Неоконсерватизм: назад к теории

Последние события в Вашингтоне - победа демократов на промежуточных выборах в Конгресс, отставка Дональда Рамсфельда, доклад комиссии Бэйкера-Хамильтона по Ираку, так и несостоявшееся утверждение Джона Болтона на пост представителя США в ООН, объявление президентом Бушем новой стратегии по Ираку - оказывают непосредственное влияние на реформирование внешнеполитического курса действующей республиканской администрации. При этом речь идет уже о структурных изменениях во внешней политике: президент Буш, похоже, отказывается от идеи масштабного распространения демократии на Ближнем Востоке, озвученной им в своей инаугурационной речи в 2005 году, и в последние два года своего правления сосредоточит все военные и политические силы на достижения перелома ситуации в Ираке. Эти изменения становятся новым этапом эволюции внешней политики США, которая началась уже после президентских выборов 2004 года.

Главная черта последних трансформаций состоит в том, что неоконсерваторы, бывшие главной интеллектуальной опорой внешней политики с начала первого срока Буша, все более оттесняются от непосредственного влияния на принятие ключевых внешнеполитических решений. В Вашингтоне обретает силу все более явная тенденция к так называемому внешнеполитическому реализму. Неоконсерваторы все больше проигрывают глобально: растратив значительный политический и моральный авторитет, администрация Буша сосредотачивается на решении проблем достижения безопасности в Ираке, а не на реализации глобальных неконсервативных внешнеполитических проектов, предполагавших тотальное переустройство всего региона. Однако они еще способны достигать локальных побед: президент Буш отказался от рекомендаций комиссии Бейкера-Хамильтона, которые вызвали столь однозначно негативную реакцию в неконсервативном лагере.

Текущее отступление неоконсерваторов представляет собой уже вторую волну падения их влияния. Первая имела место еще в период первого срока президента Буша и сразу после ноябрьских выборов 2004 года, когда свои посты оставили Дэвид Фрам, Ричард Перл, Пол Вулфовитц, Дуглас Фейт, Льюис Либби. Пожалуй, среди известных неоконсерваторов только Элиот Абрамс продолжает работать в Совете по национальной безопасности. Кроме того, муссируются слухи о возможной номинации известного члена неконсервативного лагеря посла в Ираке Залмайа Хализада на пост представителя США в ООН.

Причины падения роли неоконсервативного лагеря в Вашингтоне лежат на поверхности: ситуации в Ираке продолжает развиваться в драматичном ключе, также все более увеличивается степень угрозы американским интересам на Ближнем Востоке в целом. Противники неоконсерваторов как среди республиканцев, так и среди демократов говорят об их прямой вине за сложившуюся ситуацию. Неоконсервативная внешнеполитическая философия, по их мнению, пришла к банкротству. Она была опровергнута не посредством кабинетных дискуссий, а на практике - полным провалом проекта демократизации Большого Ближнего Востока.

Внешняя политика имела низкий приоритет в ходе предвыборной кампании Джорджа Буша 2000 года. Тогда делался упор на "традиционные" ценности американских консерваторов: возвращение морали в политику, сокращение расходов федерального правительства и снижение налогов. Однако после одиннадцатого сентября внешняя политика стала приоритетом. Идеи неоконсерваторов, которые представили связанное объяснение происшедших событий и указали их прямые причины, оказались востребованными. Проблема исламского экстремизма на Ближнем Востоке, его объяснение и устранение его причин, превратилось в главную миссию американской администрации. Обнародованная в 2002 году доктрина национальной безопасности (так называемая доктрина Буша) стала официальной квинтэссенцией неконсервативной внешнеполитической философии. Ее фундаментальным основанием было постулирование непосредственной связи между демократией и безопасностью, а также оправдание распространения демократии посредством силовых действий для обеспечения безопасности США. Противники неоконсерваторов называют главным результатом проведения такой политики фактический коллапс международного авторитета США и потерю морального права на силовые действия, которые могли быть оправданы после терактов одиннадцатого сентября.

