Противопоставление "эпохи Ельцина" и "эпохи Путина" стало общим местом в суждениях отечественных и западных аналитиков. Свободолюбец и сторонник жесткой руки, гонитель цензуры и ее восстановитель, разрушитель СССР и создатель новой, авторитарной России - количество бинарных оппозиций может быть продолжено почти до бесконечности, и каждую из них можно при желании развить на десятки страниц, независимо от того, насколько верными или ложными они нам представляются. Однако гораздо любопытнее проанализировать те структуры российского государства и общества, развитие которых при движении от Ельцина к Путину может быть с достаточной долей уверенности определено как поступательное, даже преемственное.
Заметим вкратце, что те аспекты российской жизни, что последние 15 лет мечутся между двумя крайностями, тоже развиваются поступательно - но по принципу маятника. Принцип этот хорошо известен мировой истории. После того, как оба экстремума - например, кровожадный тиран и беззастенчивая охлократия, зверский порядок и варварское беззаконие - оказываются испробованы с одинаково плачевными результатами, у общества часто появляется стимул заткнуть рот полоумным радикалам и хотя бы немного продвинуться к золотой середине.
Попробуем привести понятный всякому россиянину пример (прецеденты, поименованные в предыдущем абзаце, носят, конечно, исключительно умозрительный характер). От полной свободы СМИ, приведшей к их полной разнузданности, безответственности, проплаченности и, как следствие, ангажированности, Россия всего за несколько лет вернулась к очевидному зажиму их властями, а еще точнее - севшими на телевизионную и газетную кормушку и не желающими ее потерять гражданами. Что привело опять же к всеобъемлющей безответственности и ангажированности, не говоря уж о всеобщей купле-продаже. Народ, стонавший от информационной "чернухи" середины 90-х, ничуть не меньше стонет от нынешней псевдоинформационной показухи. Может быть, пройдет еще совсем немного лет - и те ТВ-программы, ведущие которых не окончательно потеряли совесть и профессиональное мастерство, неожиданно окажутся наиболее любимыми и, главное, смотримыми (не забудьте, за такими вещами последуют рейтинг, доход от рекламы и пр.). Вот тогда наконец СМИ постепенно начнут выполнять так необходимую обществу роль - сторожевого пса демократии, но привитого от бешенства в обязательном порядке. И скажите после этого, что между Ельциным и Путиным не окажется никакой преемственности!
Впрочем, наша цель - отстраниться от таких радикальных сценариев в пользу тех, что в последние 15-16 лет идут черепашьим шагом, но поступательно, меняются медленно, но верно (или после 1991 года не меняются вовсе). При анализе подобных прецедентов кажется возможным говорить об устоявшихся (по крайней мере, на ближайшую перспективу) тенденциях общественного развития, делать выводы и строить планы. Поступательность развития определенных социально-политических структур, причем желательно медленная, а потому верная, - именно это определяет те черты развития нации, которые в первую очередь отражают движение социума, его рост, взросление.
Многие из тенденций такого рода восходят, как ни странно, еще к Горбачеву. Признание того, что всеобщие, равные и тайные выборы руководства страны должны иметь место и, более того, что они являются основным способом (и одновременно - методом) легитимизации этого руководства, в том числе международной, пришло в Россию в конце 80-х годов. Но при этом то же время обозначило и другую тенденцию - наличие лишь одного пригодного для исполнения президентских функций кандидата.
Опустим всю разницу между Горбачевым 1989 года, "двумя" (а если считать его избрание председателем Верховного Совета РСФСР - то "тремя") Ельциными и "двумя" Путиными - 2000-го и 2004 года. Дефицит политиков национального масштаба - это лишь одна проблема. Важнее, что российское общество еще не готово размежеваться политически и оставаться при этом единым по отношению к так называемым "базовым" ценностям. В странах зрелой демократии левые и правые спорят по-настоящему, но никто из них не считает оппонента предателем. И никто, заметим, предателем действительно не является.
Россия же, как ни странно, еще недостаточно объединена, чтобы быть по-настоящему демократической (это не значит, что и того и другого не надо желать). Российский оппонент власти начинает искать поддержки не в стране, а за рубежом, он не работает над программой действий, а жалуется, не трудится, а дает интервью за интервью западным корреспондентам. В этом отношении с конца 80-х годов изменилось немногое. Межрегиональная группа во главе с Ельциным не была конструктивной оппозицией, оппозиция первому президенту России тоже конструктивностью не отличалась, ну а та, которую мы видим в последние годы правления Путина, заставляет вспомнить не раз цитированные пушкинские слова о "единственном европейце в России".
Радоваться тут нечему. Без конструктивной и квалифицированной оппозиции обществу тяжело - коррупция в таком случае неостановима, а ошибки правительства исправляются большой кровью. При этом общество российское, надо отдать ему должное, отворачивается от назначающих себя оппозиционерами граждан именно по причине их малой вменяемости и непригодности к производительному труду. Но тоска по оппозиции есть - и ее нельзя недооценивать. Возможно, поэтому спустя несколько лет окажется исключительно важным малозначное на сегодняшний день достижение Путина - создание каркаса партийной системы на фоне не особо удачных попыток Ельцина создать хотя бы одну проправительственную партию. Но это произойдет только в том случае, если общество сможет наполнить этот каркас компетентными людьми.
