Тема особой близости России и Китая уже лет пятьдесят является какой-то такой естественной (для СССР и России), что надо рассмотреть ее подробнее. Потому что есть ощущение: данное чувство (преувеличенной близости) скрывает в себе что-то другое - какой-то доселе не слишком зафиксированный механизм психики.

Уточним само понятие Китая. Китай в целом состоит из следующего множества Китаев:

Ся Ок, Шан-Инь, Чжоу, Западное Чжоу Ок, Восточное Чжоу, Чуньцю, Чжаньго, Цинь, Хань, Западная Хань, Восточная Хань, Саньго Вэй, Шу Хань, У Цзинь, Западная Цзинь, Восточная Цзинь, Наньбэйчао, Наньчао, Сунн, Ци, Лян, Чэнь, Бэйчао, Северная Вэй, Восточная Вэй, Северная Ци, Западная Вэй, Северная Чжоу, Суй, Тан, У Дай, Поздняя Лян, Поздняя Тан, Поздняя Цзинь, Поздняя Хань, Поздняя Чжоу, Сунн, Северная Сунн, Южная Сунн, Ляо, Цзинь, Юань, Мин, Цинн, Чжунхуа миньго (Китайская республика),

Чжунхуа жэньминь гуахэго (КНР).

Разумеется, в умственной системе российского лица, думающего о Китае, вряд ли выстроена данная последовательность. Хотя бы потому, что у него - китаистов не считаем - отсутствует само представление о непрерывных превращениях вдоль всей этой цепочки. А раз нет непрерывности, то в разных слоях памяти субъекта Х (российской и советской культуры) с Китаем связаны кусочные и разрозненные элементы. В лучшем случае имеются внутренние страты, в каждой из которых лежит некоторое представление о Китае. Причем собственно Китай каждой из таких страт не довлеет, входит туда одной из составляющих. Разумеется, представления из разных страт не совпадают.

Ясно также, что эти страты не имеют возрастного, то есть временного, характера (в пять лет рассказали, что этот термос - китайский, в семнадцать лет узнал про хунвейбинов, не вспомнить, когда увидел иероглифы, а позже прочитал книжку Гуллика о заморочках китайского секса). То есть по времени как-то так и происходило, но функционируют именно страты, тем более что обнаружение того факта, что на свете есть иероглифы, могло совпасть с запахом китайских кед, но эти факты раскладываются по разным углам сознания.

Вот пишут же "Слово о полку Игореве" на рисовом зерне - примерно по той же схеме на каких-то чешуйках, на разных плашках мозга и записаны разные данные о Китае. Только большинство таких чешуек - они свои, то есть уже как-то склеены с другими такими же, в общем, элемент уже внутренний. Но это же не так.

Конечно, все это относится не только к Китаю. Любое обширное понятие раскладывается примерно на такие же отдельные грамотки, нацарапанные - для простоты - где-то на чешуйках мозга. В сумме они выглядят цельно, хотя обладанием реальной цельностью предмета им надо овладевать, как профессией. А так - все как-то слипается и увязывается, отчего и думаешь, что понимаешь все.

Ясно, что никакого прямого и реального отношения к самому Китаю все они не имеют. Китай только продуцирует эти таблички, для него это побочное производство. Штампует их, как комплекты для игры в маджонг. Да, все культуры порождают кучу подобных кусочков, вроде бы имеющих отношение к ним, иногда они даже приятны на вкус, как конфеты "Моцарт", однако в китайском варианте ситуация сложнее: сделают конфетку под названием "Ли Бо", а у нее вкус такой, что иноземца скривит. Другие культуры не отделены такой явной границей. И вся эта китайская семантическая сеть, разрастающаяся из какого-то своего центра (нескольких центров?), извне не ощутима. Никаких точек сопереживания: связи их щупалец и нашего мозга нет, так что коммуникация происходит как между манекенами в витрине. Вот витрины китайских посольств - примерно то же самое. Собственно, в ситуациях, казалось бы, совершенно родных сущностей имеется все та же иллюзия этого родства и понимания.

Так что Китай полезен именно затем, чтобы - потому что он большой и очень чужой - маячить как нечто существующее, принципиально непостижимое, проявляющее себя отдельными открытками, восприятие которых начинает жить в человеке Х другой культуры только после их пристраивания в его рутинный контекст. Ну, традиционное для Европы шинаузри - вот, например, магазин "Чай-кофе" на Мясницкой. Или уже лапша "Доширак".