Последние неудачи в Ираке и поражение на ноябрьских выборах республиканцев дали толчок новой полемике вокруг основополагающих идей неоконсервативной политической философии. Самым скандальным моментом в этой полемике стала опубликованная непосредственно перед промежуточными выборами в журнале "Vanity Fair" статья британского журналиста Дэвида Роуза "Neo Culpa". Она вызвала дискуссию о степени ответственности неоконсерваторов за драматическую ситуацию в Ираке и породила сомнения относительно их лояльности администрации Буша. Другим важным моментом в дебатах вокруг неоконсерватизма стал доклад комиссии Бэйкера-Хамильтона, который был подвергнут жесткой критике со стороны неоконсерваторов и породил спор о внешнеполитическом реализме. Следует также добавить, что еще в 2005 году известный неконсервативный публицист Чарльз Краутхаммер представил реформированную версию неконсервативной внешней политики - идею демократического реализма, которая внесла существенный вклад в текущую полемику вокруг оснований неоконсерватизма. Рассмотрение основных идеологических компонентов перечисленных дискуссий представляется целесообразным для оценки последствий неконсервативной внешней политики администрации Буша.

Первый вариант статьи Дэвида Роуза, который последовательно выступал в поддержку войны в Ираке, появился в начале ноября, став настоящей бомбой перед выборами в Конгресс. Теперь в январском номере журнала "Vanity Fair" опубликована полная версия статьи. В статье упоминаются и приводятся суждения о ситуации в Ираке и об ответственности за нее администрации Буша большинства ключевых персонажей неконсервативного лагеря: Ричарда Перла, Дэвида Фрама, Кеннета Адельмана, Джеймса Вулвси, Элиота Коэна, Дугласа Фэйта, Фрэнка Гаффни, Майкла Лидена. Ведущие неоконсерваторы отмежевываются от политики администрации и президента Джорджа Буша лично, обвиняя их в некомпетентности и в неспособности к реализации ключевых внешнеполитических решений. Скепсис в отношении развития событий в Ираке и несостоятельность администрации принимать оперативно "правильные" решения, относящиеся к текущим событиям, стали основанием указанных претензий. Ведущие неоконсерваторы при этом не отрекаются от фундаментальных положений своей политической философии, прямым приложением которой было вторжение в Ирак, а перекладывают всю вину на непосредственных исполнителей этой философии. В статье называются и конкретные виновники последних неудач и провалов: президент Джордж Буш, вице-президент Ричард Чейни, министр обороны Дональд Рамсфельд, бывший глава СЕНТКОМа генерал Томми Фрэнкс, бывший директор ЦРУ Джордж Тенет, бывший глава временной оккупационной администрации в Ираке Пол Бремер.

Впоследствии все упоминавшиеся в статье члены неконсервативного лагеря дали опровержения. Они опубликованы на сайте "National Review". Дэвид Фрам дал два развернутых ответа в своем блоге. Общий тон опровержения состоял в том, что комментарии не должны были публиковаться до выборов в Конгресс. Кроме того, "Vanity Fair" целенаправленно исказил смысл многих высказываний, вырвав их из контекста, чтобы помочь демократам на грядущих выборах.

Наиболее важные суждения, озвученные неоконсерваторами в "Vanity Fair", выглядят следующим образом. Текущая ситуация в Ираке делает все более вероятным бегство американских войск, которое может привести к катастрофическим последствиям как для всего Ближневосточного региона, так для положения США в мире. Оценивая ситуацию ретроспективно, Ричард Перл даже утверждает, что Вашингтону не следовало бы начинать военную операцию в Ираке, а необходимо было изыскивать другие способы реализации в общем правильной стратегии по отстранению Саддама от власти. Сама идея целесообразности смены режима в Ираке продолжает оцениваться неоконсерваторами как полностью верная.

