Послание свободному обществу

Подготовительная работа над Посланием Дмитрия Медведева Федеральному Собранию РФ широко анонсировалась в обществе, но некоторая интрига относительно того, какого именно будет его содержание, все равно сохранялась. В России политический процесс традиционно замкнут на президентскую власть, но некоторая специфика современного политического момента заставляла обращать внимание на различные мелочи, которые в другом случае могли и не привлечь наше внимание. Прежде всего, конечно, было интересно сравнить послание Медведева с аналогичными посланиями его предшественника на президентском посту (по первому посланию год назад было еще трудно делать какие-то далеко идущие выводы, потому что оно не носило характера ярко выраженной новизны).

На этот раз общая интонация послания Медведева отличалась от путинских посланий довольно заметно. В посланиях Путина всегда делался на акцент на «тонкой регулировке» или «ручной настройке» всех процессов, происходящих в стране, в первую очередь политических и экономических. Механизм этот действительно работал неплохо, хорошо справляясь с теми целями, которые перед ним ставились – по возможности равномерно распределить сырьевую ренту, которая поступала с внешних рынков от продажи полезных ископаемых, воспользоваться положительным экономическим эффектом от проедания ресурсов советской инфраструктуры, а также съэкономить на фактическом сворачивании целого ряда исключительно дорогостоящих проектов Холодной войны – полноценной космической и ядерной программы, масштабного содержания войск за рубежом и так далее. Это были три основных ресурса, которые питали нашу экономику, и правительство сочло своей первоочередной задачей распространить высвободившиеся средства между всеми слоями населения, сообразно тому, чего каждый слой считал себя достойным. Если считать эту задачу (хотя бы на тот момент) разумной и оправданной, то Путин и его команда справились с ней блестяще, «размазав» все средства, над которыми они установили контроль, относительно равномерно и дав едва ли не каждому члену общества свой, больший или меньший, кусок этого пирога.

С самого начала было ясно (наверное, и Путину тоже, хотя он никогда об этом не говорил), что это не могло быть «программой на все времена». Советская инфраструктура ни в какой степени не была вечной, сейчас в экспертной среде самая распространенная эмоциональная реакция по ее поводу – это удивление, что она так долго продержалась, у кого более сильное, у кого более слабое. Эффект от сворачивания программ Холодной войны был также одноразовым, и как только закончилось само сворачивание, также дававшее нагрузку на бюджет – это проявило себя в полной мере, добавив 2000-м дополнительный запас прочности, но, по-видимому, не выйдя за пределы их примерно середины. Мировая конъюнктура, цены на сырьевые товары, главный предмет нашего экспорта, вообще подвержены очень сильным колебаниям, а с тех пор как в западных странах началась рецессия, эти цены провалились по некоторым категориям в разы, резко уменьшив поступления в бюджет – причем без твердой надежды на быстрое возвращение к прежней ситуации.

В этих условиях было очевидно, что программа должна была быть изменена, а продолжение прошлой политики полностью бесперспективно. За кадром остался вопрос, надо ли было вообще придерживаться этой политики в прошедшее десятилетие, во имя чего были проедены эти ресурсы, и какую сверхзадачу можно было за их счет решить – сверхзадачу, плодами которой мы могли бы уже сейчас кормиться, а также опираться на них в будущем, возможно, не одно десятилетие. Так или иначе, этот вопрос понемногу становится темой для довольно теоретических дискуссий, а главным сейчас вопросом является, что делать дальше – ждать возвращения денежного изобилия, характерного для 2000-х, или признать, что такого возвращения не будет, и надо модернизировать всю экономическую модель, с тем, чтобы она могла работать и в новых условиях?

От послания Дмитрия Медведева ждали ответа на этот вопрос. И послание действительно оказалось почти полностью посвящено модернизации. В первых же словах Медведев заявил о «новой политической стратегии» и о том, что он хотел бы предложить первоочередные планы реализации этой стратегии – а также и о том, что Россия должна обрести «статус мировой державы на принципиально новой основе». Вне всякого сомнения, паразитируя дальше на остатках советской экономики и полагаясь исключительно на благоприятную конъюнктуру цен на сырьевые товары, сделать это невозможно, «двигателем» новой экономики должно быть что-то другое.

