Апология Сванидзе

Скандал вокруг авторов учебника для вузов «История России. 1917-2009» Александра Вдовина и Александра Барсенкова вышел на неожиданные витки. Если Николай Сванидзе несколько ранее организовал антивдовинские слушания в Общественной палате, то «видные общественники» в свою очередь организовали антисванидзевские слушания в ресторане клуба «Кино», совершенно справедливо полагая: да кто она такая, эта Общественная палата? Ну, какая-то не очень облеченная полномочиями компания «общественников». А кто такие мы? Другая не очень облеченная какими-либо полномочиями компания общественников. Чем наша компания жиже, чем компания «общепалатовских?» Ничем! И потому мы собираемся в ресторане – а могли бы и, как сказал Путин, собраться за стеной общественного туалета, и проводим столь же значимые (то есть не значимые совершенно) общественные слушания. И извольте с этим считаться!

Вместе с тем эти последние слушания (не знаю, как первые) – отнюдь не слушания. На мой взгляд, слушания – это, когда слушают. Здесь же в основном говорили. Говорили сторонники одной линии, что напоминало собрания возмущенных колхозников в зрелые годы советской власти. Правда, Егор Холмогоров действительно начал с того, что позвал сюда – на избиение – и виновника торжества, врага русского народа Сванидзе, да тот не пришел. Однако и без Сванидзе, наверное, собранию, если оно претендовало на статус общественных слушаний, имело бы смысл выслушать, прежде всего, своих противников, нежели сторонников патриотического реванша. Хотя бы чтобы компетентно возразить. Иначе это не «слушания», это «долой Пастернака!».

Нет, возразили как есть: мы, мол, отлично знаем, кто такой Сванидзе, и кто за ним стоит. Намекая на темное дело и толстые обстоятельства.

Что имели в виду – непонятно. Потому что я, вот, не знаю, «кто такой Сванидзе» в контексте конспирологии националистов. Я думаю, что он – ровно то, чем кажется. Так же понятия не имею, кто за ним стоит. Я не знаю, и кто за мной стоит – не то что за Сванидзе. Если есть тут что предъявить, карты на стол! ЦРУ за ним стоит?

Но я видел его документальные фильмы по ТВ, так это очень хорошие фильмы на общественно значимые темы. За один только рассказ о судьбе французских женщин, поехавших в сталинскую Россию за своими мужьями, я ему благодарен. Очень простой и щемящий сердце сюжет – хорошая прививка от беспамятства. А то скоро все репрессированные умрут, и можно будет сказать: «А ничего не было. Вы все преувеличили». В официальных СМИ Сванидзе – практически единственный, кто держит эту линию обороны.

Но суть вопроса не только в этом.

Одновременно к Сванидзе выкатывается очень серьезная и отчасти справедливая претензия. Хотя выкатывается из очень странных окопов. Его упрекают ни много ни мало в доносе чеченским националистам на русских историков Вдовина и Барсенкова (донос заключается в предании гласности утверждение учебника о 63% предателей среди чеченского народа в годы Второй мировой войны). А его якобы обращение от имени Общественной палаты в прокуратуру на предмет проверки злосчастного учебника на предмет совершения преступлений, описанных в статье 282 УК, квалифицируется как кампания… мыслепреследования.

Довольно новое для нас явление – бороться широким народным фронтом против мыслепреследования.

По поводу первого высказался даже хороший автор Иван Давыдов, странным образом, если рассуждать в тех же самых категориях, «донеся» и на Сванидзе. Так сказать, донос на донос.

«Понимают ли эти люди, что враги чеченского народа во всей этой истории, – пишет Давыдов. – Вовсе не Вдовин с Барсенковым. Враг – как раз Николай Карлович Сванидзе. Это ведь он с полнейшим презрением манипулирует чеченским руководством, как белый колонизатор каким-нибудь африканским царьком лет двести тому назад. Зная наперед, что тот бросится за племенную честь в сражение, не задумываясь о последствиях…»

Спасибо. Если раньше не понимали, теперь понимают.

А по поводу второго, ну, тут, как при Брежневе, письма известных писателей:

«Позорное судилище над учебным пособием А.С. Барсенкова и А.И. Вдовина по истории России XX века (История России. 1917–2009. Учебное пособие для вузов. 3-е изд. М., 2010), устроенное в Общественной палате 6 сентября 2010 года, это судилище над всей отечественной исторической наукой. Более того, это судилище над здравым смыслом».

И т.д., и т.п. Руки прочь от историков!

Ребята, то, что вы намекаете про Чечню и чеченцев – это, в общем-то, верно. Я целиком на вашей стороне. Но разве это не прежде всего констатация особого положения Республики Чечня (язык как-то спотыкается на слове «республика») в государстве российском? Если вы это так хорошо все понимаете, так может, вообще ничего не писать про чеченцев? Зачем изначально нужно было вставлять этот сюжет в учебник, если вы опасаетесь, что 300 бородатых с автоматами адвокатов из Чечни (адвокаты – это, кончено, эвфемизм) про это узнают? Логичнее тогда начать с того, что признать, что наше государство – это фикция. Ровно как и то, что понятие республики в нем полностью профанировано. И не пишите больше про Чечню, пока проблема с ней не разрешится каким-нибудь другим способом!