В отношении будущих перспектив неконсервативной политической философии Кеннет Адельман высказывается предельно скептически. Он отмечает, что неоконсервативная политика является в целом правильной по моральным соображениям и идеологически выверенной, но нереализуема на практике и поэтому оказывается бесполезной для разрешения ситуации на Ближнем Востоке. Аргументы Буша, сформулированные неоконсерваторами, верны, но их нельзя осуществить на практике. Вся внешняя политика администрации Буша, таким образом, исходила из абсолютно правильных и добрых побуждений, но она не подходит по чисто практическим соображениям. Оценивая последствия иракской политики, Адельман высказывается предельно жестко: неоконсерватизм - политическая философия, которая мертва по крайней мере для целого поколения. После Ирака эта философия больше не продается. Наступает эпоха реализма или, что еще хуже, изоляционизма.

Неоконсерваторы тем самым отказываются от ответственности за текущую ситуацию в Ираке, но не отказываются от своих фундаментальных идеологических посылок. Согласно Дэвиду Фраму, причина всех неудач в Ираке состоит в кризисе управления в Белом доме, который существовал изначально. Фрэнк Гаффни указывает на наличие изначального раскола в администрации Буша, а Адельман - на ее общую управленческую некомпетентность. Разочарование в деятельности и личности президента - одна из главных общих составляющих всех комментариев. Возможно, это следует расценивать как поиск новых политических фигур, которые вдохновились бы неконсервативными идеями и смогли отстаивать их на выборах 2008 года. Президент Буш предстает в комментариях неоконсерваторов уже "отработанным материалом".

Ответ бывшего спичрайтера президента Дэвида Фрама на статью в "Vanity Fair" стал наиболее содержательным. Фрам называет ее одним из самых нечестных материалов в избирательной кампании 2006 года. Он утверждает, что большинство озвученных мнений не представляло ровным счетом ничего нового. Война в Ираке продолжает им оцениваться как абсолютно правильная, а победа - как жизненно необходимая. Тем не менее он подтверждает, что Совет национальной безопасности работает действительно неисправно, а в администрации нарушены бюрократические механизмы проведения в жизнь реализации слов президента. Фрам заключает, что война в Ираке была войной за распространение западных ценностей на Ближнем Востоке. Уход из Ирака будет означать только углубление культурных различий между западным миром и миром ислама, а единственными победителями в дебатах станут политические философы типа Самуэля Хантингтона, который еще в 90-е годы предсказывал столкновение цивилизаций.

В целом аргументы, высказанные неоконсерваторами в свою защиту, не отличаются какой-либо существенной новизной. Можно даже с уверенностью сказать, что все старые аргументы были воспроизведены заново. Похоже, тактика неоконсерваторов состоит в том, чтобы быть последовательными в своей позиции, даже если она кажется неработающей на данный момент.

Неоконсерваторы - идеалисты и революционеры во внешней политике. Их идеология уходит своим корнями в эпоху холодной войны, когда принципиальность была условием не только дискурсивного выживания. Согласно их обобщенной доктрине, Америка, оставаясь последовательно приверженной своим демократическим ценностям, должна по моральному праву поддерживать справедливость в мире посредством силы. Сила оправдана только там, где она моральна. Моральная сила - сила, которая воплощает в себе свободу, идеалом которой являются англосаксонские общества. Аморальная сила, представляемая тираническими режимами, стремящимися к обретению оружия массового уничтожения, являются главной опасностью. Внешняя политика должна тогда предполагать достижение не только целей американского благосостояния и безопасности, но также нести демократизацию во все регионы мира, что приносит безусловную пользу всему человечеству. Только обладающая мощью и справедливостью Америка способна воплощать и реализовывать идеалы человечества. Взгляд неоконсерваторов на мир, в котором противоборство, конфликт являются неизбежными по моральным и культурным основаниям, таким образом, оказывается определяющим, причем это конфликт ценностей и идеалов, которые не могут сосуществовать мирно. Отсюда проистекает стремление неоконсерваторов определять врагов как экзистенциальных, то есть как угрожающих самой сути свободного общества.

Неоконсерватизм - это, пожалуй, единственная на сегодняшний день политическая философия, которая поставила своей целью избавиться от морального релятивизма и практики двойных стандартов, господствующих в современной политике. Отказ от идеи необходимости вторжения в Ирак означал бы отказ от самой философии неоконсерватизма. Поэтому все неоконсерваторы говорят о неправильном исполнении идей, плохом управлении, к которому они не имели отношения.

