Гадать по знамениям

От редакции. Главным событием сентябрьской книжной ярмарки наверняка станет вышедшая в серии ЖЗЛ биография первого президента России Бориса Ельцина. Книгу написал давний автор нашего издания, главный редактор журнала «Медведь» Борис Минаев, а предисловие к этой книге принадлежит перу нынешнего премьер-министра и преемника Ельцина Владимира Путина. В Путине многие его сторонники видели и продолжают видеть альтернативу – личностную и политическую – первому президенту РФ. Даже если Путин не мог публично отречься от деяний своего предшественника на основании своего понимания традиции и долга, то, конечно, ничто не мешало ему проигнорировать выход в свет такой книги в том случае, если бы он и в самом деле хотел дистанцироваться от Ельцина как главного героя «лихих девяностых». Борис Минаев давно призывает к развенчанию мифа о «лихих девяностых». Теперь реабилитация этого времени получила символическое благословение от того человека, который завершил своим появлением у власти это противоречивое десятилетие. РЖ поинтересовался у Константина Крылова, автора очень популярного текста о Борисе Николаевиче, что он думает об обстоятельствах появления книги.

* * *

РЖ: Если бы мы жили в западной стране, был бы приемлем такой президент, как Ельцин?

Константин Крылов: Ельцин-то? В любой стране, кроме России и некоторых африканских стран подобная фигура просто невозможна. По банальной причине — людей с подобным бэкграундом и такой биографией просто не пропустили бы в большую политику. Максимум, на что он мог бы рассчитывать в самом удачном случае — на статус лидера крохотной партийки, играющей роль пугала: каких-нибудь карнавальных «фашистов» или «маоистов». И то – человека предварительно заставили бы хотя бы помыться, пройти курс лечения и чуть подработать лицо у пластического хирурга.

Впрочем, и в современной России «такой, как Ельцин» маловероятен. Для того чтобы этакое облое чудище взлезло на кремлёвский трон, понадобилось уникальное стечение исторических обстоятельств. Для того чтобы новый Борис Николаевич стал возможен, понадобится несколько десятков лет нового «совка». Впрочем, сейчас над чем-то таким вроде как работают; но возводимое ныне здание — картонка, а не бетон.

РЖ: Можно ли говорить о том, что популярность Ельцина возвращается?

Это смотря что иметь в виду.

Ну, во-первых, всякая ненависть когда-нибудь да проходит, особенно когда появляется новый объект для неё. Люди, пострадавшие при Сталине, зачастую хорошо отзывались о Ленине. Даже вроде бы «всё понимая» — в том числе и то, что Сталин — это Ленин сегодня.

Теперь конкретнее. Ещё жива и здравствует прослойка людей, немногочисленных, но говорливых — от журналистов до политтехнологов старой выучки — которые ностальгируют по ельцинским временам всерьёз. Им тогда жилось куда веселее, причём не только в материальном плане. В этой среде Путин никогда не был популярен, и своих мнений на сей счёт им менять не приходилось.

Но есть и другие, «новые недовольные», весьма разные — начиная от так называемых простых людей и кончая бизнесменами несредней руки. Которые от ельцинщины настрадались, и Путина в своё время приветствовали как спасителя и защитника.

Чтобы объяснить, почему эти настроения распространяются — приведу такую аллегорию.

Человек заблудился в пещере, попал в тёмный коридор и провалился в ледяную воду. Чуть не отдал Богу душу, но течение вынесло его в какую-то полость, воздушный карман, где он смог всплыть на поверхность и глотнуть воздуха. Но, отдышавшись и ощупав полость руками, он понял, что она маленькая и выхода из неё нет. И что рано или поздно ему придётся снова лезть в воду и плыть. Хочется ли ему лезть в воду, где он только что чуть не утоп? Нет. Но чем дольше он сидит в каменном мешке, тем лучше понимает, что другого выхода нет. Или замёрзнуть на этих камнях, выдышав весь воздух — или снова в воду.

Путинский режим и есть такой воздушный карман (или, как я это назвал в 2003 году, «остров стабильности»). «Отдышаться» можно — но жить здесь нельзя, выхода нет, а воздух кончается, и его нехватка уже очень заметна.

Если конкретнее. В путинской России прекратилось экономическое развитие (я не имею в виду «рост цен на нефть»). Новых бизнесов, новых людей на рынке практически нет, условия для бизнеса — от мелкого до вышесреднего — стали невыносимо тягостными. Начальская «единая крыша» давит и отнимает всё, что ей понравится. Зато царство Абрамовичей и Дерипасок стало абсолютно несокрушимым и беспредельным. Люди разбегаются по заграницам, спасая остатки капиталов.

