Пожалеть и пройти мимо…

После того, как скандал вокруг известного опуса Подрабинека прокомментировали пресс-секретарь президента и глава правительства, Совет при президенте по правам человека, представители правящей партии и ОБСЕ, захотелось воскликнуть – «Доколе!!!?».

Что, в самом деле, в стране нет других, более серьезных проблем?

Ведь, в сущности, история совершенно идиотская. Просится на рассказик под Хармса: «почему, ну, почему, я лучше всех…». Или на вербатим в Театре.DOC – персонажи колоритные, речь живая, естественная, сюжет простой, но с поворотами. Ветераны требуют «снять», предприниматели не хотят. Появляются префект и начальник управы, вывеска повержена. Явление правозащитника, за ним «НАШИ». Финальная сцена – «открытый мировоззренческий конфликт», Орест и эриннии. Зал рукоплещет.

А Путину не понравилось: «…это свидетельство нашей низкой политической культуры, один пишет хамскую статью о ветеранах, другие загоняют его в подъезд... Вообще, если вы хотите знать мое отношение, то мне все это не нравится». Оно и понятно: правительство остается «единственным в стране европейцем».

Зато публике нравится. Яндекс сообщает, что в блогах 76 тысяч постов, и это не считая комментов, и события продолжают развиваться: высшие должностные лица пошли по судам, диспут вышел на международный уровень. Во исполнение пророчеств Бориса Якеменко из «Наших» Подрабинек «боится выходить на улицу, зная, что будет оплеван».

Теперь стоит ожидать появление «нового самодурова» с рассуждениями о «праве на кощунство» и акций по реализации этого права в виде прицельных проклятий в адрес «ветеранов труда» и «строителей коммунизма», каковых пока еще полстраны. А там и блоггеры в каком-нибудь кафе затеют диспут о том, кому, кроме господина Долгих и членов бывшего Политбюро, дозволено бросить в лицо: «ваше время кончилось, вашей страны, слава Богу, уже 18 лет как нет».

***

Через 18 (совпадение, однако) дней после начала скандала Подрабинек появился на «Эхе Москвы» и пояснил, что его послание «не направлено против ветеранов войны специально». Да, именно так и сказал, «не направлено специально». Т.е. получает, что как бы извинился, внял предупреждению «НАШИХ» – «не тронь ветеранов войны». Но нет, не стоит питать иллюзий. Тут же бы сказано, что «в этом Совете ветеранов состоят 2,5 млн. человек и из них только 60 тысяч относятся к ветеранам Великой Отечественной войны… И сам факт того, что люди были ветеранами войны, не избавляет их от возможной критики и от анализа исторической ситуации, в которой они фигурировали».

И тут становится понятно, что, как говорят медики, «случай крайне запущенный». Ведь, что на самом деле говорит главный герой сюжета? Что 60 тысяч ветеранов войны – это как бы не в счет, да и с ними стоит разобраться. «Покритиковать»? Или, может, еще раз сообщить им, что «их страны больше нет»?

А как быть с ветеранами труда, Вооруженных сил и, особенно, правоохранительных органов? С ними так можно? Вот и интеллигентный Кирилл Рогов возмущается: «Те, кто в войну охранял лагеря и расстреливал своих, оказались приравнены здесь к тем, кто воевал за свою страну». Ну, если так ставить вопрос, то, может, разберемся для начала с памятниками французам на Бородинском поле и немецкими могилами по всей европейской территории страны. Ведь, если со смершевцами, как с предателями, можно, то эти-то – французы и немцы – точно пришли сюда убивать.

А как быть с пограничниками, которые первыми вступили в бой в июне 1941 года? Ведь они относились к НКВД, ведомству ненавистно Берия.

Как быть с милицией, которая, может, кто не помнит, начала криминализироваться где-то в середине застоя, а во времена не дающих покоя Подрабинеку «вертухаев» просто делала свою трудную и грязную работу.

Но наша «прогрессивная общественность» замечательна тем, что не может додумать до конца ни одну мысль, и если ее просто внимательно слушать и читать, никакое «варьете Воланда» не понадобится. Полное саморазоблачение – не отходя от экрана.

***

Подобных проговорок у Подрабинека и его защитников пруд пруди, в чем легко может убедиться каждый. Но гораздо более интересно наблюдать за нарастанием истерики в тексте «первоисточника». Все начинается вполне себе сдержано и взвешено: «Очень жаль, что владельцы «антисоветской» шашлычной уступили давлению», «требование чиновников – вне закона», «покушение на свободу предпринимательства».