По поводу мыслепреследования. Ашкеров хорошо сказал: меня сюда (на судилище над Сванидзе) совесть позвала.

Так вот, любое мыслепреследование – это плохо. Это страшное зло. Вообще любое махание 282 статьей – подлое дело. То, что теперь все друг на друга в прокуратуру пишут и в суд падают – маразм. Если Сванидзе отправится в прокуратуру, он так же сделает глупость. Но где вы были, когда эту 282-ю статью обсуждали, принимали, - я-то с самого начала был против такой модернизации УК, - когда уже кучу народа от нее пострадало? Что-то никаких «альтернативных слушаний» вы не устраивали?

У нас уже за высказывания, либо перформансы, пострадали Самодуров, Ерофеев, Олег Мавроматти. За взгляды преследовали Подрабинека, Шевчука, защитников Химкинского леса. Спор вокруг Триумфальной – это тоже спор о свободе взглядов и способах их выражения. И Лужкову про это пресса не писала со столь множественным репринтом «письма возмущенных общественников». Множество лимоновцев уже угодило за решетку за экстремистские лозунги типа таких: «Долой царя!». Какие-то книжки запрещали, сжигали, спускали в унитаз, – нет сил все это перечислять. Пионтковского судили за статьи судом. И вас, как я уже говорил, при этом не было, что-то вы не боролись против мыслепреследования, считая его нормальным. Что-то вас не возмущала цензура на ТВ. А задело вас, только когда тучи сгустились конкретно над двумя сталинистами. Кажущимися сталинистами.

Когда антисванидзевские общественные слушания открыл фактически сотрудник Администрации, попавший на это теплое место благодаря своим одиозным взглядам, и тоже начал про «недопустить мыслепреследования», тут уж трудно не заподозрить, что нам морочат голову. Да и любой клик в Яндексе вам покажет, что те, кого якобы преследуют – это гораздо более сплоченная на настоящий момент и, наверно, поддерживаемая влиятельными силами группа. Поначалу Вдовин с Барсенковым перепугались, а сегодня уже, говорят, ходят гоголями.

Теперь по существу вопроса.

Таран тут – фраза о 63-х процентном предательстве чеченцев.

Честно скажу, мне все равно, какое утверждение более верно – 63% чеченцев оказались предателями, или 50, или все 100, или вообще никто. И пусть будут исторические исследования по этому вопросу. Но, кроме «античеченских» тезисов, к учебнику Вдовина и Барсенкова есть еще много других претензий.

Прежде всего, тезис о лишения историков свободы исторических исследований к нему малоприменим. Потому что он… учебник, а не исследование. Или, как возразил мне Павел Данилин лично – учебное пособие.

На мой взгляд, учебник, учебное пособие – что в лоб, что по лбу. Инструкция студенту, как к нему относится – как к истине в последней инстанции или как к нечто – не прилагается. В России учебники истории всегда были идеологическими документами, а не научными. До 1991 года история России вообще называлась «История КПСС», а после нулевых, видимо, скоро будет называться «История «Единой России». И поэтому идеология (учебника, учебного пособия), следовательно, должна проходить строгое идеологическое калибрование.

Во всяком случае, ссылки на НКВД как на достоверный источник информации, без того, чтобы не сделать соответствующие оговорки (ну надо еще на красную папку из Гестапо сослаться), или трактовки, подобные трактовке событий августа 1991 г.: «При странных обстоятельствах погибли три молодых человека из числа "защитников" (кавычки авторские) Белого дома. Последовавшее позже расследование этих событий показало, что случившиеся было скорее даже не несчастным случаем, а результатом заранее продуманной провокации», - вряд ли допустимы в учебнике. Эту цитату я взял из статьи Натальи Ивановой-Гладильщиковой. Такой учебник не отвечает ни официальной идеологии, ни исторической правде, ни стратегии педагогического образования, поскольку возводит частное мнение авторов в ранг исторического факта. Преподавать по такому учебнику – это просто взять и покалечить сознание молодого человека. Писать в прокуратуру, конечно, не нужно, но такой учебник лучше перевести в разряд частного мнения товарищей Вдовина и Барсенкова.

А сейчас я на секунду встану на позицию правящей верхушки.

В ответ вы говорите: разве русские не имеют права на русскую историю? И – волна возмущения.

Возражаю (стоя на позициях правящей верхушки): Конечно, не имеют!

Потому что русские – образующая империю нация. И пока империя существует, она имеет право только на имперскую историю. А дальше уже разбирайтесь, какие у вас в реальности отношения с властью, а власти – с окраинами. Тут вопросы не к Сванидзе или Вдовину с Барсенковым, а к Кремлю, чего он добивается? Чтобы все распалось? Ну, тогда продолжайте писать, кто, кого, когда предал, в учебниках. Или чтоб была более внятная колониальная политика? Тогда пусть реально оградят от «300 чеченских адвокатов с автоматами». Это чистая и циничная политика.

Вообще, во всем этом есть еще одна какая-то дурно пахнущая интрига – вышибить из-под Медведева либерального члена президентской комиссии по противодействию фальсификации истории в ущерб России. И… начать фальсифицировать по-крупному. Даже не против Чечни, не за русский народ, не за свободу исследований, а против демократии. И к тому, сохранится ли у нас в будущем мыслепреследование, эта интрига отношения не имеет.

       
Print version Распечатать