Неоконсерваторы придают фундаментальное значение не экономическому укладу, а внутреннему характеру режимов. Так, основным источником политического экстремизма, по их мнению, являются диктатуры и авторитарные режимы, которые порождают недовольство и негодование граждан. Последние становятся легко восприимчивыми к различным идеологиям, оправдывающим терроризм и массовые убийства ради достижения своих целей. Сторонники этих идеологий будут искать наиболее эффективное оружие, существующее в современном мире, которым смогут угрожать США и их союзникам. Следовательно, Америка должна вмешаться в политические процессы в этих режимах и способствовать распространению демократии во имя своей национальной безопасности. Демократизация становится, таким образом, целью и средством внешней политики. В качестве легитимного орудия внешней политики выдвигается достижение освобождения, а не поддержание status quo, моральная и культурная экспансия, а не оборона и выжидание. Международные институты и законы не способны при этом оказать поддержку в достижении справедливости и безопасности, поскольку они основаны на идее равенства всех государств и всех режимов, демократии и тирании. Однако именно последняя посылка и стала корнем релятивизма и аморализма в политике. Утверждение о том, что все режимы заслуживают равного уважения, делает моральный авторитет невозможным.

Объявив войну тирании, вряд ли стоит ожидать поддержки со стороны тиранов, которыми изобилует современный Ближний Восток. Когда президент Буш объявил о необходимости распространения демократии в исламском мире, он наложил на себя обязательства быть в ответе за политику, которую многие в регионе восприняли как прямую угрозу своим интересам. Эта политика обращается к разрушению всего сложившегося в исламском мире миропорядка и вряд ли сможет обрести множество политических союзников даже в будущем. Кроме того, сама политика во многом была непоследовательной, а точнее, была непоследовательной ее реализация. Чтобы добиться демократизации, США сотрудничали с теми, кто изначально не был демократичен (саудиты, Пакистан). Неоконсерваторы отмечают непоследовательность реализации своих идей как один из главных источников текущих неудач администрации. В результате проведения такой политики у США не останется союзников нигде, если они будут и дальше приносить в жертву принципы в обмен на кратковременные цели. Однако здесь вновь встает вопрос об их осуществимости и реализации: как, например, добиться стабилизации Афганистана и Ирака, не опираясь на поддержку Пакистана и Саудовской Аравии?

Вопрос о реализме имеет прямое отношение к описанным проблемам практического воплощения внешнеполитической стратегии. Доклад комиссии Бэйкера-Хамильтона указывал на необходимость установления сотрудничества с Сирией и Ираном для стабилизации ситуации в Ираке. Именно в этом выражалась главная реалистическая интенция. В эпоху холодной войны реализм во внешней политике означал, что американские национальные интересы состоят в сдерживании коммунистических режимов и предотвращении экспорта коммунизма. Эта стратегия не предполагала вмешательства во внутренние дела суверенных государств. Вмешательство было допустимо лишь там, где возникала непосредственная угроза распространения коммунистических просоветских режимов. С точки зрения реалиста, каждое государство является равным в соревновании с любым другим государством. Является ли этот режим либеральным или тираническим - это не имеет большого значения для национальной безопасности. Сторонники современного варианта внешнеполитического реализма делают бессмысленным весь проект переустройства Ближнего Востока. Самый главный порок реалистов, по мнению неоконсерваторов, состоит в том, что они допускают фактическое поражение на Ближнем Востоке и согласие США с этим поражением.

В ответ на проявившееся несоответствие неоконсервативной политической философии реальности Чарльз Краутхаммер предложил ревизию основополагающих догм неоконсерватизма, которая, однако, только сужает область его применения и не отменяет самой сути.

Согласно Краутхаммеру, доктрина Буша предполагает, что США должны не только атаковать врага - исламский экстремизм, а попытаться изменить условия, которые дали ему рождение. Это означает изменение внутренней структуры арабских режимов и культуры арабского/исламского мира - единственного региона, который не был затронут модернизацией и демократизацией поствоенной эры. Данное положение должно оставаться бесспорным и теперь при планировании внешней политики. Причина же того, что в Ираке не получается построить демократию, кроется не в неготовности арабов к демократии, на которую столь часто указывают либералы, а в том, что Ирак на протяжении тридцати лет разрушался тираническим режимом. Прошлый режим, таким образом, является причиной всех текущих неудач.