А уже во втором абзаце взрыв эмоций: «московских начальников, одуревших от славословий Сталину». И далее по нарастающей к заключительному аккорду: «Презрение потомков – самое малое из того, что заслужили строители и защитники советского режима», т.е. родители и деды всех ныне живущих.

Но вопрос – откуда столько эмоций и столько ненависти – остается. Ведь, даже стараясь контролировать себя в эфир «Эха Москвы», Подрабинек постоянно заводится и проговаривается, признается, что не считает «строителей и защитников советского режима», несмотря на их седины, достойными если и не уважения, то хотя бы сожаления. И подобным образом ведет себя не только он.

Сей феномен можно объяснить, если вспомнить, с каким скептическим пренебрежением еще в 60-е реагировала наша продвинутая молодежь на «всё это патриотическое воспитание», рассказы ветеранов о войне, военные фильмы (Штирлиц, разумеется, не в счет, но это уже позже). Трудно сказать, почему это происходило. Не исключено, что старшее поколение хотело забыть страшные впечатления, а у послевоенного – были свои интересы. Время-то было крайне интересное. Да, и нельзя же все время смотреть назад.

Но было и другое. Вот, например, кусочек из песни Юлия Кима

А как вам эта глупая комедия

С мощами неизвестного солдата?

Это – если кто не в курсе – про мемориал у Кремлевской стены. 1967 год, еще до танков в Праге, которые, как принято считать, окончательно подвели черту под «оттепелью». Подрабинеку (1953 г.р.) 14 лет – самое время начинать понимать происходящее.

Подобное отношение к войне через 20 лет после ее окончания пронизывало значительную часть «думающего» общества. Это сейчас молодежь ходит с георгиевскими ленточками, а тогда на фразу «мы прошли войну», стандартным ответом было – «а что вам еще оставалось?». Дескать, случилась война, пришлось ее пройти и гордиться тут нечем. Сюда же иронично-издевательское отношение к фронтовикам, отправлявшимся «по местам боев», неухоженные мемориалы по всей стране, кроме самых помпезных.

И дело тут не в откровениях Солженицына – «Архипелаг ГУЛАГ» вышел на Западе в 1973, а самиздатский тираж, с которого собственно и началось массовое чтение этого произведения, появился в Москве почти через год. Было еще много чего.

Тем не менее, в семьях, которые попроще, так, как Ким, все же не шутили. Не знали о «праве художника на кощунство», хотя власть тоже не больно жаловали. Но, как говорили тогда, «завоевания советской власти» в виде бесплатного образования, социальных лифтов, дармовых квартир с горячей водой и отоплением ценили. А «властители дум», известная часть которых выросла в номенклатурных семьях, этим было не удивить, тем более, что советский быт никак не тянул на мировые стандарты.

***

Упоминавшийся здесь Рогов совершенно справедливо заметил, что содержательно Подрабинек не сказал «ничего такого, чего нет в главной русской книге XX века – «Архипелаг ГУЛАГ». Содержательно, да. А эмоционально? Побывавший на фронте Солженицын все же скорбит, хотя и крепко не любит советскую власть. А читавшая его и другой разоблачительный самиздат молодежь конденсировала эту нелюбовь в ненависть, а заодно с упоением презирала тех, кто относился к этой власти иначе. Тогда еще было не очень принято использовать слово «быдло», но, по сути, отношение к власти и лояльному ему обществу было именно таким.

И совсем по-другому те же люди воспринимали «своих», к которым автоматически причислялись любые «борцы с режимом» – не только диссиденты-правозащитники, но и бандеровцы, «лесные братья» и патологические националисты, которые, даже приехав в Москве за полагавшимися им деньгами Солженицынского фонда, могли позволить себе сказать, как они «ненавидят москалей».

Такова правозащитная диалектика. Вы, типа, правильно нас ненавидите, мы и сами себя ненавидим, потому что «патриотизм – это последнее прибежище негодяев».

Кстати, в том ключе были выдержаны и высказывания Сахарова, да и еще много кого. У борцов с режимом (украинцев, литовцев и пр.) – патриотизм. У сторонников режима – имперский синдром и «прибежище негодяев». Такого было достаточно много. С этим жил определенный круг, ориентированный на общечеловеческие ценности и считавший свой народ обманутым большевиками «быдлом», а себя – «солью соли земли».

И что теперь со всем этим делать? Думаю, только пожалеть. Всех заблудших и перевозбуждающихся. Эти люди уже немолоды, переубеждать их бесполезно, но и любить невозможно. А «там, где нельзя больше любить, там нужно пройти мимо».

© Содержание - Русский Журнал, 1997-2015. Наши координаты: info@russ.ru Тел./факс: +7 (495) 725-78-67