Программа Медведева по модернизации, как она изложена в его Послании, распадается на две части – одна посвящена преодолению, или, как экономисты говорят, «купированию» проявлений теперешнего кризиса, а другая – это анализ того, что именно из тенденций прошлого десятилетия привело к тому, что кризис имел такую остроту. И по каждому из пунктов Медведев произносил слова «перемены», «обновление» или «постоянные эволюционные преобразования», в конце концов сам заметив, что модернизация – это квинтэссенция его Послания.

В русском обществе, еще помнящем советские программные речи, это может вызвать несколько ироническую реакцию, но не стоит забывать, что последний призыв к переменам «сверху» (не только горбачевский, но и многих политических деятелей того времени, как зависимых от Горбачева, так и независимых) вызвал такой вал обновления «снизу», что потом долго считалось (и сейчас еще продолжает многими считаться), что даже и чрезмерный. Иногда нашей власти стоит только не «зажимать» перемены, которые назрели в низовом слое.

Путинская экономическая политика была построена на распределении ресурсов, и задачей государства была как можно большая (в идеале – едва ли не предельная) концентрация этих ресурсов в своих руках, а потом их более или менее справедливое распределение по всем субъектам рынка. Можно спорить, является ли такая политика экономически оправданной, но одно неизбежное следствие ее бросается в глаза – огромное количество населения, в первую очередь самые активные его слои, выброшенные 1990-ми, по своей воле или против воли в рыночную стихию, в 2000-е от этой стихии стали отвыкать. Успешен или неуспешен мелкий собственник, самая важная отличительная часть его каждодневной работы – это постоянная практика, резко стимулирующая создание и закрепление определенных навыков для выживания в рыночной среде. В 2000-е эти навыки стали быстро теряться. Может быть, с точки зрения наших властей, в первую очередь экономических, и удобно было и во всех отношениях целесообразно загнать всех в государственные и полугосударственные корпорации, но гибкость и мобильность экономического населения была при этом утрачена. Между тем сейчас эта «низовая рыночная инфраструктура» очень бы пригодилась, сильно смягчив проблему занятости, особенно в условиях остановки предприятий – которая при дальнейшем продолжении кризиса может стать массовой.

В этом отношении выступление Медведева опять же заметно отличалось от путинских, в нем то и дело встречались фразы, которые трудно ожидать от Путина: «интеллектуальная свобода и гражданская активность» молодежи или «мы сильный и свободный народ, достойный нормальной жизни в современном, процветающем демократическом обществе». Заметный перенос с государственного на общественное – это вообще «тренд» Медведева в последние месяцы, особенно с опубликования статьи «Россия, вперед!»

Послание Медведева было насыщено конкретными практическими предложениями по модернизации, это то, кстати, что в первую очередь отметили оппозиционные партии среди положительных моментов. Многие из этих предложений явно поступили «снизу», а не «сверху», из бюрократической среды – впрочем, Медведев и сам кое-где это отметил. Одним из самых неожиданных и довольно остроумных было предложение сократить количество часовых поясов в России, а также обсудить необходимость перехода на летнее и зимнее время. Трудно пока оценить перспективность этой идеи, в ближайшее время она, видимо, станет предметом специального обсуждения в экспертной среде.

Опыт 1990-х показывает, что когда наша власть призывает «высвобождаться», общество на это откликается очень быстро, так что власть потом сама не всегда оказывается в состоянии быстро соотнести себя с этими изменениями. Но это высвобождение в путинские времена сдерживалось не пассивностью населения, а определенными государственными механизмами, которые работали, как и все у Путина, исключительно эффективно. Ближайшее будущее покажет, готова ли наша власть ломать эти перегородки и не препятствовать низовой активности, а наоборот, поощрять ее и приветствовать – как это было заявлено в Послании Дмитрия Медведева.

© Содержание - Русский Журнал, 1997-2015. Наши координаты: info@russ.ru Тел./факс: +7 (495) 725-78-67