Борис Акунин. Алмазная колесница. В 2 томах. - М.: Захаров, 2003. - 720 стр., тираж 300000 экз., ISBN 5-8159-0370-1, 5-8159-0371-X, 5-8159-0372-8

Что бы ни писали, как бы ни нападали на последние романы Акунина критики...

Между прочим... Русская критика традиционно не любит успешных писателей. Это потому, что успешных писателей почти невозможно любить взаимно, как женщину, которая пользуется слишком уж большим успехом у мужчин. Русская критика (по крайней мере, современная) любит писателей бедных, несчастненьких, калик перехожих, сироток бездомных. Оно и понятно. Жениться надо на сироте.

Как любили Олега Павлова, пока он литературные зубы не показал! Как тетешкались с его трагическим армейским прошлым! А как стало ясно, что это - крепкий литературный профессионал, так сразу насторожились. Ах, так ты зрячий? Щас будешь слепым! А когда он еще и Букера отхватил!

Что уже говорить про Акунина?

Тут не какой-то "писатель" состоялся, а целый литературный коммерческий проект.

Характерно, что Вячеслав Курицын, связавшийся с Акуниным и втянувшийся в его проект (чем дело закончилось, я не знаю), литературным критиком в мгновение ока быть перестал. Такие предательства не прощаются... Смываются кровью.

Есть в этом и доля мистики. На чем завершился проект премии "Антибукер"? На том, что стараниями (в частности) слишком уж честного литературного интеллигента Андрея Василевского премию присудили Акунину. Акунин явился на церемонию вручения в пиджаке с золотыми пуговицами, и буквально назавтра все посыпалось. И премия, и Третьяков, и "Независимая"... Только не сам Акунин.

Вот передо мной "Известия" от 22 декабря 2003 года. На первой полосе три лица: Ходорковский, Явлинский и Акунин. Ходорковский смеется. Явлинский картинно задумчив. А Акунин сложил ладошки лодочкой, прижал к носу, взгляд жалостный, как бы испуганный. "Ой, чо деется! Ой, как жить дальше, прям не знаю! Свят, свят, свят!"

Непонятно только: какому своему богу он молится? Потому что в глазах у Акунина, если присмотреться, жесткий блеск торжества.

Как Толстой умолял Чехова: - Не верьте Горькому. Горький злой человек. У него утиный нос, он всюду ходит, выслушивает, высматривает и обо всем доносит какому-то своему богу...

А Чехов смеялся. И не верил.

На самом-то деле - что? Ходорковский в тюрьме. Сорвавшийся "интеллигентский" (условно конечно, но вы меня понимаете) экономический и даже, в несостоявшейся перспективе, государственный проект. Где сидит Явлинский - сейчас вообще никого не интересует. Продул вчистую. Продул деньги "Юкоса". А вот последний тираж Акунина 300000.

"Алмазная колесница". Ха-ха!

По иронии судьбы, рекламировали последнюю акунинскую книжку по телевизору перед самыми-самыми думскими выборами, и сам виновник торжества обещал с экрана, что она будет лежать на избирательных участках. За деньги, разумеется.

Между тем я знаю Акунина-Чхартишвили. Он стопроцентный западник, стопроцентный глобалист и стопроцентный праволиберал. Все его романы - я уже писал об этом и настаиваю на этом сейчас - насквозь идеологичны. В гораздо большей степени, например, чем сентиментальная "Мать" Горького или наивный роман-предупреждение Кочетова "Чего же ты хочешь?". Это тем более любопытно, что на сегодняшний день Акунин - единственный реально удавшийся "либеральный" проект. Или "западнический". Или "интеллигентский". Или "чертлысовый", учитывая, что Акунин в жизни чуть лысоват.

Дело не в терминах. Дело в том, что есть большая-большая страна Россия. С особым своим путем, как бы над этим ни издевались те самые либерал-интеллигент-западники. С особенным самосознанием народа, которое вышеназванным людям ужасно не нравится. С национальной литературой, которая отражает это сознание. Поэтому - по духу, а не по букве - тоже не нравится тем людям.

Те люди в этом нисколько не виноваты. Но и Россия нисколько не виновата, что изредка она, в результате крайне неприглядной со стороны блевоты, изрыгает из себя этих личностей.

Это физиологический процесс.

Нельзя отравившемуся до блевоты человеку говорить: ну не блюй, это некрасиво.

Вот Россия выблюнула либерал-государственников. Некрасиво? Кто же спорит? А между тем Акунин, проповедующий то же самое, выходит трехсоттысячным тиражом... Почему так?

Вернемся в начало.

Что бы ни писали об Акунине критики, как бы ни стонали от зависти братья-писатели, это дьявольски талантливый литератор.

Именно литератор. Он начхал на "писательские" претензии, которые у 99% современных "писателей" решительно ничем не обеспечены. Он образованнее "писателей", не говоря уж о либерал-политиках, которые вдобавок еще и художественно бездарны, эстетически беспомощны, что вполне проявилось в их предвыборной рекламе.