Краутхаммер квалифицирует позицию большинства современных неоконсерваторов как демократический глобализм, согласно которому демократия необходима как главное средство достижения глобальной безопасности. Сторонники этой доктрины конкретизируют и само понимание демократии: демократия - это не только свободные выборы, но и ограниченное правительство, защита меньшинств, индивидуальных прав, власть закона и открытые экономики. Распространение демократии получает здесь не только моральное, но и геополитическое значение. Главная проблема демократического глобализма состоит в его излишней амбициозности и идеалистичности, доказательством чему служат многочисленные неуспехи и провалы администрации Буша. К сторонниками демократического глобализма Краутхаммер относит президента Джорджа Буша и премьер-министра Тони Блэра, а к его интеллектуальным отцам - Билла Кристалла и Роберта Кагана.

Альтернатива демократическому глобализму - демократический реализм, в соответствии с которым нужно осуществлять военную экспансию только там, где защита свободы являются критическими для успеха в более большой войне против экзистенциального врага. Другими словами, экспансия допустима и оправдана лишь в тех регионах, где интересам США угрожает исламский радикализм. Демократический реализм и демократический глобализм оба являются демократическими, потому что защищают распространение демократии как цель и средство американской внешней политики. Но первый является реализмом, потому что отвергает универсализм и идеализм демократического глобализма и всегда требует геополитической необходимости как условия для военной интервенции. Американская интервенция всегда должна быть стратегически обоснованной. Центральная аксиома демократического реализма состоит в том, что США будут продолжать впредь поддерживать демократию по всему миру, но применение силы будет осуществляться только там, где это является стратегически необходимым, а именно в местах, где происходит война с экзистенциальным врагом, который представляет глобальную угрозу для свободы. Экзистенциальный враг, под которым имеется в виду исламский экстремизм, угрожает фундаментальным ценностям западной цивилизации. Война с этим врагом - борьба за выживание или борьба за существование. Сосуществование с ним оказывается полностью невозможным. Так, например, исходя из позиции демократического реализма, Краутхаммер выступает против экспансии в отношении Северной Кореи, но за экспансию на Ближнем Востоке.

Вместе с тем Краутхаммер испытывает явный пессимизм в отношении будущего развития событий на Ближнем Востоке. Преимущество США после одиннадцатого сентября состояло в том, что в фактически однополярном мире они являлись единственной сверхдержавой, которая могла решить все свои проблемы, не оглядываясь на международное сообщество. Теперь эта возможность уже исчерпана, а авторитет в значительной степени растрачен. Он указывает на возможность альянса всех врагов США. Иран, стремящийся обрести ядерное оружие, может стать центром регионального союза, вместе с "Хезболлой", Сирией, "Хамасом" и иракскими радикальными шиитами, при этом получая открытую поддержку своим антиамериканским амбициям от России и Китая. Такова структура врагов, с которой США будут иметь дело в ближайшее время. По-мнению Краутхаммера, единственный ответ на эту угрозу - последовательное продолжение уже начатой политики по изменению культуры и политического устройства всего региона, не важно, сколь медленным и трудным будет этот процесс.

Полемика вокруг неоконсерватизма продолжается до сих пор. Один из главных уроков, который понятен уже сейчас, состоит в том, что идеологам этой доктрины так и не удалось отделить свою позицию от обыкновенного "интервенционализма", а нынешнюю внешнюю политику США - от политики и логики оккупационной державы. Цель неоконсерваторов ограничивалась выработкой политических идей, а не заботой об их практическом воплощении. Неоконсерватизм так и не стал политической философией, которая заботится об условиях возможности своей реализации. Его допущения просты и понятны, но его воплощение остается проблемой. Кроме того, распространение демократии кажется слишком долговременной стратегией, которая требует мобилизации значительных моральных и экономических ресурсов, на что вряд ли готова большая часть американского общества.

       
Print version Распечатать