В отсутствии лифтов

От редакции. Одним из итогов уходящего года, безусловно, стала произошедшая трансформация молодежных политических движений, представители которых в уходящем году успели попасть в несколько неприятных ситуаций. О прошлом и будущем молодежной политики, а также о связи ее с мировыми бунтами "Русский журнал" побеседовал с российским политиком Ильей Яшиным.

* * *

Русский журнал: Массовые молодежные движения, которые два года назад были у всех на слуху, стали незаметны. О чем это говорит?

Илья Яшин: Это говорит об их искусственности. Все эти «нашисты», «гвардии» и прочие «румолы» были созданы сверху с помощью денег и административного ресурса. Цель их – обслуживать политические интересы власть имущих, играть роль массовки, атаковать оппозицию. Такие проекты существуют до тех пор, пока их создатели в этом заинтересованы. С приближением выборов кремлевские молодежные движения снова накачают деньгами, нарядят в мачки с портретами Путина и выведут на площадь. Но во время политического затишья интерес власти к таким проектам падает. По сути, движение «Наши» это своего рода политический презерватив. Использовали – выкинули на помойку – купили новый.

РЖ: Есть ли перспективы у политических массовых молодежных движений? Возможно ли в принципе формирование политических сил по возрастному принципу?

И.Я:Перспективы есть, в первую очередь, у тех политических и общественных движений, которые появляются в результате самоорганизации граждан. Административные же организации – изначально тупиковый проект.

Ничего странного в молодежных движениях я в принципе не вижу. У молодых людей есть общие интересы, для их защиты вполне разумно объединяться в общественно-политические структуры. Люди сбиваются в группы именно для того, чтобы отстаивать свои общие интересы. И объединяющих принципов может быть великое множество: возраст, социальное положение, профессиональная деятельность, идеологическая близость. Это организованное многообразие и образует гражданское общество.

РЖ: За последнее время были опробованы разные инструменты проведения молодежной политики. Какие инструменты работы государства с молодежью кажутся вам наиболее эффективными?

И.Я: Главное, чтобы «работа с молодежью» не заменялась использованием молодых людей в политических целях власти. А ведь в последнее время происходит именно так: Кремль по сути покупает лояльность нашего поколения.

Государство обязано создать лифты вертикальной мобильности, которые обеспечат устойчивый карьерный рост для работоспособных и талантливых молодых людей. Граждане должны знать, что если они получат образование и будут хорошими профессионалами, у них на родине будут перспективы. Это, кстати, в значительной степени затормозит «утечку мозгов» за рубеж.

На практике же роль вертикального лифта присвоили себе кремлевские «нашисты». В дверях этого лифта стоит жлоб Якеменко с министерским портфелем и за вход требует расписаться в любви к партии и правительству. Не нравится – уходи. Ну, или уезжай, кому какое дело.

РЖ: Социальные бунты, в том числе и молодежные, сотрясают Европу, а теперь и Россию. В чем особенность российских бунтов, если они есть?

И.Я: У российских и европейских бунтов – разные причины. Люди в Европе массово выходят на улицу и радикально протестуют, потому что правительства их стран сокращают социальную заботу о гражданах в силу ослабления экономики. Россия же начинает бунтовать потому, что люди не доверяют базовым институтам государства, в первую очередь, судам и правоохранительным органам.

Радикальные протесты на Западе – это возмущение людей, которым дали на завтрак бутерброд с маслом, но не положили на него колбасу. А русский бунт провоцируют коррупция и беззаконие, насквозь пронизывающие российскую власть. Люди видят, что убийцы и бандиты повсеместно выходят на свободу с помощью взяток и высоких связей. Это неизбежно ведет в росту преступности (в том числе этнической) с одной стороны. И это неизбежно ведет к росту насилия и межнациональным конфликтам – с другой.

РЖ: Расширение поля социального многообразия неизбежно приводит к обострению отношений между социальными группами. Какая политика государства в подобных ситуациях кажется Вам наиболее эффективной?

И.Я: Государство не имеет права обслуживать интересы одной социальной группы в интересах другой. Ведь само существование государства – это результат общественного договора людей, живущих на одной территории. Чиновники, осуществляющие выполнение государственных функций, не должны злоупотреблять этим доверием. Именно доверие здесь ключевое слово. Государство должно быть справедливым и демонстрировать строгую приверженность закону.

В истории масса примеров, когда человек или группа людей, узурпировали государственную власть. Это всегда заканчивалось одинаково: бунтом и революцией. Кому-то удавалось продержаться на троне дольше, кому-то меньше, но итог для диктаторов всегда одинаковый. Это важно понимать нынешним российским руководителям, которые последовательно ликвидируют в нашей стране гражданские права, ущемляют интересы все большего числа социальных групп, делят молодежь на «наших» и «не наших». Важно помнить, что далеко не все узурпаторы заканчивают так же, как члены ГКЧП. Некоторые заканчивают, как Чаушеску.

РЖ: Во всех социальных бунтах, о которых мы говорим, инициативу приписывают одной социальной группе, но часто это оказывается другая социальная группа. Означает ли эта социальная мимикрия, что возрастает спрос на насилие, а не на политику?

И.Я: Спрос на насилие появляется тогда, когда граждане осознают: добиться справедливости цивилизованными способами невозможно. В стране, где не работают нормальные суды, всегда начинает вершить расправу суд Линча.

Если милиция отпускает на свободу конкретных лиц, подозреваемых в убийце Егора Свиридова, то толпа стремится чинить расправу над всеми, с кем у нее эти убийцы ассоциируются. В первую очередь, ассоциации возникают по национальному признаку. Убийцы приехали с Кавказа? Значит толпа будет бить всех кавказцев, которые попадутся под горячую руку на Манежной площади.

Собственно, так и решались конфликты в каменном веке. Если кто-то обидел вашего соплеменника, вы собирались толпой и шли мстить обидчику и группе его поддержки. С развитием цивилизации появились такие институты как суды, парламент, правоохранительные органы, чтобы разрешение конфликтов происходило без применения дубин и булыжников. В современной же России, где власть прогнила насквозь и не выполняет свои основные функции, мы наблюдаем типичную деградацию – обратное движение в каменный век.

РЖ: Какую главную политическую проблему передают «нулевые» «десятым»?

И.Я:Деградация институтов. Мне кажется, даже оптимистам в Кремле уже становится ясно, что хваленая вертикаль власти не работает, это просто миф, пропагандистская придумка. Путин за годы правления зарекомендовал себя самым настоящим большевиком: разрушил до основания пусть и кривой, но все-таки фундамент демократических институтов, заложенный в девяностые. Однако на этих обломках за десять лет так ничего и не было построено.

По сути, Россия сегодня находится на ручном управлении: власть не доверяет людям, люди не доверяют власти. А это – основа сценария распада. Исчерпание резервных фондов и падение цен на нефть могут запустить стремительную реализацию этого сценария. Оглянуться не успеем, как на месте страны будут десятки мелких «самостийных» княжеств. Путин, похоже, не понимает, что с песнями и плясками ведет страну прямиком в пропасть.

© Содержание - Русский Журнал, 1997-2015. Наши координаты: info@russ.ru Тел./факс: +7 (495) 725-78-67