"Младшие" партнеры G8

Назначенный на 15 ноября саммит "большой двадцатки" в Вашингтоне - зримое свидетельство неординарности нынешнего кризиса. Как правило, встречи G20, в состав которой входят девять индустриально развитых стран (G8 плюс Австралия), одно надгосударственное объединение (Евросоюз) и десять стран, которые относят к "развивающимся экономикам" (Аргентина, Бразилия, Индия, Индонезия, Китай, Корея, Мексика, Саудовская Аравия, Турция и ЮАР), проходят на уровне министров финансов и глав центробанков. На сей раз это будет именно саммит, т.е. мероприятие с участием глав государств и правительств.

От G8 к G20 или G10?

Между тем G20 - это орган, призванный решать узкоспециальные задачи регулирования финансовой сферы, а встреча на высшем уровне - скорее исключение из правила. В связи с этим особую актуальность приобретает дискуссия о формате постоянно действующего органа, способного исполнять роль "мирового правительства". Из существующих в мире механизмов ближе других к исполнению этой роли подходит "большая восьмерка". Однако по сути эта организация представляет собой закрытый клуб, решения которого не носят обязательного характера даже для его членов.

Предлагаемые варианты реформирования G8 предполагают как сужение ее до G3, так и расширение до G22, а возможные формы реализации варьируют от клуба экспертов до всемирного законодательного органа. Выдвинутая бывшим кандидатом в президенты США Джоном Маккейном идея "Лиги демократий" (США, Европа, Индия, Япония, Австралия, Бразилия, Южная Корея, ЮАР, Турция и Израиль) вкупе с его же идеей исключения России из G8 преследовала очевидную цель: сохранить нынешнее мироустройство с гегемонией США как единственной сверхдержавы.

Вряд ли Россию исключили бы из G8, даже если бы на выборах победил Маккейн, но проблема остается. Как будет выглядеть клуб ведущих мировых держав - останется он клубом по интересам или сможет стать действенным инструментом решения мировых проблем?

Если клуб лидеров действительно намерен претендовать на статус "мирового правительства", его расширение неизбежно. Первыми кандидатами на вступление числятся Китай и Индия. Большинство сторонников и противников этой идеи обсуждают вопрос: насколько Китай и Индия соответствуют критериям для присоединения к G8, которую госсекретарь США Кондолиза Райс определила как "группу демократических государств, полностью приверженных принципам свободного рынка, свободной торговли, верховенства закона". И гораздо реже ставится вопрос: в какой степени сами эти страны горят желанием войти в состав G8 (точнее, G10)?

Путь Срединного царства

По объективным показателям Китай имеет все основания претендовать на статус мирового лидера. Третья по размерам ВВП экономика мира, демонстрирующая устойчиво высокие темпы роста, - уже одно это говорит о том, что в ближайшей перспективе только Китай будет способен создать реальный противовес Западу, и в первую очередь США.

Однако и заявления китайских политиков, и выкладки аналитиков показывают, что Китай отнюдь не стремится вступить в клуб ведущих мировых держав. Как отметил недавно профессор пекинского Народного университета Цзинь Цаньжун, "Китай не готов вступить в "клуб богатых", но предпочтет поддерживать контакты с G8 с целью развития партнерства между развитыми экономиками и развивающимися странами".

Причинами нежелания вступить в клуб ведущих держав профессор Цзинь назвал как наличие противодействия идее расширения внутри G8, так и неготовность самого Китая. С западной точки зрения Китай не вполне удовлетворяет критериям демократии и верховенства закона, а следовательно, даже будучи принятым в члены клуба, будет постоянно подвергаться риску оказаться изгоем.

Главным препятствием для полноценного членства Китая в клубе ведущих держав мира является его собственная двойственная природа. Будучи объективно одним из лидеров мировой экономики, Китай по-прежнему позиционирует себя как развивающаяся страна. Впрочем, эта двойственность позволяет Китаю занимать удобную позицию: уходя от прямой конфронтации с ведущими мировыми державами, сосредотачиваться на проблемах внутренней модернизации.