Однако до этого еще далеко, даже по мнению самых заядлых оптимистов. Потому общее отношение страны к оппозиции вовсе не изменилось - и для этого есть все резоны. Она такая же при Путине, как была при Ельцине. Без альтернативы, как было отмечено выше, обществу никак нельзя, но в последние 15 лет она раз за разом получается маргинальная и импотентная - а главное, незрелая, даже не средневековая, а до-афинская, полупервобытная. Ни Зюганова, ни Явлинского, ни Каспарова, ни Жириновского невозможно воспринимать всерьез - этих людей и близко нельзя подпускать к обсуждению проблем России XXI века. Но это лишь часть более широкой проблемы.
Поскольку точно так же никогда нельзя было - и сейчас нельзя - воспринимать всерьез российский парламент (Верховный Совет РСФСР). В нем попросту мало компетентных, сведущих в законотворчестве и законоанализе людей, зато куча пустых демагогов и серых назначенцев. Все компетентные управленцы России (а их по определению в рамках советской системы было воспитано очень немного) работают в администрации президента. Это и хорошо, и плохо одновременно: раньше их в правительстве было от силы полтора человека, так что с этой стороны налицо очевидный прогресс, а с другой стороны - нет более явного свидетельства того, что управленческие ресурсы российского общества печально малы.
После того, как Кремль разбирает всех толковых администраторов, некого оставить в лавке. А российская лавка - много больше Кремля (это все-таки - к счастью). Заметим здесь, что процесс появления компетентных людей начался при Ельцине (Горбачев этого сделать не сумел) и усилился при Путине. Потому Путину удалось так много сделать. Мощный президент - не тот, кто держит все под контролем, подобно товарищу Сталину, лично издававшему распоряжения о времени посева табачных культур.
Путин - первый российский лидер, осознавший, что не может управлять даже более серьезными материями - курсом рубля и ценами на нефть (Ельцин был в этом не уверен). И обративший это открытие себе на пользу. Деволюция власти при условии подбора ответственных и высокопрофессиональных кадров - вот секрет конкурентоспособности нации и ее руководства. Не это ли демонстрируют в последние восемь лет американцы - отменная экономическая политика при весьма малоквалифицированном президенте? Но одному ли лишь нынешнему президенту обязана своими успехами экономика российская? Вот вопрос, который при Ельцине нельзя было даже задать - не по причине несвободы, а из-за отсутствия самого предмета вопроса.
Не все так радужно - и не может быть. Слишком много проблем в области политической культуры остались нерешенными и даже стали более запутанными. Те серьезные и компетентные администраторы, которые работают в большом бизнесе, по-прежнему предпочитают в политику не лезть или делают это с большой неохотой, очевидно исполняя общественную повинность (см. пример г-на Абрамовича). Это тоже показатель незрелости общества - бизнес и государство боятся друг друга, а не поддерживают, не сотрудничают. Возможно, решение здесь - в развороте вектора движения. Уговорить бизнесменов окунуться в политику вряд ли получится. Но положение может измениться, когда люди, работавшие на Путина, особенно в финансово-экономическом секторе правительства, уйдут в отставку, будучи полны сил. Не капитаны промышленности станут министрами, а бывшие министры станут хотя бы советниками этих капитанов. Хочется верить, что дорога самого успешного поколения экономических администраторов в истории России лежит прямиком в бизнес. Не исключено, что их функция еще не закончена, что им удастся навести мосты на этом направлении, без которых общество опять же не может полноценно развиваться.
Здесь мы видим еще одну тенденцию, продолжение которой жизненно важно для России. Чтобы уйти в отставку с высоко поднятой головой, очистить дорогу новому поколению "молодых волков" от экономики и не потерять ни в зарплате, ни в статусе, нынешним чиновникам нужно только одно - чтобы так же спокойно, отстранив коленопреклоненных казнокрадов и истеричных местных царьков, ушел в предсказуемую отставку нынешний российский президент. Тут снова нашим глазам предстают преемственность и развитие, взросление и поступательность. Горбачев ушел с опозданием и без аплодисментов, Ельцин - вовремя и красиво, Путин должен уйти в заранее обозначенный срок. По Конституции Российской Федерации.
Лучшим продолжением ельцинско-путинского политического движения станет продолжение этой поступательности. Преемник Путина должен будет отвергнуть любое увеличение срока президентской власти, о котором тихо мечтают все бюрократы средней руки. Не принять их данайский дар - только так можно запустить в движение последний пласт российского общества, который не желает ни расти, ни меняться, который даже может работать, но не очень хочет.
Кресло под управленцем городского или губернского масштаба должно всегда качаться. Может, тогда он наконец потеряет излишний вес, научится красть поменее, а вкалывать поболее и даже от отчаяния организует настоящую оппозицию - патриотическую и квалифицированную. Вот тогда и заживем, как в Европе. Только интереснее.