Имеется Китай, о котором ничего реально не известно. Не в иероглифах дело и не в принципиальном отличии языка. Как, к слову, он называется, Китай для себя? Вообще, интересно, понимают ли китайцы, что не китайцы, общаясь с ними, держат в уме совершенно другое место, а не то, которое является их конкретной материальной родиной? Самоназвание КНР - "Чжунхуа жэньминь гунхэго", то есть Срединная Процветающая Народная Республика. "Жэньминь" - это вроде народная, "Чжунхуа", видимо, и есть Китай в смысле "Чайна" и т.п. А до КНР и жэньминя было Чжунго - Срединное Государство. То есть если Чжунго - Срединное Государство, а Чжунхуа - Срединная Республика, то Китай - это Чжун и есть: середина. И Пекина, конечно, тоже никакого нет, а есть Бэйцзин - Северная Столица.

Обнаружив данный факт, понимаешь: то, что называется "Китаем", существует только в нематериальной форме. Вот именно что в виде отдельных табличек, которые производит некая непознаваемая сущность. Но китайцы ведь и устроены совершенно по-другому: не говоря уже о дао и дэ, в них есть эти меридианы, по которым циркулирует ци, а также еще и дяньтянь, взращиванием которого китайцы занимаются в условиях постоянно взаимодействующих Инь и Ян. Причем - совершенно не в общефилософском смысле.

Эта неизвестная структура существует отчетливо и энергично, судя по количеству форматов, испускаемых ею в мир. Причем никто не знает, как какая табличка сработает. Это уже всецело зависит от того, как отдельный элемент "Китая" будет переработан реципиентом. Они - специально или бессознательно - распространяют множество таких открыток-таблеток и, похоже, даже не интересуются тем, какой эффект какая из них вызовет. Разумеется, совокупность употреблений создает средний по палате тип рецепции - совокупный, средневзвешенный набор представлений о Китае.

В реальности-то там все взаимосвязано, а после экспорта на другую культурную территорию взаимосвязи пропадают. Как соотносятся иглоукалывание и вообще энергетическая структура китайского организма с вкусовыми особенностями того же "Доширака"? А китайские рестораны с рассуждением Лао-цзы (Конфуция?) о том, что "лучший правитель тот, о котором народ знает лишь то, что он существует"? Те же иероглифы с русским языком на упаковках китайских товаров? Ну, типа "Антибактеия и антивонь. Изотермический и удобиый. Цаттолленки заяця щерстья. 98% Заячья щерсть. 2% Полиэтилен"?

Связано ли овладение методами управления ци с затовариванием мировых рынков их ширпотребом? Как связана практика экзаменов для поступающих в чиновники с тем, что Мао Цзэдун, согласно воспоминаниям Хрущева, измывался над последним, предпочитая вести переговоры во время заплывов в бассейне? Как соотносится фраза "русский с китайцем - братья навек" с особенностями китайской пиротехники и бумажными змеями? А фэншуй с попыткой захвата острова Даманский?

Какова связь китайских термосов (60-х годов, мощная лиловая слива на гладком боку) с "Трактатом об основах совершенствования сознания" Пятого патриарха Хун-женя? А китайской пиротехники с идеей госкапитализма и свободной экономической зоны в Шанхае (как он будет по-китайски?)? Возможно ли уложить эту тему в словоформу "китайский путь развития" и куда по нему придут посторонние? Как понять, что происходит внутри московской диаспоры, как-то управляемой, но неизвестно кем? Кто возьмет у него интервью?

В итоге, если все это как-то распределить по кучкам, получатся примерно три раздела. Три страны, слабо связанные друг с другом. Три карты, точнее - две с половиной, а еще точнее - два с половиной глобуса, потому что все эти истории отдельны - как отделен их источник - и, в общем, вполне тянут своей замкнутостью на глобусы. Два побольше, а один поменьше и напополам - на этой небольшой планете как раз вещи вроде китайских фонариков (алюминиевых, цилиндрических, на две толстые батарейки), то есть - объектов двойного существования.

На первом глобусе живут культурные элементы, смысл которых не очень понятен в родном контексте, но они вполне живучи в качестве изолированных сущностей, употребляемых в экспортном варианте. Лао-цзы, Конфуций, Бодхидхарма, Чань, Чжуан-цзы, каллиграфия, цигун, ушу, живопись гохуаю, китайская опера. И т.п. "Книга перемен".