То же происходит и в политической и культурной жизни. Полная ликвидация политики как таковой, уничтожение политических свобод, а в последние годы — и базовых прав человека (свободы слова, собраний, союзов и т.п.), абсурдно жестокие преследования за «пару слов в Интернете», — всё это привело к тому, что сейчас Россия вышла на первое место по числу просьб об убежище в Евросоюзе, обогнав Афганистан и Сомали.

Но эмигрировать могут не все, да и не все хотят. А те, кто остаётся, уже думают о том, что, пожалуй, единственным выходом из положения может быть только повторение девяностых. Снова нырнуть в ту же воду, из которой с таким трудом выплыли. Останавливает лишь то, что вода очень грязная и холодная, а впереди неизвестность и света в конце тоннеля не видно. Страшно, короче говоря. Но остаться в воздушном кармане, где уже кончается воздух — верная смерть, а плыть — хоть какая-то надежда на спасение.

Чтобы было понятно — я рисую картину с точки зрения этих людей. Это примерно то, как видит ситуацию человек «снизу», не особенно задумывающийся о том, как оно всё устроено на самом деле. В частности — подзабывший, что его в этот воздушный карман затащило тем самым потоком.

РЖ: Считаете ли Вы, что между Путиным и Ельциным существует прямая преемственность?

А как иначе? Путин — это преемник Ельцина, он получил власть из его рук, лично. Если не приёмный сын, то, как минимум, друг семьи (то есть Семьи), друзей Семьи и бизнес-партнёров Семьи.

Заметим, Ельцин вёл себя по отношению к Путину сверхлояльно – например, практически не критиковал его действия, хотя мог, и, думается, хотел. Что-то подобное он допустил то ли два раза, то ли три раза, и то очень мягко. Зная ельцинский «ндрав», можно представить себе, чего ему это стоило. Путин, впрочем, платил – и платит – ему и его близким тем же самым: абсолютной и стопроцентной лояльностью.

Другое дело, что в течение многих лет ему приходилось действовать по принципу, озвученному в старом анекдоте про старого начальника и три пакета, которые он оставил своему молодому преемнику. В первом пакете было написано — «вали всё на меня». Он и валил. То есть долго делал вид, что изо всех сил борется со страшным наследием девяностых, и регулярно поминал недобрым словом времена и их героев. Впрочем, никогда не задевая Ельцина лично.

РЖ: Зачем Путину писать предисловие? Почему книга появилась сейчас?

У нас принято рассматривать любые действия, слова и жесты первых лиц как исполненные значения «сигналы», которые они кому-то «подают». Это объяснимо — поскольку наше начальство с нижележащим быдлом принципиально не общается и свои действия не объясняет никак, приходится гадать по знамениям, которые эти полубоги нам являют. В каждом чихе видятся бездны «намёков и зацепок, понятных только тем, кто в теме и знает реальные расклады», как выразился в своё время один такой профессиональный авгур.

Так и здесь: все бросились гадать, что да как.

Ну что ж, распишусь в своём полном неумении разгадывать намёки да зацепки. Потому что я вполне допускаю, что Путина попросил кто-то из ельцинских ближних. Известно, что просьбы членов Семьи Путин исполняет практически всегда, а тут дело-то пустяковое: спасибо сказать покойнику. Который, как-никак, его пристроил на работу Президентом России.

Возможно, конечно, что за этим скрывается какой-нибудь хитровышифренный «сигнал». Но с этим пусть колупаются те, кто в теме и знает расклады.

Отмечу разве что: фраза «берегите Россию», которая цитируется Путиным с большим пиететом, в устах Ельцина звучит двусмысленно. Такое впечатление, что Ельцин передал Путину ценную фамильную реликвию, с наказанием «беречь» - то есть НЕ ОТДАВАТЬ НИКОМУ. Цитируя её, Путин как бы подтверждает: помню-помню, держу Россию крепко, и «никому её я не отдам». И таки да – не отдал и не отдаст, во всяком случае «добром».

РЖ: Государственные телеканалы, отчитывающиеся в новостях о каждом шаге премьера, ничего стране не сказали о предисловии к биографии Ельцина. Почему?

Если принять «простую человеческую версию» (типа, «Таня позвонила, сказала про книжку, попросила два слова на первую страничку») – то это как раз легко объяснимо. Попросили – ладно, сделал, а по телевизору объявлять – это ещё с какой радости?

РЖ: Кто ближе «ельцинскому делу» — Путин или Медведев?

Думаю, Медведеву Ельцин был глубоко неприятен — и как политическая фигура, и как личность (они уж слишком разные), и просто как «физическое тело». Просто поставьте мысленно рядом с Ельциным Путина, а потом Медведева, представьте себе наклон ельцинской головы, обмен взглядами – всё станет понятно.

А вот о деле… Дело их и связывает с дорогим покойником, общее дело. А это, чёрт побери, важнее.

Беседовал Александр Павлов

       
Print version Распечатать