Загадка антисталинизма Дмитрия Медведева

Накануне Дня народного разъ-единства Дмитрий Медведев тоже решил внести посильный вклад. В общем, он снова дал принципиальную оценку сталинизму, чем возбудил приунывших либералов, но и навлек на себя традиционное недовольство коммунистов с охранителями вместе. Причем, если коммунисты в своей критике пошли по знакомому старому кругу - нельзя, мол, Сталина отделять от достижений страны, - и отметились тем, что решили назло переименовать Волгоградский обком в Сталинградский, то с охранителями вышло несколько сложнее. До сих пор партия, которую формально возглавляет Дмитрий Анатольевич, последовательно реанимировала сталинские практики – естественно, без упоминания их исторического отца. Цензуру, тоталитарную пропаганду, шпиономанию, репрессивное законодательство, беззаконный суд, различного рода запреты, доносы, аресты. Да и по своей сращиваемости с государственным аппаратом и Следственным комитетом, по тому, как продавливала ведомственные интересы органов безопасности, не сильно отличалась от приснопамятной ВКП (б). Поэтому очередной призыв партийного лидера «десталинизироваться» наверняка вызвал у многих немалую раздвоенность чувств. Как именно «десталинизироваться», и что сие значит в устах большого начальника? Бла-бла-бла или не бла-бла-бла?

Имеется ли в виду один лишь запрет хвалебно упоминать всуе имя Сталина? Так никто вроде особенно и не поминает хвалебно. Путин – подчеркнуто объективен. Сталина он не чтит, но особенно и не честит. Не далее как в августе предлагал крепить оборонку, «как это было в 30-е годы прошлого века». Придворный режиссер Михалков снимает фильмы про мучения комбрига Котова, которые случились при Сталине, немало на них заработал, сам стал кинодворянином, но диалектично отдает должное авторитету тогдашнего советского руководства, превозносит советский империализм, да и сегодня ждет доброго начальника, царя-президента для поправки державных дел.

Наоборот, коммунистам сгоряча – минуя официальный судебный канал - запретили к седьмому ноября вывешивать просталинские билборды. Хотя там, если честно, кроме демонстрации неполиткорректного лика, главными все же были пророчества: "Есть у революции начало, нет у революции конца", "Скоро, скоро выстрелит Аврора!" - относящиеся не столько к пропаганде давно умершего вождя, сколько нервирующие сегодняшнюю номенклатуру.

Или все же антисталинизм Медведева значит что-то более глубокое. Более антигосударственное. Более отвратительное, чем даже нравственный императив. Освободить, допустим, Пусси Райт или прекратить «Болотное дело»?

И надо сказать, что про Пусси Райот Дмитрий Медведев действительно подал сигнал. И именно – что правильно было бы их освободить, потому как держать в тюрьме «контрпродуктивно». Причем поделившись таким нетривиальным видением ситуации не с прокурорами или же судейскими работниками, а зачем-то … со школьниками-призерами международных научных олимпиад, вызвав у последних когнитивный диссонанс в их неокрепших физико-математических мозгах. А в другой компании (на встрече с пермским отделением партии «Единая Россия» и молодогвардейцами, с подачи оных) выразился даже еще более загадочно и опасно. Мол, преступно руководству страны «воевать с собственным народом». Да что он хотел этим сказать?! Это кто, собственно, воюет?! С каким народом? Что значит «преступно»? Преступников надо судить? Уж не Гамлет ли он, намекающий на потянувшего спину кремлевского Клавдия, и оттого пустившийся во все тяжкие?

Конечно, шекспировские страсти в Креме слишком фантастичны. Поэтика Кремля – земная. Хотя во всей этой коллизии, безусловно, можно разглядеть два неслабых аспекта. Первый - сам «сталинизм-антисталинизм» – насколько этот дискурс актуален для современной России, начинающей реально отдаляться от трагических событий прошлого и наполняться актуальным трагизмом настоящего? Второй: фронда Медведева, явно выламывающаяся из подчёркнуто жлобской демагогии правящей бюрократии. Тут вопрос: есть ли за ней какая-то продуманная политика, проект, гамлетовский героизм, в конце концов?

Тем более, что «сталинизм» - не учение. И даже не определённое государственное устройство, которое просится к тиражированию или же подвергается ревизии. Быть идеологически сталинистом сегодня вряд ли возможно – по причине отсутствия внятного свода идей. Как невозможно и сознательно повторить «сталинский успешный менеджмент» - с колхозами, шарашками и ядерной бомбой. Другое, что отношение к Сталину – это по-прежнему пароль, по которому отличают своих от чужих. Голубей от ястребов. Реформаторов от консерваторов. Либералов от охранителей. Находящихся на пике карьерной лестницы от падающих вниз.

Если Лигачев был большим сталинистом, чем Горбачев, то Путин тоже больший сталинист, чем Медведев, но их вообще целесообразно не разводить по разным углам, а мерить и взвешивать по шкале от одного до десяти. И при этом Медведев действительно модернизатор, хотя многие готовы это и осмеять.

А вот почвенные сталинисты, напротив, – они не путинцы и не антимедведевцы. Они берут от сталинизма то, что им больше всего нравится, периодические зверские чистки элиты, и, тем самым, выражают готовность воткнуть сталинизм прямо в сердце режима. Того самого режима, который временами расписывается в симпатиях к советскому прошлому и для которого умеренный сталинист Путин и умеренный антисталинист Медведев близнецы братья, тандем. И тогда, в этих странных обстоятельствах, умеренным сталинистам и антисталинистам в руководстве не остается ничего другого, как объединиться и самим стать ярыми антисталинистами по необходимости.

Но какими антисталинистами? Теми самыми, которые исповедуют сталинские практики, запрещают коммунистические билборды, разрешают приковывать левых активистов к батареям, подтасовывать доказательства в судах, отправляют двух девчонок в мордовские лагеря за песенку… То есть вполне по-сталински расправляются со всеми видами диссидентства.

В этой истории, в этом кавардаке, добрый следователь, многократно сомневающийся и во всех своих проектах провалившийся Медведев, на которого даже патриарх умудрился капнуть «Словом пастыря»: «Все это воспринималось многими как путь к модернизации страны. Но лучшие люди в Москве, в России понимали…», - сказанном, между прочим, как бы в память о 1612 годе, сам начинает понимать…

Сам начинает понимать, что в следующем цикле, когда Путин окончательно осознает себя пенсионером, и Система его отторгнет, как Акелу, который промахнулся, элите не останется ничего другого как еще раз попробовать вытолкнуть наверх антипода - «приемлемого модернизатора». И тогда у него, у Медведева, снова появится шанс, от которого, собственно, не удастся улизнуть. Но чтобы спасти так наивно доверившуюся ему Систему, ему придется, как Хрущеву, еще раз решиться на ХХ съезд, разоблачить кое-каких жуликов и воров.

Конечно, Система, возможно, при этом окончательно накроется, но Медведев пока этого еще не знает и оттого продолжает надеяться на лучшее.

Источник фото

© Содержание - Русский Журнал, 1997-2015. Наши координаты: info@russ.ru Тел./факс: +7 (495) 725-78-67