, опираясь вот на эти мои данные, пермская читательская среда состоит из людей, чья привычка к чтению возникла еще в Советском Союза. Либо возникла в Советском Союзе и была утеряна, но с появлением нашего магазина стала восстанавливаться. Эта аудитория после открытия магазина два с половиной года назад достаточно быстро проявилась и, собственно, сформировала костяк покупателей.

Что касается молодых людей, то, к сожалению, их процент невелик, но мы им очень дорожим. Стараемся, чтобы книга для молодежи была: а) доступна, б) появлялась в магазине вовремя.

РЖ: Что читают? Как меняются читательские вкусы?

М.М.: Вкусы этой аудитории — разносторонние, но можно с уверенностью сказать о том, что наибольшим спросом пользуются классики ХХ века, авторы «потерянного поколения». Парадоксальным образом пермяки читают очень много Кафки, но, например, не любят Пруста. Хорошо продается философия (вероятно, потому что она наиболее системно и полно представлена и ей мы уделяем особое внимание) и история. Тем не менее, Пермь быстро подхватывает столичные читательские тренды — например, книгу классика урбанистики Джейн Джекобс сразу после ее выхода мы продали больше сотни экземпляров.

По поводу изменчивости читательских вкусов… Я наблюдаю за этим два с половиной года. Откровенно говоря, меняется сама литература — меньше постмодернистских романов, больше реализма. За этими изменениями следует и аудитория. Честно говоря, сложно понять, что чем управляет. Мне самому, конечно, импонирует изменение этого вектора.

РЖ: Пермская ярмарка впервые состоялась в прошлом году. В этом году она уже превращается в ежегодную постоянную институцию. Чем она будет отличаться от других региональных книжных ярмарок-фестивалей?

М.М.: Начнем с того, что до момента возникновения Пермской книжной ярмарки в России была только одна заметная региональная книжная ярмарка — в Красноярске. Красноярская ярмарка, безусловно, масштабнее — и в плане представляемых там издательств, и в плане программы. Я на Красноярскую ярмарку попал уже после пермской и отметил для себя, что многие вещи мы неосознанно заимствовали. Красноярская ярмарка была инициирована Ириной Дмитриевной Прохоровой, которая сама является главным редактором издательства. В Перми эту ярмарку инициировали книготорговцы. Соответственно, это взгляд с разных сторон на одну, с позволения сказать, индустрию. В итоге этот взгляд во многом совпадает.

Программа событий Пермской книжной ярмарки — она не просто дополняет торговлю (вот вам дешевые книжки, а вот вам встречи с писателями), но является равнозначной по отношению к маркету частью. Над программой мы работаем не менее тщательно, нежели над маркетом.

В начале июня мы выступили в качестве организаторов первой Воронежской книжной ярмарки, где попытались использовать удачные с нашей точки зрения находки Пермской ярмарки. Воронежская ярмарка — не клон, программная ее часть носила более легкий, что ли характер. Точнее, литературный. Тогда как Пермская книжная ярмарка несет в себе мощную академическую программу. И в прошлом году так было, так будет и в этом году. Тем не менее, мы надеемся, что наши воронежские коллеги уже в следующем году придадут своей ярмарке более индивидуальные черты.

РЖ: Есть ли у Пермской книжной ярмарки своя концепция — и как определяется выбор основных участников дискуссий и презентаций на ярмарке?

М.М.: Да, конечно, есть концепция. Она заключается в том, чтобы высвечивать хотя бы часть актуальных для русской гуманитарной среды авторов. Это не только литераторы, естественно, но также философы, политологи, переводчики, главные редактора издательств и журналов, публицисты, критики, журналисты. Что касается принципа отбора участников дискуссий и презентаций, то тут три принципиальных момента. Первое — безусловная актуальность авторов. Второе — они нам, организаторам ярмарки, нравятся, мы их читаем. Третье — их книги пользуются спросом в «Пиотровском».

РЖ: Магазин-клуб «Пиотровский» теперь известен уже за пределами Перми. А в самой Перми растет ли его популярность?

М.М.: Медленно, но верно. Пермяки — люди непростые, и требуется время, чтобы вызвать доверие, а потом, чтобы это доброе отношение еще закрепить.

РЖ: Пермь — город-миллионник. Сколько в нем реальных и потенциальных читателей интеллектуальной литературы, которой торгует «Пиотровский»?

М.М.: Количество подсчитать, разумеется, невозможно. Их больше, чем мы думали, но меньше, чем нам хотелось бы. По крайней мере, мы притормозили процесс съёживания этой прослойки. Сейчас задача в том, чтобы она начала расти. По сути дела, это и есть наша основная цель.

Беседовал Иван Колпаков

       
Print version Распечатать