Те, кто говорят, что Акунина читать "скучно", вообще ничего не говорят. Это не критерий в критике. Те, кто говорят, что Акунин - это "масскульт", всего лишь признают его читательский успех. Те, кто утверждают, что Акунина "раскручивают", а иначе, мол, "ничего бы не было", даже если и правы процентов на пятьдесят, опять же не опровергают моих слов. Его сам Сатана раскручивает? Может, он Антихрист? Смешно же.

Акунин состоявшийся проект. Состоявшийся - потому что все его части сработали. В отличие от любых почти иных праволиберальных проектов. Хотя там работали миллионы долларов, крутились сумасшедшие интриги, убивали людей.

Ходорковский, когда выйдет из тюрьмы, должен немедленно взять Акунина на службу с окладом в миллион долларов в год, сделать его по-настоящему "партийным" писателем.

"Алмазная колесница" написана, как почти все у Акунина (явное исключение - его короткие сатирические сказки), замечательно. Особенно вторая "японская" часть. Это умно, захватывающе, информативно и т.д. и т.п. И я вполне понимаю людей, которые покупают эту книгу.

Но дальше начинается чистейшая идеология, причем та самая, что время от времени отрыгивает из себя бедная Россия.

Купринский штабс-капитан Рыбников оказывается сыном Фандорина. Это читатель узнает в самом конце, но это и есть лейтмотив не только всего романа, но и всего акунинского творчества. К этому он шел, как сказали бы раньше, всей своей непростой писательской и человеческой биографией.

Похвалюсь... Имя штабс-капитана Рыбникова я произнес в первой своей и довольно давнишней статье об Акунине в "Литературной газете". Поскольку Акунин утверждает, что критики он не читает, значит, я ни при чем, но все равно - похвалюсь.

Штабс-капитан японского происхождения (у Куприна просто японец) обязательно должен был завершить акунинский романный цикл, и не случайно Акунин в интервью "Известиям" расслабленно заявляет, что на год оставляет писательство (едет в кругосветку, будет учить французский язык). Должен!

Дело в том, что в акунинском идеологическом космосе (для меня лично - искусственном, "непочвенном" и поэтому неприятном) реально соперничать с великолепным космополитом Фандориным может только великолепный инородец. А поскольку российский космополит - это, как правило, европоцентрист, то соперничать с Фандориным должен был не европеец. Но не чистый иной. Не натуральный японец.

Чистое национальное мышление, привычки, верования в акунинской системе координат суть нечто безусловно анахроническое, в лучшем случае - просто смешное. Ему смешно, когда крупный полицейский чиновник сходит с ума оттого, что Россия проигрывает японцам "внутреннюю войну", падает на карачки и орет: "Банзай! Банзай!" Ему равно смешно и то, что чиновник был патриотом, и то, что кто-то может всерьез орать "Банзай!". Только идиот.

У Куприна в "Рыбникове" показана действительно трагическая ситуация. Национальный японский дух невидимо схлестывается с русским национальным духом, идет невидимая брань, льются невидимые миру слезы... В этом великолепие этого действительно гениального (может быть, лучшего) рассказа Куприна. У Акунина все оборачивается невидимым фарсом. Космополит Фандорин, которому в принципе наплевать на эту бездарную Россию, сражается с собственным сыном от японской куртизанки, не зная, что это его сын. Сражается как бы за Россию, против Японии, но на самом деле за очередную порцию пищи для своей вечно голодной гордыни.

Побеждает космополит. О-о, естественно! Японец еще слишком японец. Рожей не вышел соперничать с белоснежными фандоринскими бакенбардами. Выблядок ведь, по правде говоря.

Если бы Куприн прочел Акунина, он бы очень удивился. Во-первых, тому, как автор иезуитски вывернул его тему, так, что из национальной она стала антинациональной. Во-вторых, тому, что Рыбников, которого Куприн отважно воспел за его отважную любовь к своей далекой Японии (воспел антипатриотично, Россия с Японией воевала), оказывается, не за Японию погиб, а за "ка зна що", как говаривал старинный казак Бульба.

Вот это для меня самое неприятное в акунинском романе. Его Рыбников (хоть и сворованный) удался, по-человечески удался! В отличие от Фандорина, который уже чуточку осточертел со своими седыми висками и каким-то гомерическим набором самых прогрессивных, по последнему слову техники, пистолетов, биноклей, инструментов и прочей дребедени, со своим условным японским слугой Масой и проч., в Рыбникове задышала национальная жизнь. Еще бы! Ведь Чхартишвили жил в Японии, знает ее прекрасно, был замечательным переводчиком с японского. И кого переводил - самурая Мисиму!

Победили височки. Почва отдыхает. Призрак глобализма ходит по планете.

Так, что земля дрожит.