Одной из манифестаций такой политики является отношение Китая к праву "вето", которым он обладает как постоянный член Совбеза ООН: Китай крайне редко пользуется им - разумеется, за исключением тех случаев, когда речь идет о его собственном суверенитете.

По сути, уход от прямой конфронтации во имя внутреннего развития - это продолжение модели, сформулированной Мао Цзэдуном еще в 1960-е годы, но восходящей к древней китайской мудрости: уподобиться мудрой обезьяне, с высокой горы наблюдающей за схваткой двух тигров в долине. И хотя один из тигров был побежден в 1990-е годы, а сам Китай, как отмечают военно-политические эксперты, из "мудрой обезьяны" давно превратился во "всесильного дракона", поддержание старого стереотипа играет на руку Китаю.

Индийская хитрость

Что касается Индии, то доминанта ее внешней политики - вечное геополитическое соперничество с Китаем. Именно оно определяло и продолжает определять то, как Индия позиционирует себя на международной арене. При этом Китай по определению соперник более сильный. Следовательно, главным становится вопрос о выборе еще более сильного союзника.

В 1960-1980-е годы таким союзником был СССР. Хотя Индия не была членом социалистического содружества, а позиционировала себя как лидер "Движения неприсоединения", само это движение носило явный антиимпериалистический характер. Индии же СССР был нужен прежде всего как союзник в противостоянии с Китаем.

В 1990-е годы произошел разрыв старых союзнических связей. Именно этим было вызвано открытое заявление Индии в 1998 году о своих притязаниях на статус ядерной державы, хотя де-факто она стала таковой еще в 1974 году. Одной из целей вступления в ядерный клуб оказалась заявка на постоянное членство в ООН. Однако последовавшие вскоре после индийских испытаний ядерного оружия аналогичные испытания в Пакистане фактически сняли этот вопрос с повестки дня, и дело едва не кончилось международной изоляцией Индии.

Но уже в начале 2000-х годов место старых союзнических связей заняли новые. Администрация Джорджа Буша-младшего взяла курс на стратегическое сотрудничество с Индией. И это стремление нашло в Дели благодарственный отклик. При этом реалистически мыслящие политики и аналитики в Индии отдают отчет в том, что в союзе с США Индия играет роль младшего партнера, и цель этого союза они видят не в том, чтобы заявить о себе как об общемировом лидере, а как о державе, на которую Запад может полагаться в своей политике в Азии.

Поэтому вопрос о том, надо ли Индии вступать в клуб ведущих держав мира, пока фактически не ставится, хотя при любом удобном случае индийцы рады указать на то, что именно их страна из всех азиатских стран в наибольшей степени соответствует критериям "экономически развитой демократии".

Как пишет индийский ученый, директор программы изучения Южной Азии в Университете Джонса Хопкинса Сунил Кхилнани, "возможности, открывающиеся перед Индией, и пространство для маневра ограничены в условиях неустановившегося мирового порядка, в котором доминирует одна "гипердержава" и который будет оставаться таким в ближайшее время".

Именно через призму этого положения, по мнению Кхилнани, Индии и следует определять свое место в грядущем мироустройстве: "Индии потребуется продолжать выстраивать свои отношения с США и пытаться построить их на экономической взаимозависимости. Отношения с США дадут Индии рычаги воздействия в отношениях с другими партнерами - будь то с Европой, Китаем или Россией, которые будут воспринимать Индию настолько серьезно, насколько серьезно ее воспринимают США".

Для США же значение Индии определяется тем, что эта страна находится в стратегически важном регионе, в окружении исламских государств. Кроме того, Индия может служить сдерживающим фактором в отношении Китая, грядущее глобальное соперничество с которым уже давно воспринимают в Вашингтоне со всей серьезностью.

Таким образом, приоритетом для Индии становится не утверждение себя как одного из лидеров на глобальной сцене и, следовательно, не активизация вовлеченности в многосторонние форматы, а укрепление двустороннего союза с пока еще главным игроком на мировой арене - США.

       
Print version Распечатать