Жизнь в кейнсианском мире

От редакции. 9 сентября состоялось открытие Мирового политического форума в Ярославле. В работе четырех секций форума принимает участие порядка 500 участников. С одним из них, Доменико Марио Нути, профессором сравнительного изучения экономических систем в римском университете «Ла Сапиенца», активным участником секции «Государство как инструмент технологической модернизации», побеседовал Русский журнал.

* * *

РЖ: Вы – участник секции «Государство как инструмент технологической модернизации» Мирового политического форума в Ярославле. Какие проблемы кажутся Вам наиболее актуальными в контексте тем данной секции?

Доменико Марио Нути: Прежде всего, должен отметить, что технологическая модернизация должна пониматься не как максимально быстрое и максимально масштабное внедрение последних технологических новинок. Модернизация желательна только если она, во-первых, внедряет технологию, лучшую с практической точки зрения, то есть ту, которая минимизирует общую себестоимость товаров, посчитанную на основе рыночных цен. А, Во-вторых, делает это в масштабе, определяемом суммарными издержками, не превышающими эксплуатационные расходы производства на уже существующих производствах.

Когда цена факторов производства меняется или же когда во внимание принимаются до этого игнорируемые издержки, то тогда может измениться и та технология, которая считается лучшей на данный момент. Технологии, эффективно применяющиеся при стоимости нефти в 10 долларов за баррель, перестают быть эффективными, когда нефть поднимается до 150 долларов. Технологии, при которых производители и потребители не платят за причиняемый экологический ущерб, оказываются не самыми лучшими, когда этот ущерб начинает приниматься во внимание. Существенное повышение цен на нефть или же включение ранее игнорируемых экологических издержек может потребовать не только технологических изменений, но даже «регресса», то есть возврата к прежним менее производительным технологиям. Экономисты и бизнесмены хорошо понимают сущность данной проблемы, но политические деятели и общественность нередко ее игнорируют.

Государство выходит на первый план в следующих сферах: финансирование фундаментальных исследований; развитие общего технического образования; обеспечение рыночной конкуренции (ее отсутствие искажает стимулы модернизации и неблагоприятно сказывается на ее масштабе); создание общей благоприятной экономической обстановки для модернизации, например, путем установления баланса в производстве новых технологий через их защиту патентами; распространение технологий. Однако государство едва ли должно принимать непосредственное участие в отборе конкретных технологий для тех или иных отраслей, не говоря уже о влиянии на процесс предпринимательства.

РЖ: Какие экономические системы оказываются наиболее успешными в современном мире? От каких факторов зависит успешность или неуспешность системы?

Д.М.Н.: Крах советской системы в 1990 – 1991 годах способствовал распространению суждения о превосходстве капиталистической системы. Мол, эффективность рынка и частное присвоение прибыли – основные стимулы технологического прогресса и инноваций. Например, экономист Янош Корнай утверждает, что капитализм является мощным стимулом для роста динамики предпринимательства и инноваций. По его словам, каждый новый революционный продукт, предназначенный для использования в гражданских целях (информационные технологии, компьютер, мобильный телефон и интернет), – это плод именно капиталистической системы.

Однако мы не должны забывать о роли инициированных государством и спонсируемых им исследований. В данном случае речь идет о космических программах и об их вкладе в технический прогресс. Несомненно, «Силиконовая долина» не смогла бы развиваться в условиях централизованной плановой экономики, однако самое главное здесь не сама капиталистическая система, но наличие рыночной конкуренции. Руководители частных предприятий более мотивированы на получение прибыли, чем акционеры. Сегодняшний Китай, например, демонстрирует куда большую динамику, предприимчивость и новаторство, он оказался более устойчивым перед лицом экономического кризиса, чем традиционные капиталистические системы. Возможно, китайский опыт будет иметь далеко идущие последствия для демократии.

РЖ: Россия прилагает много усилий для создания современной инфраструктуры на основе высоких технологий. Какая стратегия развития является оптимальной для таких стран, как Россия? Какие посткоммунистические государства достигли наибольших успехов в экономической и политической модернизации? Какие факторы стали определяющими?

Д.М.Н.: В той ситуации, в какой оказалась Россия, десятилетиями страдавшая от неэффективной централизованной плановой экономики, она едва ли ошибется, если пойдет по пути развития инфраструктуры и производства. Вопрос заключается в следующем: в какой именно момент данная политика должна быть подвергнута строгому испытанию экономической эффективностью. Россия обладает огромными запасами природных ресурсов, это преимущество необходимо использовать. Однако диверсифицированная промышленная база – это принципиальное условие в средне- и долгосрочной перспективе.

В посткоммунистических государствах экономический успех не всегда шел рука об руку с развитием демократии (среди примеров можно назвать Польшу, Белоруссию, да и саму Россию), но, тем не менее, демократия все же должна рассматриваться как необходимое и первостепенное условие долгосрочного экономического развития.

РЖ: Какие направления в современной экономической теории Вы считаете самыми интересными и наиболее перспективными?

Д.М.Н.: Глобальный финансовый кризис 2007 – 2010 годов заставил нас переоценить значимость и важность гиперлиберальных экономических теорий, которые господствовали в 1990-х – 2000-х годах. Рынки зачастую оказываются неконкурентными; более того, они всегда несовершенны, ведущие игроки вынуждены действовать на основе не только текущих цен и количества доступного на сегодняшний день товара, но так же и на основании своих ожиданий будущего уровня цен и объемов производства. Именно поэтому крупные сбережения приводят к депрессии, а глобальное снижение заработной платы – к безработице. Мы живем в кейнсианском мире. Рынки не только неэффективны и непостоянны, они еще и несправедливы, что показывает увеличивающееся неравенство как в национальном, так и в глобальном масштабе.

Тем не менее, скажем прямо: рынки, пусть и контролируемые (особенно это касается финансовых рынков деривативов), необходимы в любой экономической системе. Рынки дают механизмы автоматического регулирования экономики: производства и цен, цен и чрезмерного или дефицитного спроса, реального и желаемого капитала путем корректирования акционерного капитала через инвестиции, поставки сырья и конечной продукции. Без рынков нам не выжить.

РЖ: Каковы, на ваш взгляд, основные проблемы взаимодействия между интеллектуальным сообществом и политическими деятелями? Какая форма коммуникации им необходима? Это просто финансирование интеллектуальных исследовательских центров некими государственными органами или нечто вроде интеллектуального общения, например, форумы в Давосе, Санкт-Петербурге, Ярославле и т.д.?

Д.М.Н.: Решения, принимаемые высокопоставленными чиновниками, отражают, главным образом, их личные интересы и интересы тех, кого они обслуживают. Эти решения редко оказываются просто техническими решениями, на которые могли бы повлиять аргументы интеллектуалов. Последние, к слову, не всегда представляют интересы народа. Поэтому проблема коммуникации и взаимодействия – это проблема, касающаяся узкого диапазона тезисов, открытых для технического или интеллектуального обсуждения. Эти тезисы и представляют собой естественный диапазон, в котором осуществляется деятельность как «мозговых трестов», так и форумов. Настоящая проблема – это демократическая постановка актуальных вопросов и учет общественных интересов. В целом же «мозговые тресты» и форумы, подобные Ярославскому, действительно могут иметь положительное влияние.

Беседовал Узланер Дмитрий

© Содержание - Русский Журнал, 1997-2015. Наши координаты: info@russ.ru Тел./факс: +7 (495) 725-78-67