Второй глобус связан с большими числами. Много хунвейбинов выходит на берега Амура с множеством цитатников, тучи побитых воробьев, как и строителей на постройке не вполне достоверной Великой китайской стены. Массы, занимающиеся китайскими боевыми искусствами. Будто составы с маком (кстати - опиум), китайские товары рассыпаются по миру. Желтая сборка, то да се, что уже сближает с личной жизнью, подталкивая к локальной ассимиляции. Ну и сам "китайский путь", конечно, по которому в данный момент идет миллиард с лишним. Массовые китайские спортсмены и физкультурники на площади Тяньаймынь. Терракотовые воины. Впрочем, если вывозить пару-тройку оных на выставки, то они перескочат уже на первый глобус.

Третий: лично ассимилированный Китай. Половинка глобуса китайская, вторая - местная. Те же китайские фонарики, кеды с присущим им запахом, шарики для пинг-понга, термосы, махровые полотенца с цаплями или пионами. Вазы с драконами, совершенно не ширпотреб, хотя и массовое производство: старые, чешуйчатая такая эмаль. Но чай, не говоря уже о фарфоре, не замечается как китайский. Равно как и порох, тушь и т.п. Впрочем, схема пополняется пуховиками, кроссовками, аудиотехникой, рисовой лапшой, почти алыми будочками в Москве, которые продают условно китайскую еду под названиями "Радость Мао" или "Счастье Пекина". "Доширак" опять же. Гороскопы.

Вообще, существовавший ранее в Москве китайский супермаркет Тянь Кэ Лун (прямо под глобусом на Новом Арбате) выполнял провокационную функцию: предлагая совокупность веществ, уже выходящую за границы ассимилированного, то есть - не рассуждающего потребления, он открывал какую-то трубу в настоящее китайское пространство. Разумно, что его больше нет. А почему сгинул? Потому что, как сообщалось в прессе, российские менеджеры развалили дело. Но почему там были российские менеджеры? Не понять.

Разумеется, подобное членение действует и в случаях, не имеющих никакого отношения к Чжунго. Да что угодно из своей жизни возьми - ровно так же и будет. Те же чешуйки, как-то разложенные по полочкам. Всей-то разницы, что третья полка будет чрезвычайно заставлена. Понятно, что и тут никто ни о чем особенно и не знает на самом-то деле. Но как-то вросло и стало привычным.

В том и дело, что и тут и там - и в китайском случае, и в местном - действует один и тот же механизм, непрерывно сбрасывающий первую и вторую позиции в третью. И коль скоро такой механизм положен в случае своей культуры - он точно так же создаст ощущение, что все ровно так же понятно и в культуре чужой. Так что и Китай понятен, и о китайском пути можно рассуждать, а уж геополитические рассуждения строить умеет всякий. Ничто между собой, короче, не различается. Все кругом одинаковое, интуитивно понятное насквозь. И все могло бы стать совершенно равномерным и убитым, как войлок. Если бы не драконы.

В начале 2000-х я оказался в столице одной сопредельной страны и по стечению обстоятельств попал в общество китайско-...-ой дружбы. Общество было важным, они там действительно коммутировали напрямую, к ним туда даже глава Госсовета (или премьер, из такого ряда) с визитом заходил. И вот в углу секретарской комнаты, под вешалкой, точнее, сбоку от нее - имелась деревянная скульптура. Большая, метра полтора в высоту. На вопрос о том, зачем она тут, ответили, что ее приготовили к приезду дорогих китайских гостей, в подарок. И только в последний момент, когда гости уже входили в дверь, кто-то - непонятно с чьей стороны - побелел и загородил собой скульптуру. Он был прав: скульптура изображала Георгия Победоносца, сильно протыкавшего копьем высокохудожественного дракона... Так что границу ложного понимания драконы стерегут. Вот так, видимо, и в любом деле: в каждом из них есть свой дракон. Не то что он непременно страж границы, но территория не будет чужой только тогда, когда знаком с местным драконом. Видел его хотя бы.

Зато у москвичей есть возможность личного опознания Чжунго. На Черкизовском рынке есть китайская зона торговли. Там ничего такого особенного, но внутри нее при усердии можно обнаружить небольшой внутренний город, улочку с харчевнями и продуктовыми лавками. Иногда там можно даже увидеть не китайца, но в большинстве случаев это будет охранник рынка. И если попасть на нее, то это будет острым переживанием: личное ощущение того, кем ты себя считал в этом городе, на какое-то время отслоится и зависнет в сторонке, как вполне себе китайский воздушный змей.